волнами, поплыла в сторону. За ней погналась шлюпка. Все бросились к
борту и с отчаянием смотрели за исчезающим шаром. Шлюпка почти совсем
скрылась в волнах, наконец нагнала цистерну. Матросы закрепили канаты
за поручни и взяли шар на буксир. Шлюпка медленно приближалась к
танкеру.
выше.
остался в шаре, который сейчас буксировала лодка.
не хотел верить в гибель Васильева.
со слезами в голосе кричала Саида. - Ты все можешь. Я верю в это,
верю!.. Неужели спасения нет? Нури говорит, надо спустить водолазов,
поднять дом...
обнаженной головой, в его руках дрожала фуражка. Наклонившись над
бортом, Пахомов и Керимов смотрели в темную глубину.
скажите вы, Джафар Алекперович! Скажите! Я не верю, что нельзя этого
сделать...
установки! Огонь задохнется. Васильеву тогда удастся пройти в буровую,
- неуверенно проговорил директор. - А водолазы на такую глубину
опуститься не могут. Вот... Больше я ничего не могу сказать, Саида...
Прожектор осветил кипящую воронку. Из глубины выскакивали блестящие
пузыри и с шумом лопались на поверхности.
стенкам воронки, как бы догоняя друг друга.
крутящуюся воронку... Она постепенно успокаивалась, исчезли пузыри, и
только радужная пленка нефти дрожала, переливаясь в лучах прожектора.
мокрых робах закрепили цепи на поручнях шара и подняли его вверх.
камней, словно лавина неслась с горы...
ей не хватает воздуха. Неумолчный грохот и плеск... Неужели все еще
заполняется водой буровая?..
чтобы впустить воду. Это было необходимо, так как в буровой взорвались
новые баллоны с кислородом и начавший уже постепенно затухать пожар
стал разрастаться еще сильнее.
ревом ворвалась в изолированный отсек буровой.
На ней дымилась краска. Васильев приложил руку.
путь желтоватым лучом.
кингстоны. Ворвется вода, и все будет кончено... Васильеву казалось,
что лучше встретить смерть мужественно, сразу, не мучаясь, не
задыхаясь, как суслик в заваленной норе. Но в сознании еще теплилась
далекая, неясная надежда.
потушил фонарик и стал смотреть, как светится фосфоресцирующими огнями
подводный мир.
их светилась... Одна подплыла к окну и уставилась на Васильева
немигающими глазами, похожими на зеленоватые виноградины.
штурманскую рубку.
светилась в темноте стрелка большого компаса... Инженер поймал себя на
невольном движении: ему захотелось поправить завернувшийся край чехла
у локатора.
по стеклу компаса - нет ли пыли... Не верилось, что через несколько
минут подводный дом станет склепом в морских глубинах...
сентября", взял карандаш.
мысль. - Однако тетрадь с записями найдут, если когда-нибудь поднимут
подводный дом. Записи, наверное, пригодятся тому, кто станет
восстанавливать его. Здесь указаны все недостатки конструкции..."
на один день придти в институт и сказать: "Дорогие друзья, вот здесь
ошибки, здесь я не додумал, здесь я не учел. Надо их исправить, и
тогда подводный дом станет тем, чем он должен быть..."
Васильев и встал.
тоже. Что при нем останется? Он осмотрел карманы своего костюма,
выбросил ненужные записки, застрявшие в уголках билеты московского
метро, пригласительный билет на праздник в институт...
видеотелефона.
ему стало ясно, бесконечно близкую Мариам...
всей прожитой им жизнью, он мог признаться самому себе, что в жизнь
эту неожиданно и властно вошла Мариам. Он не слышал ее ответа, когда
спросил, ждет ли она его, но, кажется, прочел этот ответ на смущенном
девичьем лице.
последние слова... Последние?.. Ему показалось невероятным, что он
сам, собственной рукой расписывается в своем бессилии. Как будто он
добровольно прощается с жизнью... Она недаром прожита. И если погиб
его подводный дом и сам он скоро задохнется в этой стальной коробке,
то останется "золотое дно" открытое инженером Васильевым и его
друзьями. Скоро с плавучих островов опустятся вниз гибкие трубы -
высасывать нефть из подводных недр...
дома.
нащупал пластмассовую коробочку. "От куда она здесь?" подумал инженер
и поднес ее к свету. Это оказался магнитофон Синицкого. Васильев
повернул рычажок. Послышалось легкое жужжанье, затем шипенье...
слышались слова, записанные в дневнике студента:
особенно нравится?..
это конец? Уже галлюцинации?"
свете, словно на экране старого кино, он увидел улыбающееся лицо
Синицкого. Васильев зажмурился и снова открыл глаза.
хотел, чтобы вы слушали дальше...
Васильев. - Вы же были в цистерне!
шляпу... Я сначала вылез из шара, а потом уже постучал... Чуть было не
застрял в шлюзе!
что мне доставит удовольствие смотреть на вас, как вы будете здесь
задыхаться?..
возразил Синицкий, машинально вынимая гребенку из бокового кармана.