Чтение 43–й страницы книги ~Мир воров~

содержавшая в себе триста золотых монет.

Миртис не надела ни одно из своих украшений. Они только отвлекали бы
внимание от черного, как смоль, платья с глубоким декольте и разрезами по
бокам, которое было на ней. Образ, созданный ею, был совершенен. Никто,
кроме Зэлбара, не будет смотреть на нее до рассвета, и она была полна
решимости постараться сделать так, чтобы ее усилия и планы не пропали
даром.

Она ждала в одиночестве, вспоминая свои первые дни в качестве
куртизанки в Илсиг, когда Литанде был "сырым материалом", подмастерьем у
одного колдуна, а ее собственный опыт представлял собой кошмарные
приключения. В те времена она жила, безумно влюбляясь в каждого молодого
мелкопоместного лорда, который мог бы ей предложить ослепительное
великолепие своего привилегированного положения. Но ни, один мужчина так и
не пришел к ней с тем, чтобы спасти ее от этого мира гетер, обреченного
мира куртизанок. Прежде чем красота ее увяла, она заключила пакт с
Литанде. Колдун посещал ее нечасто, и, несмотря на все ее хвастовство,
между ними не было страстной любви. Колдовские чары позволили Миртис
постоянно сохранять свое великолепие, о чем она мечтала еще молодой
девушкой; великолепие, которого ни один своевольный варвар из Рэнке не мог
ее лишить.

- Мадам Миртис?

Предупредительный стук в дверь отвлек ее от ее собственных мыслей.
Она извлекла из памяти этот голос и узнала его, несмотря на то, что
слышала его всего один раз до того.

- Да, входите.

Она открыла ему дверь, довольная тем, как он заколебался перед тем,
как переступить порог, явно испытывая неловкость от того, что очутился в
ее будуаре.

- Я пришел за налогом! - быстро произнес он. Его военная выправка не
смогла скрыть его благоговения и смутного смущения при виде королевской
эротической картины, которая открылась его взору.

Он даже не повернулся, когда Миртис захлопнула за ним дверь и
тихонько опустила потайную защелку.

- Вы почти разорили меня, капитан, - сказала она, опустив глаза в пол
и слегка коснувшись его руки. - Не так уж легко, как вы думаете, собрать
такую огромную сумму денег.

Она взяла со столика рядом с кроватью черную, инкрустированную
перламутровую шкатулку и медленно поднесла ее к нему. Он заколебался,
прежде чем взять ее из ее рук.

- Я должен сосчитать, мадам, - сказал он, почти извиняясь.

- Я понимаю. Вы найдете здесь всю положенную сумму. Я держу свое
слово.

- Вы... Вы совершенно другая сегодня по сравнению с тем, какой были
два дня назад.

- Между днем и ночью есть разница.

Он начал расставлять кучки золота на столе, за которым она обычно
вела свою бухгалтерию, перед серебряным подносом qualis.

- Мы были вынуждены аннулировать наши заказы городским купцам, чтобы
расплатиться с вами.

По его удивленному, и все же задумчивому взгляду, брошенному на нее,
Миртис догадалась, что к церберам уже стали поступать жалобы и
встревоженное хныканье от респектабельной части города, так как Миккун и
его друзья потребовали назад свои займы и кредиты.

- И все же, - продолжала она, - я понимаю, что вы делаете только то,
что вам приказано делать. Не вас лично надо винить в том, что кто-то из
купцов или поставщиков пострадает, потому что Улица уже не функционирует,
как раньше.

Зэлбар продолжал передвигать свои кучки золота, вполуха слушая
Миртис. Он уже аккуратно сложил в шкатулку половину золота, когда Миртис
вытащила стеклянную пробку из графина qualis.

- Не составите ли вы мне компанию и не выпьете ли со мной по бокалу
qualis, раз уж в этом нет вашей вины, а в наших пенатах все еще осталось
немного роскоши? Говорят, сегодня на улице, стоит промозглый туман.

Он оторвался от своих подсчетов, и взгляд его загорелся при виде
красного ликера. Ликер qualis - очень дорогой - был матового цвета с
выпавшим на дне осадком. Мужчина его положения мог вести полнокровную
жизнь и никогда не видеть настоящий, чистый qualis; еще реже ему могли
предложить выпить стакан этого ликера. Цербер явно боролся с искушением.

- Может быть, маленький стаканчик.

Она налила равное количество ликера в два бокала и поставила их перед
ним на столе, после чего закупорила графин пробкой и отнесла на столик
рядом со своей кроватью. Незаметно взглянув в боковое зеркало, она
убедилась в том, что Зэлбар взял бокал, стоявший подальше от него. Она
спокойно вернулась и подняла другой бокал.

- Тогда тост. За будущее вашего Принца и за "Дом Сладострастия".

Звякнули бокалы.

Зелье, которое приготовил Литанде, было частично составлено из тех же
ягод, что и qualis. Прекрасный ликер явился совершенным маскирующим
растворителем. Миртис могла различить тонкий вкус самого зелья в общем
аромате опьяняющего напитка, но Зэлбар, который никогда не пробовал даже
обычного qualis, принял необычное тепло напитка за одно из легендарных
мистических качеств ликера. Когда он выпил из своего бокала до дна, Миртис
допила остатки в своем и стала терпеливо ждать ощущения слабого тепла в
теле, которое должно было подтвердить, что зелье начало действовать.

Первым это проявилась у Зэлбара. Ему наскучило считать монеты,
которые он продолжал перебирать в руках между тем, как глаза его
уставились в пустоту. Миртис взяла золотой из его пальцев. Для того, чтобы
зелье подействовало на нее, потребовалось больше времени, оно ослаблялось
тем, что она уже не раз принимала это снадобье, а также чарами Литанде,
направленными на сохранение ее молодости. Однако ей не нужно было зелье,
чтобы разбудить в себе влечение к красивому солдату, а также уговаривать
его, чтобы он пал у ее ног, а затем в ее кровать.

Зэлбар протестовал, утверждая, что это был не он и что он не
осознавал, что с ним происходило. Миртис не утруждала себя, чтобы
возражать ему. Зелье Литанде было не из тех, что вызывало дикое, слепое
вожделение, наоборот, оно наделяло выпившего его постоянной любовью на всю
его жизнь. Чистый qualis предназначался только для того, чтобы сломить его
сопротивление. Она удерживала его за занавесками в своей кровати до тех
пор, пока у него не осталось сомнений в его любви к ней. Затем она помогла
ему одеться.

- Я покажу тебе секреты "Дома Сладострастия", - прошептала она ему на
ухо.

- Я думал, я их уже узнал.

- Есть и другие.

Миртис взяла его за руку, подводя к одной из задрапированных стен,
отодвинула в сторону покрывало, подняла хорошо смазанный засов, взяла со
стены канделябр и повела его по темному, но полному свежего воздуха
коридору.

- Осторожно ступай по моим следам, Зэлбар, я не хочу, чтобы ты
потерялся в потайных подземных темницах с люками. Возможно, ты задавался
вопросом, почему Улица находится за пределами городских стен и почему
здания, расположенные на ней, такие старые и так хорошо укреплены?
Возможно, ты думаешь, что основатели Санктуария хотели держать нас за
пределами их благородного города? Чего ты не знаешь, так это то, что эти
дома - в особенности, наиболее старые из них, такие как "Сладострастие", -
вовсе не находятся за пределами городских стен. Мой дом построен из камня
толщиной в четыре фута. Ставни на наших окнах сделаны из многовекового
дерева, срубленного в горах. У нас есть свои собственные источники и
кладовые, которые могут снабжать нас - и город - в течение нескольких
недель, если понадобится. Другие проходы ведут отсюда к Болоту Ночных Тайн
или в Санктуарий к самому дворцу правителя. Кто бы ни правил в городе, он
всегда обращался к нам за помощью при перемещении войск и вооружений, если
город подвергался осаде.

Она показала безмолвному капитану катакомбы, в которых мог бы целиком
укрыться в засаде военный гарнизон внушительных размеров. Он напился воды
из глубокого колодца, чей вкус не имел ничего общего с солоноватой водой,
такой обычной для южно-морского порта. Над головой он слышал шум
вечеринок, происходивших в "Сладострастии" и в других домах. Взгляд
Зэлбара, как воина, приметил все. Но его мозг видел Миртис, освещенную
свечой, в черном платье, как мечту мужчины, ставшую явью; он видел
подземную крепость, которую она ему доверяла, как мечту солдата, ставшую
явью. Зелье оказало свое действие на него. Он хотел обладать как Миртис,
так и крепостью, чтобы защищать их и держать под контролем.

- В Санктуарии так много всего, о чем вы рэнканцы, понятия не имеете.
Вы облагаете налогом Улицу и приносите разорение городской торговле. Вы
хотите закрыть Улицу и выслать всех нас, включая меня, на
рабовладельческие плантации или хуже того. Тогда мои стены будут
проломлены. В городе есть люди, которые ни перед чем не остановятся, чтобы
захватить контроль над этими подземными переходами, а они-то знают
расположение Болота и дворца лучше вас и ваших детей.

Она показала ему стену, мерцающую рунами и магическими знаками.
Зэлбар подошел, чтобы дотронуться до нее, и на его пальцах остались
отметины за его любопытство.

- Эти отражающие опасность стены защищают нас сейчас, но их сила
исчезнет, если нас здесь не будет, чтобы постоянно ее возобновлять.
Контрабандисты и воры проложат путь ко входам, которые мы поддерживали
неуязвимыми в течение поколений. И ты, Зэлбар, желающий, чтобы Санктуарий
стал местом справедливости и порядка, будешь знать в глубине души, что на
тебе лежит ответственность, так как ты знал, что здесь было, но позволил
другим уничтожить это.