сонно. Когда он впервые переступил порог шато, еще не наступил полдень, но
трапеза, как это обычно бывает у драконов, когда они садятся пообедать,
оказалась делом долгим. Лунный свет должен был навести его на мысль, что
они обедают уже восемь или девять часов. Время пролетело незаметно.
другой стороны, драконий инстинкт велел ему найти для сна маленький
укромный уголок. Сорпил и Майгра всего лишь проявили бы гостеприимство,
выделив ему место, хотя бы одну из бывших спален замка, в каком бы
состоянии она теперь ни находилась.
пожеланием спокойной ночи и отрыжкой, по силе соответствующей его
размерам. Джим последовал за Майгрой. Она вела его по коридорам, вверх и
вниз по лестницам в кромешной тьме. Но поскольку нос и уши говорили ему,
где дракониха, Джим шел за ней не боясь оступиться или сбиться с пути.
бывших обитателей замка и ушла. Он свернулся клубком среди обломков
довольно скудной мебели. Последней его мыслью перед тем, как он погрузился
в сон, было то, что, похоже, во французском замке было куда больше спален,
нежели в английских.
Когда Джим проснулся, в комнате было светло. Солнечный свет проникал сюда
через узкое окно-бойницу, но солнце, казалось, светило прямо в проем, и
поэтому спальня, наверное, была светла как никогда.
слегка озадачил Джима, которому часы, прошедшие с того момента, как он
заснул, и до пробуждения, показались мгновением.
сверкнул длинный красный язык. Затем он выпрямился, потянулся. Он не мог
расправить только крылья - не хватало места. Используя нюх и зрительную
память, Джим двинулся обратно тем же путем, по которому его вели прошлой
ночью.
Сорпила поблизости видно не было. От овцы не осталось ничего, кроме
нескольких раздробленных костей, из которых был высосан костный мозг.
Бочонок, открытый Сорпилом накануне, был на четыре пятых пуст.
глотку и нашел, что вино утром бодрит. Второй кувшин он выпил просто из
принципа.
доброго не приходилось. Майгра под смягчающим действием вина явно дала ему
самый лучший совет из тех, что он мог вообще ожидать от этой пары.
как ни один из них не удосужился выйти попрощаться с ним:
заберу паспорт. Прощайте!
замка. В ответ не прозвучало ни звука.
следуя указаниям Майгры. Было уже поздновато. Благодаря выпитому за ужином
вину он проспал до полудня.
край озера, о котором говорила Майгра. Джим остановился и перевел дыхание.
пятидесяти футов. Звук был такой, как будто паровоз забирался в гору.
Челюсти Джима были широко раскрыты, красный язык безвольно распластался
между зубами, как спущенный флаг.
уж если возникла необходимость отправиться в путь, то они предпочитали
добираться по воздуху. Да и день был жарким.
драконов не имела пор, как у людей или некоторых животных. Поэтому от
избыточного тепла они избавлялись через пасть, как собаки. К сожалению,
драконы намного крупнее собак и, как следствие этого, намного тяжелее.
Когда им приходилось путешествовать по земле на своих четырех, тело
перегревалось слишком быстро, а хоть чуть-чуть охладиться в такой жаркий
день было тяжеловато.
которые он совершал в драконьем обличье, протекали в более прохладном
климате. И оба раза обстоятельства были таковы, что он был слишком
возбужден, чтобы обращать внимание на усилия, прилагаемые при ходьбе.
Энджи, заточенной в Презренной Башне. Второй марш-бросок состоялся во
время неудавшегося похода на замок Маленконтри, где, якобы, засел сэр
Хьюго. В тот раз он был полон горечи и ненавидел самого себя. Но самым
большим различием между теми прогулками и этой была температура воздуха.
Марш-бросок в Маленконтри вообще кончился под проливным дождем,
охлаждавшим Джима.
остался один на один с жарой, одышкой и дискомфортом.
дальше станет мириться с таким положением вещей.
передвижения: лететь или идти пешком на задних лапах. Она, конечно, не
догадалась, что перед ней клубком свернулся не кто иной, как маг, только
временно влезший в драконью шкуру и потому обладающий еще одной
возможностью: снова превратиться в человека.
обнаженный, блаженствуя, излучая тепло всем телом. Веревка, связывающая
узлы, свободно лежала на его шее и плечах, значительно уменьшившихся за
эту секунду.
как на перевязи, так чтобы он оказался как раз над рукояткой кинжала.
вооруженных французских крестьян. Но, с другой стороны, ковыляющий
вперевалку дракон выглядит куда подозрительнее...
самообороны снова превратиться в дракона. Если местные верят в магию так
же, как и все остальные обитатели средневековья, попадавшиеся ему до сих
пор, то одного того, что он превратится в дракона на глазах у нападающих,
хватит, чтобы обратить в паническое бегство какую-то жалкую горстку
крестьян с вилами и серпами. Теперь Джим чувствовал себя гораздо лучше;
единственное, что еще мучило его, - это жажда. Причем виной были не
столько жара и вчерашние возлияния, сколько парочка кувшинов вина,
опрокинутых им "на посошок" сегодня утром. Джим стремился к озеру, надеясь
наконец утолить эту жажду.
прекрасной грезилась ему вода. Он еле сдерживал себя, чтобы не пуститься
бегом, но перетерпел, и не потому, что боялся, что ему снова станет жарко
- к тому времени Джим уже почти совсем остыл и чувствовал себя вполне
уютно, - а потому, что чувство собственного достоинства не позволяло ему
так поступить.
последние несколько ярдов до озера, если бы он и так добрался до него
через секунду-другую? Нет, подумал Джим, рыцарь должен с презрением
смотреть на подобные человеческие слабости. Если Джим и правда хочет
соответствовать стандартам офицера четырнадцатого века, то ему следует
научиться проявлять большую сдержанность. В конце концов, он же не умирает
от жажды. У него просто пересохло во рту. Надо меньше пить.
начал пить прямо из озера. Вода была именно такой, как он себе ее и
представлял. Первые несколько глотков были столь восхитительны, что он дал
себе волю и стал лакать воду огромными глотками.
что в потревоженной воде постепенно начало вырисовываться его отражение.
Оно пристально смотрело на Джима, находясь как будто даже ниже поверхности
воды.
очнувшись, вытаращил глаза.
девушка с длинными волосами. Она улыбалась ему, глядя вверх, или, вернее,
ее лицо улыбалось ему, казалось, всего в дюйме от поверхности воды. Образ
был слишком отчетливым, чтобы быть галлюцинацией.
четвереньки, но не отрывая взгляда от воды.
не лишено головы, и, по мере того как оно поднималось все выше и выше,
выяснилось, что и все остальное прекрасное девичье тело на месте. Девушка
улыбнулась Джиму, и у того перед глазами все поплыло.
Пойдем со мной.
и взяла Джима за руку. В следующий момент Джим осознал, но не понял, как
именно это произошло, что его тянут вниз, в озеро, под воду.
как описывала Майгра. Берега круто обрывались на неведомую глубину. Дна
под ними видно не было. Дракон, думающий, что он не умеет плавать, упавший