кристалла. Макс нажал на стрелку, и та засветилась.
зубами.
можно будет со спокойной совестью отказаться от попытки последовать за
Эйприл. Но теперь его приперли к стенке, и настало время Максу задуматься,
хватит ли у него духу встать на решетку.
поставил генератор на решетку, пристроил рядом инструментальный ящик и
взял большой адвокатский блокнот.
пойдет не так, я рискую лишиться лицензии. - Он открыто улыбнулся Максу, и
тут Макс внезапно понял, что заслужил уважение адвоката, и на душе у него
сразу как-то полегчало. - А зачем бумага-то?
мы там застрянем, а эта штука не сработает, я вывешу записку.
открыл глаза.
20
сквозь них начал просачиваться голубовато-белый солнечный свет. Лиловые
холмы то обретали, то вновь теряли резкость очертаний. Пол вдруг куда-то
провалился, и Макс полетел, но не вниз, а словно скользя на планере. Под
горло внезапно подкатила волна дурноты. А затем он рухнул на четвереньки
на твердь земную.
висела на отломанной ветке, установленной у стеклянной стены.
его обступал лес, промелькнувший перед глазами, когда переход только
начался - вот только теперь он стал подлинным, хотя и ни чуточки не
похожим на земные леса.
оттенки. Деревья, похожие на людей, ослушавшихся богов и вросших в землю,
украшали громадные белые и желтые цветы. С толстых узловатых ветвей
свисали сочные алые и желтые плоды. Землю покрывал толстый ковер листвы.
было невозможно.
напоминал ультрасовременную беседку. Дверь, в отличие от Купола совсем не
потайная, стояла приоткрытой. Уровень пола в беседке оказался на добрый
фут ниже, чем уровень земли за ее стенами. И что же сие означает? Что
беседка, как и Купол, давно заброшена?
раздающегося шелеста крыльев. Где же Эйприл?
увели силой? Втянув носом теплый воздух, напоенный сладковатыми ароматами,
Макс постарался отбросить эту мысль.
Макс подскочил, но тут же засмеялся над собственной пугливостью.
была приперта скопившейся снаружи землей, и Эйприл пришлось снять дверь с
петель, чтобы открыть ее.
крыльями, пронеслась в высоте и скрылась среди деревьев. Вдали слышался
рокот прибоя.
стрекот.
основания холма виднелась прогалина, где кусты росли не настолько густо,
чтобы мешать ходьбе. Эйприл могла уйти в любом направлении.
основания доходил футов до двенадцати, а вершина почти равнялась с
макушками деревьев. Вместо решетки тут была круглая платформа в точности
того же размера, а позади нее высился столб с рядом пиктограмм. Все
напоминающие иероглифы трехмерные пиктограммы цвета охры отличались от
земных, кроме одной, хотя и были выполнены в том же стиле.
к пиктограмме - сначала легонько, потом надавил.
пытается привести транспортную систему в действие.
на следующую станцию, в другой мир, в надежде, что оттуда, быть может,
удастся отыскать путь домой.
нет: она оставила здесь свою куртку, как бы говоря: "Я здесь. Приди и
выручи меня".
геометрические фигуры, шестая напоминала цветок, а у седьмой имелись
крылышки.
же это такое мы наткнулись?!"
подкрадется к нему сзади, пока он будет занят. Первым делом надо
обеспечить дорогу обратно.
выпуклостью посередине.
к электронной начинке столба. Тут это тоже далось нелегкой ценой, и он
потратил целых сорок минут, чтобы сделать отверстие, открывающее доступ
внутрь. К тому времени уже стало ясно, что на дворе закат, а не рассвет.
все идет хорошо. Силовой кабель выглядел нормально, и Макс проверил
провода, идущие к пиктограммам. Здесь был выдержан тот же принцип, что и
на гребне Джонсона: от каждой пиктограммы шел пучок проводов с цветовой
разметкой, уходивший в столб. Однако трех кабелей недоставало - три
пиктограммы не были подключены вообще ни к чему. К сожалению, оленья
голова не принадлежала к их числу.
схеме, можно считать себя покойником.
изгибаясь в сторону платформы, и превращался в линзу янтарного цвета. А
сзади на столбе была лесенка. Прихватив дрель, Макс вскарабкался по
лесенке и проделал отверстие у самой линзы. Пучок проводов здесь
разветвлялся, и к штекерам шли одиночные провода. Провод от оленьей
головы, белого цвета, отсоединился.
куском изоленты. Это помогло.
вешалки, вырвал листок из блокнота и сунул его в карман куртки так, чтобы
снаружи демонстративно торчал уголок, и уложил ее на диск. Покончив с
этим, он подошел к столбу и, затаив дыхание, нажал на оленью голову.
Пиктограмма засветилась, а двадцать три секунды спустя труды Макса были
вознаграждены праздничным сверканием над платформой. Когда сияние угасло,
от куртки простыл и след.
изолентой к двери:
искусственное происхождение - к вершине его шли истертые ступени, почти
целиком занесенные землей. Макс осторожно двинулся вниз, в душе жалея, что
не додумался прихватить с собой оружие. Полковник ужаснулся бы подобной
халатности сына.
чуточку обследовать окрестности, и вполне можно понять, почему она не
осталась в беседке дожидаться спасателей, которые могли и не прийти вовсе.
(Кстати, любопытно было бы знать, насколько она верила в Макса?) Но было
бы куда приятнее найти ее на месте.