знаете, какие обеты я принял. Вы один можете...
Ваше Величество.
двери.--Когда, как не сейчас, вы можете совместить свой долг перед Богом и
ваши обязанности перед его народом, перед вашим народом?! Разве есть здесь
разница?..
собой дверь. Следующий час Синил провел на коленях, отчаянно моля небеса
послать ему ответ, что делать дальше. Но как он ни молился, ответа не было.
Наконец, поняв, что все его молитвы не приносят успокоения, он поднялся на
ноги и подошел к маленькому столу у камина. Дрожащими руками Синил налил в
бокал вина и жадно выпил его.
надеялся, что его невеста не окажется безобразной или глупой, если уж ей
суждено быть его женой. Это слово потрясло его.
церкви.
Камбера при расставании:
что должен. Он должен. Было ясно, что они твердо решили идти своим путем,
что они не согласны на меньшее, чем корона на его голове, его женитьба и
свержение Имра с трона.
обладали его похитители. Они могут заставить его повиноваться, если он будет
продолжать сопротивляться. Даже обычно терпеливый Камбер сегодня высказал
нечто вроде угрозы.
успокоила его, так как это избавляло его от необходимости принимать решение
самому, по крайней мере пока. Но затем он почувствовал, как в нем
пробудилась другая, темная часть его существа, которую он считал
похороненной много лет назад. Это очень смутило его.
свой монашеский обет? Или он боится того, что этот обет оказалось очень
просто нарушить, что начал смотреть вперед, в новую жизнь, которую так живо
и так соблазнительно показывают ему в последние недели? То, что он уже начал
говорить, как принц, оказалось для него совершенно естественным и не
требовало от него надлежащих усилий. Это привело его в такой ужас, которого
он не испытывал никогда раньше.
выпил его.
не пришло в голову никакое другое слово, кроме привычного библейского
термина, обозначавшего греховное деяние по отношению к женщине), зачать
потомство...
делать?..
лет, никогда не знавший женщин. Женитьба--это дело молодых! Это безумие! Они
сошли с ума!
он услышал легкие шаги в комнате. Он закрыл глаза. Он не хотел ее видеть. Он
не мог заставить себя обернуться.
напряглись, но он, казалось, прирос к месту и не может двигаться. Они
прислали к нему ребенка, девочку. Не может же он жениться на ребенке.
прийти сюда. Я--Меган де Камерон, я буду вашей женой.
Двусмысленность ситуации и его собственное идиотское положение поразили его,
и он почти непроизвольно расхохотался.
Величество, но, может, я что-нибудь не так поняла? Разве мы не поженимся
сегодня вечером?
соображения и никакие больше. Ты будешь всего лишь королевская наседка.
тишине его горький смех быстро затих.
выразиться так жестоко, причинить ей страдание. Он взглянул на свои руки и
не увидел их.
либо предательницей, если мы, конечно, проживем так долго. Ты действительно
хочешь рискнуть и выйти замуж за человека, который не может любить, как
должен любить муж, за человека, который не принесет тебе ничего, кроме горя?
тишина, а затем она сказала:
должны стать королем.
восстановить династию Халдейнов и покончить с кровавой династией Фестилов. И
я решилась.--Она всхлипнула.--Но если в вашем сердце нет места для любви, то
я лучше умру девушкой, чем нелюбимой женой, хотя бы даже самого Бога.
к выходу, и, резко обернувшись, успел заметить копну золотых волос, красивую
руку, закрывавшую дверь, и соблазнительную ямочку под коленом, открывшуюся
взгляду, когда ее платье взметнулось вверх в ее стремительном беге. Дверь
оглушительно хлопнула и задрожала, когда она с силой закрыла ее. Он остался
один, непроизвольно протягивая руки к двери, за которой она исчезла.
король, а простой монах, что он никогда не хотел быть королем или даже
принцем, но затем все его старые страхи и сомнения отлетели прочь. Но было
уже поздно.
вдоль тела.
свою потерянную молодость, потерянную судьбу, самого себя, девушку, имени
которой он не мог даже припомнить, и всех остальных, которые борются за
него, страдают за него и умирают за него.
свадьбе, они нашли его неподвижным.
соборе Всех Святых в Валорете и направился в свои покои, где он собирался
молиться в одиночестве, пока не придет время для первой Рождественской
мессы.
прошедшем годе, о своих успехах и неудачах в этом году.
тень.
голос.
окружавший лицо человека, но понял, что это не просто--мрак был слишком
густым. Этот человек в серой сутане с капюшоном был дерини. Его голова была
закутана магической вуалью, которая скрывала его лицо и искажала голос,
однако архиепископ не ощутил ни в голосе, ни в самом присутствии этого
человека ни угрозы, ни опасности.
согласия и, пропустив в комнату таинственного посетителя, старательно закрыл
за ним дверь.
его губами и накинул на шею. Затем он повернулся к незнакомцу, а тот откинул
капюшон, и взору архиепископа открылось давно знакомое и любимое лицо,
обрамленное седыми волосами.
друг от друга, не выпуская рук, Энском прошептал:
здесь делаешь? Ты же знаешь, что король приказал арестовать тебя?
вопрос был чисто риторическим. Энском, улыбнувшись, тронул шарф.
обещал хранить молчание, что бы мне не сказали.