Чтение 43–й страницы книги ~Валентин Понтифекс~

оконечности в районе тропического города Нарабала.

Когда Валентин показал все эти сообщения И-Уулисаану, тот мрачно
сказал:

- Теперь эпидемию не сдержать. Все экологически взаимосвязано:
снабжение Цимроеля продовольствием будет полностью нарушено, мой лорд.

- Но на Цимроеле восемь миллиардов жителей!

- Верно. А что будет, когда болезни распространятся и на Алханроель?

Валентин вздрогнул.

- Думаете, что они перекинутся?

- Ах, мой лорд, да я знаю, что так будет! Сколько судов совершают
еженедельно плавание между континентами? Сколько птиц и даже насекомых
пересекает море? Внутреннее Море не такое уж широкое, а Остров и Архипелаг
служат удобными местами для промежуточной посадки. - Со странно
безмятежной улыбкой сельскохозяйственный эксперт прибавил: - Я утверждаю,
мой лорд, что болезням невозможно сопротивляться, их невозможно победить.
Будет голод. Будет мор. Маджипур обезлюдеет.

- Нет. Не может быть.

- Если бы я мог найти слова утешения... Но мне нечем вас успокоить.
Лорд Валентин.

Коронал пристально посмотрел на И-Уулисаана.

- Дивин наслала на нас это бедствие, - сказал он, - Дивин и отведет
его.

- Возможно. Но не раньше, чем произойдут страшные бедствия. Мой лорд,
прошу вашего разрешения удалиться. Вы позволите мне забрать с собой эти
бумаги? Я верну их через часок.

Когда И-Уулисаан ушел, Валентин какое-то время сидел неподвижно, в
последний раз обдумывая то, что теперь после получения катастрофических
сообщений казалось еще более неотложным, чем когда бы то ни было. Потом он
вызвал Слита, Тунигорна и Делиамбра.

- Я собираюсь изменить маршрут процессии, - сказал он без всяких
предисловий.

Они осторожно переглянулись, будто уже несколько недель ожидали от
него подобного сюрприза.

- Сейчас мы не поедем в Ни-мойю. Отмените все приготовления к поездке
туда и дальше. - Они смотрели на него угрюмо и напряженно, и он понял, что
без борьбы не добьется от них поддержки. - На Острове Снов, - продолжал
он, - мне стало ясно, что все эти болезни на Цимроеле, которые вскоре
могут появиться и на Алханроеле, являются прямым свидетельством
неудовольствия Дивин. Ты, Делиамбр, уже говорил мне об этом на развалинах
Велалисера и тогда ты предположил, что все беды, которые валят валом по
нарастающей после захвата моего трона, могут быть началом расплаты за
расправу с метаморфами. Ты сказал, что мы долго прожили на Маджипуре, не
заплатив за изначальный грех завоевателей, а теперь надвигается хаос,
поскольку прошлое начинает предъявлять счет, да еще и с солидными
процентами.

- Да, я помню. Мой лорд повторил мои слова почти дословно.

- А я сказал, - продолжал Валентин, - что посвящу свое правление
исправлению несправедливостей, допущенных по отношению к метаморфам. Но я
этого не сделал. Я был слишком занят другим и предпринял лишь самые
поверхностные попытки для установления взаимопонимания с Изменяющими
форму. А пока я откладывал, мера наказания усугублялась. Теперь,
оказавшись на Цимроеле, я намереваюсь безотлагательно отправиться в
Пьюрифайн...

- В Пьюрифайн, мой лорд? - переспросили Слит и Тунигорн в один голос.

- В Пьюрифайн, в столицу метаморфов Иллиривойна. Я встречусь с
Данипьюр. Я выслушаю ее требования и приму их к сведению. Я...

- Еще ни один Коронал не появлялся на территории метаморфов, -
перебил Тунигорн.

- Один Коронал появлялся, - сказал Валентин. - В бытность мою
жонглером я был там и выступал перед аудиторией из метаморфов, в числе
которых была сама Данипьюр.

- Это другое дело, - возразил Слит. - Вы могли делать все, что
заблагорассудится, когда были жонглером. Тогда мы бродили среди
метаморфов, и вы почти не верили, что являетесь Короналом. Но теперь-то
вы, несомненно, Коронал...

- Я пойду. Это будет паломничеством смирения, начальным актом
искупления.

- Мой лорд!.. - с жаром начал Слит.

Валентин усмехнулся.

- Ну, продолжайте. Приводите доводы против. Я уже несколько недель
ожидаю долгого, скучного спора с вами троими по этому поводу. Но позвольте
сначала заявить вам следующее: когда мы закончим разговор, я отправлюсь в
Пьюрифайн.

- И ничто не сможет изменить вашего решения? - спросил Тунигорн. -
Даже если мы заведем речь о возможных опасностях, о нарушении протокола, о
вероятных неблагоприятных политических последствиях, о...

- Нет, нет и нет. Ничто не изменит моего решения. Лишь преклонив
колени перед Данипьюр, смогу я положить конец бедствию, опустошающему
Цимроель.

- Вы настолько уверены, мой лорд, - поинтересовался Делиамбр, - что
все так просто?

- Надо попытаться хоть что-то сделать. Я в этом убежден, и ничто не
поколеблет моей решимости.

- Мой лорд, - сказал Слит, - ведь насколько я помню, именно метаморфы
при помощи колдовства лишили вас трона, и полагаю, что вы также сохранили
воспоминания об этом. А теперь, когда мир стоит на пороге безумия, вы
предлагаете добровольно пойти к ним, в их дремучие леса. Неужели...

- Разумно? Нет. Необходимо? Да, Слит, да. Одним Короналом больше,
одним меньше - какая разница? Есть много кандидатов, способных занять мое
место и исполнять мои обязанности так же, если не лучше. Но на карту
поставлена судьба Маджипура. Я должен отправиться в Иллиривойн.

- Умоляю, мой лорд...

- Нет, это я вас умоляю, - сказал Валентин. - Мы достаточно
поговорили. Я решился.

- Вы направитесь в Пьюрифайн? - недоверчиво проговорил Слит. - Вы
предадитесь в руки метаморфов?

- Да, - ответил Валентин. - Я предам себя в руки метаморфов.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КНИГА РАСКОЛОТОГО НЕБА

Милилейн навсегда запомнит день, когда первый из новых Короналов
заявил о себе, потому что в тот день она заплатила пять крон за пару
горячих сосисок.

В середине дня она шла на встречу со своим мужем Кристофоном в его
лавке возле Кинторского моста на эспланаде. Начинался третий месяц
Нехватки. В Кинторе так говорили все - "Нехватка", - но внутренний голос
подсказывал ей более подходящее название: голод. Никто не голодал - пока!
- но никто не получал достаточного количества пищи, а положение, казалось,
ухудшалось с каждым днем. Позапрошлым вечером они с Кристофоном не ели
ничего, кроме каши из сушеных калимботов с добавкой из корня гумбы. На
ужин сегодня будет пудинг из стаджи. А завтра - кто знает? Кристофон
поговаривал насчет того, чтобы выйти в парк Престимион на охоту за мелкими
животными - минтунами, дроле и им подобным. Филе минтуна? Жареная грудка
дроле? Милилейн содрогнулась. Дальше будет, наверное, жаркое из ящерицы. С
гарниром из листьев капустного дерева.

По проспекту Оссьера она дошла до поворота на Цимрскую дорогу,
которая вела к эспланаде у моста. Когда она проходила мимо проктората, до
нее донесся ни на что не похожий, непреодолимый аромат жареных сосисок.

У меня галлюцинации, подумала она. Или я, наверное, сплю.

Когда-то на эспланаде торговали десятки разносчиков сосисок. Но уже
несколько недель Милилейн не видела ни одного. В эти дни с мясом
наблюдались перебои: из-за недостатка кормов голодал скот в западных
животноводческих районах, а поставки скота с Сувраеля, где пока все было в
порядке, прервались из-за того, что стаи морских драконов заполонили все
морские пути.

Но запах сосисок был весьма и весьма правдоподобным. Милилейн
огляделась, пытаясь отыскать его источник.

Вон! Там!

Это не галлюцинация. Не сон. Невероятно, поразительно, но на
эспланаде появился торговец сосисками, маленький сутулый лиимен со старой
обшарпанной тележкой, в которой над жаровней висели скрюченные длинные
красные сосиски. Он стоял с таким видом, будто в мире все осталось
неизменным. Будто не было Нехватки. Будто продовольственные лавки не
работали по три дня в неделю, поскольку именно столько времени им
требовалось, чтобы распродать все свои запасы.

Милилейн побежала.

Остальные тоже бежали. Со всех сторон они набегали на торговца
сосисками, будто он раздавал монеты в десять роялов. Но, по правде говоря,
то, что он предлагал, было гораздо ценнее самой блестящей серебряной
монеты.

Никогда в жизни она еще так не бегала - размахивая локтями, вскидывая
колени, с развевающимися по ветру волосами. Не меньше сотни людей
устремились к лиимену с его тележкой. Наверное, сосисок у него на всех не
хватит. Но Милилейн оказалась ближе всех: она первой увидела торговца и