день в вечерних газетах появилась короткая заметка следующего содержания:
гвардеец Майлз, стоявший на часах у Мальборо-Хауса, покинул свой пост и
был за это предан военному суду. На суде Майлз показал, что во время
ночного дежурства он случайно посмотрел вверх и увидел черта, заслонившего
от него луну, после чего бросил винтовку и пустился наутек по Пэл-Мэл.
Показания подсудимого не были приняты во внимание, а между тем они могут
находиться в прямой связи с интересующим нас вопросом.
парохода американо-голландской линии "Фрисланд." Там записано, что в
девять часов утра следующего дня, когда Старт-Пойнт был в десяти милях по
правому борту, над судном, держа путь на юго-запад, со страшной быстротой
пронеслось нечто среднее между крылатым козлом и огромной летучей мышью.
Если инстинкт правильно указал дорогу нашему птеродактилю, то не может
быть сомнений, что он встретил свой конец где-нибудь в пучинах
Атлантического океана.
отныне будет называться Центральным, ибо теперь я уже не хочу даровать ей
бессмертие. Не замечал ли я и раньше признаков черствости в натуре этой
женщины? Не чувствовал ли, с гордостью повинуясь ее велению, что немногого
стоит та любовь, которая шлет человека на верную смерть или заставляет его
рисковать жизнью? Не боролся ли с вечно возвращавшейся ко мне мыслью, что
в этой женщине прекрасен лишь облик, что душу ее омрачает тень себялюбия и
непостоянства? Почему она так пленялась всем героическим? Не потому ли,
что свершение благородного поступка могло отразиться и на ней без всяких
усилий, без всяких жертв с ее стороны? Или все это пустые домыслы? Я был
сам не свой все эти дни. Полученный удар отравил мою душу.
важный разговор с лордом Джоном Рокстоном... Мне мало-помалу начинает
казаться, что дела обстоят не так уж плохо.
мое имя не было ни письма, ни телеграммы, и, встревоженный этим, я в
десять часов вечера того же дня уже стоял у дверей маленькой виллы в
Стритеме. Может быть, ее нет в живых? Давно ли мне грезились во сне
раскрытые обгятия, улыбающееся личико, горячие похвалы, без счета
расточаемые герою, рисковавшему жизнью по прихоти своей возлюбленной!
Действительность швырнула меня с заоблачных высот на землю. Но мне будет
достаточно одного ее слова в обгяснение, чтобы опять воспарить к облакам.
И я опрометью бросился по садовой дорожке, постучал в дверь, услышал голос
моей Глэдис, оттолкнул в сторону оторопевшую служанку и влетел в гостиную.
Она сидела на диванчике между роялем и высокой стоячей лампой. Я в три
шага перебежал комнату и схватил обе ее руки в свои.
в ней произошла какая-то неуловимая перемена. Холодный взгляд, твердо
сжатые губы - все это показалось мне новым. Глэдис высвободила свои руки.
крошка Глэдис Хангертон!
моего мужа.
раскланиваюсь и пожимаю руку маленькому рыжеватому субгекту, удобно
устроившемуся в глубоком кресле, которое некогда служило только мне. Мы
кивали головой и с глупейшей улыбкой смотрели друг на друга.
пояснила Глэдис.
друг от друга. Мне очень жаль, что так вышло, но ваше чувство было,
вероятно, не очень глубоко, если вы могли бросить меня здесь одну и уехать
куда-то на край света. Вы на меня не дуетесь?
добавил доверительным тоном: - Вот так всегда бывает... А на что другое
можно рассчитывать? Из двух соперников побеждает всегда один.
уже закрылась за мной, как вдруг меня словно что-то подтолкнуло, и,
повинуясь этому порыву, я вернулся к своему счастливому сопернику, который
тотчас же бросил тревожный взгляд на электрический звонок.
Были корсаром? Перелетели через Ла-Манш? Что вы сделали? Где она,
романтика? Как вам это удалось?
ничтожная физиономия выражала полное недоумение.
проговорил он наконец.
вас профессия?
Мервилля. Адрес: Ченсери-лейн, дом сорок один.
исчез во мраке ночи, обуреваемый яростью, горем и... смехом.
за сигарой долго вспоминали в дружеской беседе наши недавние приключения.
Странно было видеть эти хорошо знакомые мне лица в такой непривычной
обстановке. Вот сидит Челленджер - снисходительная улыбка по-прежнему
играет на его губах, веки все так же презрительно сощурены, борода
топорщится, он выпячивает грудь, пыжится, поучая Саммерли. А тот
попыхивает своей коротенькой трубочкой и трясет козлиной бородкой, яростно
оспаривая каждое слово Челленджера. И, наконец, вот наш хозяин - худое
лицо, холодный взгляд голубых, как лед, орлиных глаз, в глубине которых
всегда тлеет веселый, лукавый огонек. Такими все трое долго сохранятся у
меня в памяти.
залитый розовым сиянием и увешанный бесчисленными трофеями, - и наш
дальнейший разговор происходил там. Хозяин достал из шкафчика старую
коробку из-под сигар и поставил ее перед собой на стол.
- но я хотел сначала выяснить все до конца. Стоит ли пробуждать надежды и
потом убеждаться в их неосуществимости? Но сейчас перед нами факты. Вы,
наверно, помните тот день, когда мы нашли логово птеродактилей в болоте?
Так вот: я смотрел, смотрел на это болото и в конце концов призадумался. Я
скажу вам, в чем дело, если вы сами ничего не заметили. Это была
вулканическая воронка с синей глиной.
только раз в жизни - на больших алмазных россыпях в Кимберли. Вы
понимаете? Алмазы не выходили у меня из головы. Я соорудил нечто вроде
корзинки для защиты от этих зловонных гадов и, вооружившись лопаткой,
недурно провел время в их логове. Вот что я извлек оттуда.
стол около тридцати или более неотшлифованных алмазов величиной от боба до
каштана.
моим открытием. Не спорю. Но неопытный человек может здорово нарваться на
этих камешках. Ведь их ценность зависит не столько от размера, сколько от
консистенции и чистоты воды. Словом, я привез их сюда, в первый же день
отправился к Спинку и попросил его отшлифовать и оценить мне один камень.
показал нам великолепно играющий бриллиант, равного которому по красоте я,
пожалуй, никогда не видел.
самое меньшее в двести тысяч фунтов. Разумеется, мы поделимся поровну. Ни
на что другое я не соглашусь. Ну, Челленджер, что вы сделаете на свои
пятьдесят тысяч?
сказал профессор, - то я потрачу все деньги на оборудование частного
музея, о чем давно мечтаю.
классификации моего собрания ископаемых мелового периода.
снаряжение экспедиции и погляжу еще разок на любезное нашему сердцу плато.
Что же касается вас, юноша, то вам деньги тоже нужны. Ведь вы женитесь?
Пожалуй, если вы не возражаете, я присоединяюсь к вам.
загорелую руку.
Шилова Юлия
Нортон Андрэ
Акунин Борис
Влодавец Леонид
Круз Андрей
Мурич Виктор