проехал Шанди со своим отрядом, пробивая себе путь через подтаявшие сугробы.
Неприятные дела задержали его еще на месяц в Южном Шимлундоке, но сейчас он
двигался по Восточному тракту, связавшему Хаб с Утренним морем:
предков. Преувеличение, конечно, - но не особенно большое. Лишь пять сотен
лиг отделяли его теперь от Эшиалы.
вовсю... Отличный урожай.
гладкое, словно грудка ласточки, без изъяна! Ни одной родинки! Волосы ее
черны, как вороново крыло... Шанди не встречал еще женщины, которая
двигалась бы как Эшиала: она не ходила - она плыла.
крикливой мишуры и вызывающе ярких нарядов она была в простом узком платье
нежно-абрикосового цвета, с маленьким бриллиантовым венцом в волосах. Она
прошла через аристократическое собрание во всей его изысканности - и
мгновенно рассеяла его, разрубив пополам.
робость. Конечно, Эшиала вовсе не была страстной натурой, но в таком случае
и сам он необузданностью не отличался! При виде бурных проявлений чувств ему
всегда становилось неловко; лед и пламень плохо уживаются меж собой. Они же
отлично подходили друг дружке и уже успели доказать, что способны вместе
производить потомство - что имело особое значение для будущего императора.
И, наверное, будет небольшой взрыв страсти, когда они все-таки встретятся
вновь...
осмотра городов и гарнизонов: кто знает - может статься, пролетит немало
лет, прежде чем он снова лично навестит эти области Империи... Да будет
проклят здравый смысл!
***
Осадив своего коня, центурион подождал принца - и хмурил брови при этом:
загонять лошадей, ибо нет такого почтового двора, где найдется наготове
полсотни скакунов. Сегодня Шанди собрался вырваться вперед с горсткой
надежных людей.
хорошего не жди.
действительно случались, хотя, разумеется, ничего слишком серьезного. В
дороге же он был куда более уязвим, нежели за оградой лагеря или в стенах
дворца. Пару раз он срывал планы заговорщиков, сам того не замечая, - лишь
благодаря скорости, с которой передвигался по Империи...
вроде нашего? - выкрикнул Шанди сквозь цокот копыт.
редкость. Но все равно, ему нужно будет точно знать, когда я проезжаю мимо,
- и время, чтобы все подготовить. Нельзя ведь сутки простоять на месте с
натянутой тетивой?
одолеть три почтовые станции в день. Если же дело особенно спешное, тогда
четыре, хотя мало кто способен долго выдерживать такой темп. Закон
предписывал размещение постов на расстоянии восьми лиг друг от друга. Пеший
путник мог утром выйти от одного поста - и к вечеру добраться до следующего,
груженая же телега могла проехать вдвое дальше. "Четыре поста" означали
скорость около тридцати лиг в день, обычно при участии от восьми до
двенадцати лошадей; то была быстрая езда и верная гибель.
менялись как кони, так и люди. Курьер вовсю дул в рожок, издалека извещая о
своем прибытии, и его напарник хватал сумку с письмами еще до того, как конь
первого успевал замедлить бег. Неопытному же наезднику нечего и мечтать
обогнать почту.
остановить почтовую доставку.
за всю свою службу начальник личной охраны оказался потрясен до глубины
души. Шанди ткнул большим пальцем назад, указывая на следовавший за ними
отряд:
он выбирал сам, так что тот справится со всем, чем угодно.
пойдет государственная корреспонденция, а частная переписка подождет еще
денек-другой.
что они способны выжить после безумной скачки в духе Шанди, но Хардграа знал
их достаточно давно, чтобы не обмануться на этот счет.
какую-то невзрачную птаху; к тому же из-за седины он казался старше своих
лет, но при этом обладал, пожалуй, самым острым умом во всей Империи. По
одной "единственной паутинке Акопуло мог бы выследить паука за тысячу лиг, и
каждого видел насквозь.
он трясся на своей лошадке где-то в конце колонны, и вздувающийся волнами
серый плащ овевал его рыхлые телеса. У этого толстяка источников информации
больше, чем у всей имперской бюрократии Хаба. Неопытный Ило воображает,
будто находится в курсе всего, что происходит в Империи, потому что через
его руки проходит вся официальная корреспонденция; но это только события,
Пропущенные сквозь "официальную" мясорубку. Из разговоров с Ампили Шанди
узнает множество важных вещей, о которых так называемые официальные лица
даже заикнуться не смеют; Акопуло же раскрывает ему подлинный смысл
происходящего, вкупе с хитроумными рассуждениями о возможных последствиях.
Тучный Ампили сочтет путешествие нелегким, но он куда более вынослив, чем
можно подумать.
телохранителя, 'да и двух молодцов с мечами захватить с собой тоже не
помешает. Правда, кроме сурового вида от них ничего и не потребуется, - но
путешествовать вовсе без сопровождения в подобной ситуации может только
слабоумный. Да и зачем было походя обижать Хардграа, живое олицетворение
преданности, старого товарища, бывшего некогда гладиатором? Как говорили в
войсках, на завтрак он грыз гранитные глыбы, а на обед - бронзу.
собой, гарцующим впереди всех. Штандарт плыл высоко, а края белой волчьей
шкуры так и трепетали на ветерке. Юный ловелас упивался собственным бравым
видом и героической славой, повергавшими к его стопам женщин. Наверное, он
даже не представлял, насколько "легенда о подвигах Ило" укрепляла боевой дух
легионов - и тем самым помогала Шанди. А если и представлял, то не особенно
заботился. Вообще Ило мало что заботило - кроме самого Ило, естественно...
Ило был предан наследнику, потому что счел преданность выгодной, - но у
Шанди уже имелись кое-какие мысли насчет того, как можно будет использовать
Ило в Хабе.
же почтовой станции Шанди остановит пересылку почты и оставит там Ократи с
ребятами, дабы быть уверенным, что вся корреспонденция сохраняется на месте.
Тогда он захватит с собой этих нескольких - и да заберет себе Зло все
болячки от жестких седел!
императора, внутренним кругом власти. Империя умирает; ей необходима хорошая
встряска, которую она не знала с того самого утра, когда его прапрабабушка
Абнила попыталась упразднить сенат. Шанди готов был устроить нечто подобное,
заручившись поддержкой друзей. И начнет он, восстановив справедливость в
отношении Ило; тогда ни у кого не возникнет сомнений, какие принципы
отстаивает новый император.
2
северной стены, замыкавшей весь дворцовый ансамбль, прямо над крутым
откосом. С балконов открывался внушительный пейзаж столицы, с призрачными
башнями Белого дворца в отдалении и серебряным блеском вод Цинмера у самого
горизонта. Глядя отсюда на раскинувшуюся перед дворцом половину Хаба, Эшиала
насчитала двадцать два купола и, наверное, пропустила один-другой десяток.
Город стоял внизу, словно мраморный лес; роскошное зрелище, если
Корнев Павел
Дальский Алекс
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия