что предъявитель сего документа, К. В. Ст. Джон Нобби, является человеческим
существом.
Ваша высочество, -- сказал он. Он уставился на капрала Ноббса. Нобби был
чисто выбрит, по меньшей мере, когда он в последний раз брился, он был
выбрит чисто, но на его лице было столько топографических деталей, что оно
было похоже на плохой пример подсечного земледелия.
предъявляют пригласительные.
много приглашают бухнуть, -- сказал он, -- но если хочешь, мы можем потом
пропустить по кружке у калеки мистера Лука.
увидел. До него дошли слухи, а до кого они не дошли? -- что в полиции
работает законный наследник трона Анх-Морпорка. Но он должен был отметить,
что если бы надо было засекретить наследника трона, то невозможно было бы
его спрятать лучше, чем за лицом К. В. Ст. Дж. Ноббса.
долгую историю трон занимали разные личности, и горбатые, и одноглазые, и
калеки, и ужасные как черт. Основываясь на этом, Нобби был так же достоин
трона, как и они. Если, технически, у него не было горба на спине, то только
потому, что горб у него был спереди и еще по бокам. "Бывают времена, --
подумал лакей, -- когда надо ставить на звезду, даже если эта звезда рыжий
гном".
спросил он.
лакей.
месяц за месяцем.
взирая на вид и расы. Он все обо всех знает, потому что все интересует его,
и его забота всегда общая и никогда личная. Он не думает что личное -- это
что-то важное.
хотя бы эгоизм.
расстраивают его где-то в глубине души. Ему не все равно, что говорят люди
за моей спиной, и он не знает, как справится с этим.
рисоваться", а другой ответил "Не любит рисоваться, но любит питаться". Я
увидела выражение его лица. Я могу с этим справляться... ну, в большинстве
случаев... но он не может. Хоть бы стукнул кого. Это не принесло бы никакой
пользы, но ему бы стало легче.
курятнике, и тогда-то действительно выльется все дерьмо. Или меня поймают в
чьей-то комнате..."
Оборотня можно только контролировать, но нельзя приручить.
сказала "Или я или город", он даже бы не подумал, что у него есть выбор.
чтобы нормально думать.
полная телега фактов, и он все делал логически верно, но для кого-то,
сидящего где-то, он был полным дураком.
полицейские идеи, и каждый раз все оборачивается глупостью. Он выпендривался
и кричал, и делал все как надо, и ничего не сработало. Они ничего не нашли.
Они только чуть повысили уровень своей безграмотности.
ее. Он был сопливым мальчиком в толпе сопливых ребят, а она была еще одним
хмурым лицом, где-то над передником. Одна из обитателей Кокбилл-стрит. Она
сводила концы с концами шитьем, поддерживала представительность и, как и все
на улице, существовала всю свою жизнь, никогда не прося ничего больше, и
только теряя.
сте...
зеленые обои.
вообще спал. Невозможно проникнуть туда и переклеить обои так, чтобы никто
не заметил.
здании, и туман опять скрыл все.
заплесневевшие обои...
Они не в комнате, потому-что они и есть комната. Можно ли отравить стеной?
стать подозрительным, то все закрутится и улетит, как все остальное.
проблемы с подозрениями и ключевыми уликами... это только забава для тела,
но вредно для мозгов. Любой настоящий полицейский знает, что нет смысла
искать улики, лучше искать Того Кто Сделал Это. Начинать надо с Того Кто Это
Сделал. Тогда узнаешь какие улики надо искать.
безнадежно гениальных идей. Достаточно одного взгляда на выражение лица
Малопопки, которое с каждым разом становилось все более красочным.
приборы сделаны из него? Он не может забыть выражение лица гнома, когда
Веселинка пытался объяснить ему что это вполне можно сделать, надо только
все устроить так, чтобы никто не заметил как ложка почти сразу начинает
растворяется в супе.
Ноббс!
засмеялся, но на него тут же зашикали соседи.
острыми чертами и орлиным носом, отличительная черта всей ее семьи. Он
производил впечатление летящего в собеседника топора.
приглашенных гостей, что по толпе прокатилась волна поклонов и реверансов.
Откуда-то из задних рядов кто-то воскликнул: -- Но этот человек абсолютный
чур..., -- и был оборван.
поискать, если хотите.
-- сказал он.
спросила она.
пиво, -- сказала она. -- Проследи за этим, парень. Мне также пинту
"Винклза". Это что-то новенькое.
стороне их бутерброда намазан паштет.
стояла девятая фигура, она прислонилась к парапету, и что-то непонятно, и,
по меньшей мере, безопасно для Ваймза, бормотала себе под нос. С ее стороны
дул легкий ветерок, и запах от нее перебивал даже запах реки. Она
прокомментировала, что Ваймз был настолько динг-а-линг, что даже превзошел
кланг-а-ланг.
Тысячелетняя рука и козявка! Я сказал им, сказать я, и если бы они
сунулись...