кого-то со стороны. На кого?
так кажется. Трудно сказать в темноте. В следующий раз я могу
перестараться. Ты жив еще?
внедриться в мое окружение и шпионить за мной. Боюсь, ты плохо продумал
свою легенду. Ты представился нарсианином, но ты не из Нарсии. А теперь я
снова вставлю кляп и вспорю тебе пузо, и ты умрешь очень мучительной
смертью - если только не скажешь мне, кто послал тебя.
вопрос. Он вообще шпионил не за Тарионом, только за Освободителем, но и
этого он тоже не мог объяснить.
наготы, слез, запекшейся крови, но боль во всем теле заглушала остальное.
Он не держался на ногах, и когда его поставили перед Каммаменом
Полководцем, он бесформенной грудой рухнул на землю.
слезы Дош узнал по росту Колгана Адъютанта. Второго отличала раскраска на
лице и кожаная набедренная повязка; наверняка это был Освободитель.
потом тряпки, находившейся там несколько часов, но он сумел выдавить из
себя хрип:
или потребовал бы за ответ денег - или и то, и другое вместе, но сейчас он
был слишком слаб для этого, да и ненависть к Тариону сводила его с ума.
в стоподень, так, словно это было подстроено.
кому-нибудь еще, но Дош знал, что Д'вард и был обещанным Освободителем.
догнать их. Пошли за вторым, Военачальник.
Потом он вернулся, подошел к Дошу и протянул ему бутыль с водой. Увидев,
что руки Доша еще не действуют, он опустился на колено и приложил горлышко
к его губам так, чтобы тот смог напиться. Вода пролилась, но часть ее
все-таки попала в его пересохшее горло. Блаженство!
Колган, - но отсутствие кавалерии может нам здорово помешать. У нас не так
уж много сил.
уселись на стулья в дальнем конце шатра.
Дош, надеясь, что никто не поставит перед ним зеркало. Он боялся увидеть
свое лицо. Порезы на горле ничего не значили, но Тарион порезвился и над
его щеками, и над лбом, и вокруг глаз.
трещинками. - Ты сказал ему, что он хотел?
его настоящий хозяин сделал это невозможным. Имя его настоящего хозяина не
может быть произнесено. Дошу трудно назвать его даже в мыслях.
убил.
снова лишился дара речи.
чтобы не осталось шрамов.
встал и отошел к остальным.
куда худшим образом. Красота - это талант вроде силы или отваги. Если боги
оделили ими кого-то, от него ожидают, что он использует их на благо себе и
другим людям, разве не так? Тогда почему же с красотой по-другому?
народ вышвырнул его. Ему нечего было предлагать, кроме своего тела. А его
нужно кормить, как и любое другое. Он обслуживал женщин так же охотно, как
мужчин, - на самом деле охотнее, ибо они не так опасны, - но до сих пор
ему еще не встречалось женщины свободной и с деньгами, способной
предложить ему постоянную работу.
Дош гадал, что же будет с ним дальше. Собственно, об этом он думал уже
несколько часов, с того момента, когда Тарион оставил его в покое и
ускакал. Поняв, что смерть от потери крови ему не грозит, он решил, что,
быть может, ему повезет, если джоалийцы выгонят его из лагеря копьями.
Тогда его убьют лемодианцы. Это его уже мало тревожило. Он приходил в
отчаяние при мысли о том, что подвел хозяина - настоящего хозяина. В руках
пульсировала дикая боль. Он лежал не шевелясь, держась как можно тише,
надеясь услышать что-нибудь важное.
пятнами, словно он не успел ее как следует наложить. Как бы то ни было,
даже Тарион признал бы, что сейчас толстяк больше похож на воина, чем был
в Наге. Правда, он оставался все таким же толстым.
случаю сожаления, хотя по виду расстроился не больше, чем его сводный
брат. Никто не питал особой симпатии к старой Эмшенн, тем более что она
подстраивала убийство этого своего сына у себя же на глазах.
высказал вслух совершенно очевидную мысль. - Поскольку он обманул наше
доверие, наш выбор падает на тебя. Да и без этого, конечно! Я хочу
сказать, мы и раньше так считали. Да здравствует король!
зря верила в меня.
Тем не менее вот тебе наше слово: как только мы вернемся в Наг, он все
равно что покойник, и ты получишь свою корону.
становлюсь военачальником. - Он даже говорил сейчас как настоящий принц.
Как странно!
совершенно растерялись. Что же касается Освободителя... краска на лице
скрывала его выражение, но челюсть все равно отвисла.
рядовым воином?.. Очень благородно с вашей стороны!..
исполнить свою клятву. Когда мы вернемся в Нагленд, я буду свободен, чтобы
взять на себя мои новые обязанности.
этого от вас... ваше величество.
короткое мгновение эта усмешка как бы уравняла его с ними, даже сделала
чуть выше, и они откликнулись на нее смехом и улыбками. Потом он снова
вернулся к своей роли скромного солдата.
людьми - у меня замечательный учитель. Вы позволите мне уйти?
мимо Доша и даже не бросив на него взгляда отвращения.
сделал?