вообще, повторно набрал комбинацию из чуждых пиктограмм, и на стене без
всякого предупреждения опять возникли три человека в креслах.
прической?!
сидящий рядом с Дарьей. - У меня всегда такой глупый вид?
Матвей.
молча: Шуберт изучал кнопки на панели, Матвей озирался по сторонам, Дарья
же, ошарашенная премьерой, словно ждала аплодисментов.
студия! - догадалась она с ужасом. - Инопланетная телестудия! И нас показали
на всей территории! А у меня прическа... Боже!..
пиктограммы и, кажется, успел сделать какие-то выводы. - Никто нас пока не
видел... к счастью. А вот мы можем кое-что посмотреть.
команд, - затем двумя пальцами дотронулся до кнопки с "колбасой" и с
треугольником.
превратилась в огромную мембрану - грохот, смешиваясь в чудовищную лавину,
летел на голову, скакал по макушке и сыпался по затылку, попутно втыкаясь в
барабанные перепонки с такой силой, точно стремился выдавить мозги наружу.
громкость! Оглохнем!
на экран, и Матвею ничего не оставалось, как заткнуть уши и повернуться к
стене.
еще, - понять было невозможно, однако это определенно напоминало кино.
Первая мизансцена - надо сказать, несколько затянутая - разворачивалась на
некоем заводе. Судя по циклопическим размерам сборочного цеха, здесь
выпускали конструктивные элементы для орбитальных доков. Матвей искренне
удивился, поскольку эти декорации как нельзя лучше подходили не к началу
кино, а к финальному эпизоду, где главные герои обязаны выяснить, кто из них
любил героиню сильнее. Впрочем, делиться этой мыслью Матвей с товарищами не
стал - они были слишком увлечены.
и показывала сразу весь ангар, в котором постепенно вырастала некая черная
труба. Она собиралась из маленьких деталек, но детальки и человечки, их
таскающие, были столь мелки, что казалось, будто штуковина возникает из
пустоты или, того хуже, воспроизводит сама себя подобно исполинскому
организму.
интересные картины мог смотреть исключительно с пакетом пип-корна и большим
стаканом бай-колы. Что же касается Дарьи и Шуберта, то они, к великому
разочарованию Матвея, оказались полностью захвачены этим низкопробным
зрелищем на производственную тему и, похоже, готовы были следить за
изготовлением дурацкой трубы до скончания века. Матвей, позевывая, искал в
фильме хоть какую-то интригу, но так и не нашел. Не было там ни завязки, ни
развязки, ни сколько-нибудь внятных героев - только цех и растущая с каждой
минутой здоровенная труба. Вскоре она обрела законченную форму, и план
наконец-то сменился: теперь камера показывала ядовито-рыжую степь с одиноким
прямоугольным сооружением. Матвей сообразил, что это тот же цех, только
снятый снаружи, и заскучал пуще прежнего.
атомные тягачи. Вокруг начали суетиться людишки с тросами, и Матвей еще раз
подивился циклопическим размерам неведомого изделия. Даже тягачи были такими
огромными, что средний рабочий едва доставал до нижней гайки колеса. Можно
было, конечно, предположить, что все стропальщики - дети, но эту версию
Матвей отринул, даже не обдумывая. Скорее он согласился бы поверить, что
тягачи обслуживает специальная бригада карликов, хотя и эта гипотеза
откровенно хромала: действительно, с какой бы стати карлики гнули спины в
автопарке, когда им уготована блестящая карьера в цирке лилипутов,
гастролирующем по Галактике с таким большим успехом? В итоге Матвею пришлось
признать, что машины на самом деле достаточно велики, - разумеется, если не
принимать во внимание возможности современной компьютерной анимации.
куда-то вбок - примерно туда, откуда они и приехали. Камера неторопливо
следила за процессией и, как предполагал Матвей, зрителя ожидало еще
пятнадцать минут нудного действа, снятого не иначе как с гравиплана.
площадки, где с помощью двух подъемных кранов подняли в вертикальное
положение и укрепили на борту примитивной сигарообразной ракеты. Впрочем,
мнение о ее примитивности Матвею пришлось изменить: через пару секунд
камера, висящая над планетой, уже зафиксировала выход "сигары" на орбиту и
пристыковку к подобию космического корабля. Видимо, то, что он принял за
старинную трехступенчатую ракету, оказалось чем-то вроде орбитального лифта
на гравитяге.
Матвей предположил, что далее в нудном клипе будет освещен весь путь трубы
до места назначения, и затосковал: иные межпланетные перелеты, несмотря на
всю мощность нуль-пространственных двигателей, длились месяцами. Матвей
боялся, что так долго в кинозале не высидит.
экране появился некий человек с узкими, чуть припухшими глазами и маленьким
хоботком вместо носа. Незнакомец раскрыл рот, и на зрителей обрушились новые
раскаты грома, в которых кроме звука "х", пожалуй, ничего больше и не было.
Диктор склонял свое "х" на все лады, при этом его нос-хобот ритмично
покачивался, но не абы как, а с очевидным смыслом, указывая то влево, то
вправо, то вверх.
Это же та самая, что из холма торчала, помните?
Шуберт.
все о своем...
себя ладонями по ушам и сделал несколько глотательных движений.
к потолку. - Пилить ее, конечно, не будем, а вот право пользования... даже в
двадцатипятипроцентном объеме...
Вдруг обычный телескоп? Ну, будешь в него четвертинку неба наблюдать... да
еще, как у нас водится, дадут тебе такую четвертинку, которая и даром никому
не нужна.
Шуберта. - Простой чугунный столб, вроде пограничного. Тогда он и весь
ничего не стоит. До ближайшего мартена сто парсеков босиком, транспортные
расходы всю прибыль съедят. Да и какая там прибыль? Чугун - материал не
стратегический, из него только бюсты Президента отливать. К тому же скоро
выборы. Кого отливать будешь? Тут ведь тоже не угадаешь...
дуру через весь космос тащить! Да и когда это было? В каком году? Тут
ребенку ясно: вещица старинная, цены немалой.
давно уже лапу наложило. Открывальщик нашелся! Я здесь пять лет дежурю, а он
еще что-то открывает!..
дождешься... Объегоривают все, кому не лень... Эх! Давайте дальше смотреть.
Маккефри Энн
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Соломатина Татьяна
Посняков Андрей
Сапковский Анджей