плотники, бронники, кухарки, повара, поломойки, и так далее и тому подобное.
Дружинников собралось на удивление мало. Семмерс тут явно оказался старшим по
чину. Не исключено, конечно, что стоявшие выше его по лестнице просто оказались
обращены в пыль белой перчаткой Императора.
тряпкой, медленно же взялся за прут, потянул его из углей; раскалившийся конец
светился багрово-красным. Словно артист на сцене, Семмерс высоко поднял прут в
воздух, показывая его глазевшим людям.
Император. - А то будешь говорить потом, мол, недостаточно калён прут твой был.
спешившемуся Императору, торопливо и резко ткнул рдеющим концом прута в и без
того покрытую кровью руку правителя Мельина, посередине предплечья, и тут же
потянул прут вбок, прикладывая стороной так, чтобы получился ожог длиной чуть
ли не в палец.
Он мог гордиться собой - сквозь сжатые до хруста зубы и натянувшиеся побелевшие
губы прорвалось только злое шипение.
Император только выше вскинул голову. По телу прошла быстрая судорога, от боли
потемнело в глазах - от этого белая перчатка своего повелителя, или, вернее
сказать, носителя не защищала.
человеческой плотью прут и на сей раз рухнул на колени уже по-настоящему,
широко раскрытыми глазами глядя на длинный след, оставленный раскалённым
железом, и завопил во всю мощь лёгких:
Коленопреклоненные люди смотрели на Императора с ужасом и восторгом.
Эй, есть тут кто-нибудь с кухни? Масла принесите да тряпку какую-нибудь -
желательно почище.
десятка человек. А Сеамни бросилась к обожжённой руке своего Гвина.
немного времени. Едва ли кто-то успел заметить их отсутствие. Сновали очень
озабоченные инквизиторы, угрюмые слуги разгружали только что пришедший санный
обоз, им помогало двое молодых чародеев Ордоса - заставляли замороженные бычьи
туши подниматься в воздух и укладываться на волокуши. Маги были совсем ещё
юными, даже не с посохами, с короткими жезлами подмастерий. Анэто досадливо
поморщился - даже таких мальчишек пришлось бросить в бой. А им бы ещё учиться и
учиться - даже отсюда опытный чародей ощущал, как внутренне кривятся и ёжатся
парни от отката.
полутуши так и норовили хряпнуться оземь или с налёту развалить всю кладку на
волокуше.
звенели кирками, вгрызаясь в мёрзлый грунт, - там копали котлован и насыпали
бруствер, за которым предстояло укрыть недавно прибывшие дополнительные
требушеты и баллисты. Там тоже хватало дел для магов - грунт требовалось сперва
как следует прогреть, и лишь потом уступать место землекопам. Там трудилось
несколько десятков огненных магов, поднимались облака пара, то и дело
вспыхивало мрачное алое сияние.
него в решительный момент поднимутся чародеи, кому выпадет начать магическую
атаку на оплот Западной Тьмы. Анэто не сомневался, что никто из этих смертников
не уцелеет. Мегана, похоже, теперь уже придерживалась того же мнения, поскольку
раздражённо что-то прошипела и отвернулась.
трудами на вечной мерзлоте. Магам пришлось повозиться после того, как отсыпка
завершалась, особыми заклятьями землю под основанием укреплений превращали в
сплошной монолит. Иначе, оттаяв, она просто поглотила бы результаты всей
работы.
отрытых по всем правилам осадного искусства. Военачальники надеялись, что это
может уберечь наступающих, если проклятый Разрушитель задумает метать на них
какие-нибудь огненные стрелы. Анэто и Мегана придерживались совершенно иного
мнения о боевых возможностях Разрушителя, но помалкивали - воин должен быть
всегда занят работой, пусть даже и бессмысленной, чтобы лишние мысли в голову
ему не лезли.
Чёрную башню, перемежаясь с тщательно возведёнными криптами, где в строгом
порядке начертаны были разнообразные магические фигуры - чародеи надеялись, что
это поможет отвести беду и убавить Разрушителю сил. Святые братья настояли,
чтобы был возведён настоящий храм - мужики-трудники из Северного Эгеста
поплевали на ладони, взялись за топоры и действительно подняли за месяц ладную
деревянную церквушку, увенчанную нацеленной в небеса перечёркнутой стрелой.
Инквизиторы утверждали, что доставили сюда также особо чудодейный образ
Спасителя, однако пока что дивная икона никак себя не проявила.
возвели бревенчатый дом, обнесли внушительным частоколом, в середине двора
водрузили наблюдательную вышку. Туда и направились вернувшиеся из Храма Мечей
чародеи.
сомневался, что половина этих исполнительных и расторопных слуг - соглядатаи
Инквизиции; но иных взять было неоткуда. И милорду ректору только и оставалось,
что предаваться мрачным размышлениям на тему того, сколько власти и мощи обрели
в последние годы святые братья, почти подмяв под себя даже вольный Ор-дос.
Хорошо Мегане - до её Волшебного Двора, как говорится, редкая птица долетит.
следовательно, им есть прямой резон браться за работу. Или же - не браться за
неё вообще, ибо во всём Эвиале нет такого трибунала, что принял бы к
рассмотрению иск достопочтенного Анэто, милорда ректора Академии Высокого
Волшебства и достопочтенной Меганы, хозяйки Волшебного Двора, в дальнейшем
именуемых "истцами", к Храму Мечей, в дальнейшем именуемом "ответчиком" - о
невыполнении работ, оговоренных контрактом таким-то, заключённом тогда-то и
там-то.
появиться так же быстро как...
вкрадчивый голос.
руками протягивая чёрный лаковый поднос - на нём дымилась пара глиняных кружек
со сбитнем.
ответить заклятьем, у него не осталось времени. Если бы ассасин Храма желал
этого, милорд ректор Анэто был бы уже мёртв.
он среднего роста, желтокож, на лице остались многочисленные выболинки от
залечившихся моровых язв. Узкие чёрные глаза смотрели цепко и пристально - а в
то же время и совершенно равнодушно. Оружия на виду он не держал.
гость. - Как и обещал Храм, мы прибыли, чтобы приступить к выполнению задания.
- Ассасин говорил по-эбински, но медленно и с заметным трудом. - Прошу простить
мне это малое... малую... имперсонацию. Мои спутники ждут снаружи. Мы готовы
приступить к работе немедленно.
- Хорошо. То есть вы сами берёте на себя все хлопоты по преодолению...
поклонился, что, однако, не скрыло дерзости: милорда ректора перебили. - Мы
приступим немедленно, как я уже сказал.
что-нибудь.
в нашем деле.
остановил чародейку Анэто. - Храм взялся за эту работу - предоставь им
возможность действовать по собственному усмотрению. Кстати, о доблестные, вы,
разумеется, приняли меры против подслушивания? Вы говорите более чем
неосторожно.
послуха, мается животом и не вылезает из отхожего места Он знает, чем карается
отлучка и что сделает с ним преподобный Этлау, и потому никому никогда не
скажет ни слова.
проворковала Мегана. - Откуда такие сведения?
прибегли к нашим услугам раньше.
приложил руку к сердцу.
дело. А вам, разумеется, ещё предстоит организовать всю процедуру передачи
вашему покорному слуге - преподобного Этлау. Да, если вы пожелаете следить за
нами магическими методами - мы не против. Мы даже готовы принять у вас