Чтение 43–й страницы книги ~Дело о свалке токсичных заклинаний~

серу. Самым мягким эпитетом, найденным святым отцом для эфемерных
созданий, было "волчьи суки". Потом в ход пошли "исполненные гордыни",
"тщеславные", "похотливые", "безнравственные" и "непостоянные в любви".
Что до последнего, то по отношению к суккубам это все равно что назвать
океан лужей. Короче, он честил их вдоль и поперек. Тем временем мужская
половина водителей, продолжая пялиться на суккубов, ринулась на улицу
Ветеранов, и последняя свободная трасса тут же оказалась надежно
закрыта.

Поначалу суккубы не поверили, что священнослужитель не шутит. Они
прекрасно понимали, как люди дорожат своей работой, и знали, что слишком
многие привыкли на публике осуждать то, чем занимаются втихую. Поэтому
они продолжали прижиматься к священнику, гладить его, целовать его руки,
щеки и кружок тонзуры, не обращая ни малейшего внимания на его яростные
крики.

И вот тогда-то он вытащил бутыль со святой водой. Визг суккубов
перешел в вой. Они кинулись врассыпную, как, простите за выражение,
черти от ладана. А священник с не пострадавшей, несмотря на растрепанную
одежду, добродетелью взобрался на свой ковер и полетел прочь.

Он удалялся не спеша и с достоинством. Единственный проход на улицу
Ветеранов уже стремительно заполнился народом. Ковры тащились
медленно-медленно. Я, конечно, не вправе даже мысленно оскорблять
человека, облеченного саном, особенно такого, кому удалось героически
устоять против искушения. М-да, и какого искушения! Ох... Но я ничего не
мог с собой поделать. Появись он ну буквально на пять минут позже, я без
проблем добрался бы до шоссе. А теперь вот приходится маяться в
очередной пробке! Тут даже святой бы не выдержал.

Домой я пришел гораздо позже, чем хотелось бы, и притом в гораздо
более мерзком расположении духа. Бывает же! Но после бутылочки доброго
эля и отбивной мое отношение к жизни несколько изменилось. Я знал, что
может улучшить его еще больше, - и позвонил Джуди.

- Ой, как я тебе завидую! - воскликнула она, услышав, что я побывал в
добровиртуальной реальности и свиделся с Эразмом. - Мы как раз сегодня
обсуждали это на работе. И все решили, что это - самое огромное
достижение магических наук после эктоплазменного клонирования.

- Я и не думал, что это настолько важно, - признался я.

Посмотрите, как изменили нашу жизнь микробесы. Детекторы заклинаний,
телефоны, эфирники - словом, все, о чем наши деды и мечтать не могли.
При мысли о том, что нас опять ждут подобные изменения, - возможно, даже
быстрее, чем раньше, - у меня аж голова закружилась.

Но Джуди воскликнула:

- Ой, Дэвид, еще как важно! Через двадцать лет жизнь станет совсем
другой. Мы придумаем много-много способов применения добровиртуальной
реальности. Ты только подумай, сколько задач сегодня стоит перед
прикладной магией!

- Спроси меня, какая из них самая трудная, - ответил я. - Люди
слишком многого хотят, а заклинания все усложняются и усложняются. А чем
сложнее заклинание, тем больше вероятность ошибки.

Кстати, некоторые из этих ошибок приводят к весьма печальным
последствиям. Вот, например, "Объединенный Кобольд", работая в Индии,
несколько лет назад заставил Ракшаса вместо питьевого гнать древесный
спирт. По ошибке, конечно. И что в итоге? Сотни людей погибли, тысячи
две ослепли. И все из-за одной маленькой неточности, допущенной при
переводе заклинания с латыни на санскрит. Эти индуистские демоны
по-латыни, видите ли, не понимают.

- Ты, конечно, прав, - согласилась Джуди, отвлекая меня от горестных
размышлений. - Но подумай, что произойдет, если какой-нибудь маг сможет
моделировать свои разработки в добровиртуальной реальности. Вследствие
природы этого пространства количество ошибок резко снизится. В идеале
оно должно бы упасть до нуля... Хотя нет, боюсь, это противоречит
принципам теории ошибок. И все же...

- А я об этом даже не подумал, - признался я. - Мне только казалось,
что это самый удобный способ общения с духом, который слишком слаб,
чтобы проявиться в нашем мире. - Я вспомнил, как эти гады мучили
несчастного Эразма. Впрочем, Джуди об этом лучше не знать.

- Как здорово, - сказала Джуди, - что я скоро получу степень и не
буду больше заниматься правкой и редактированием. Попомни мои слова:
резкое повышение точности, которое придет с добровиртуальной
реальностью, лишит работы многих людей моей профессии.

- Так всегда бывает. Чем совершеннее заклинания, тем больше делает
магия и тем меньше работы остается людям, - заметил я.

Одна из причин краха "Дженерал муверз", например, в том, что японцы
начали выпускать ковры-камикадзе, влекомые божественным ветром.

- Похоже, так оно и есть, - согласилась Джуди. - Но что ж тогда
делать с безработицей? А вдруг люди вообще окажутся никому не нужны? И
что тогда? А мы?

- Мне приходят в голову только два определения: "нищие" и "занудные",
- ответил я, - Но это вообще обо всех, кто потеряет работу. Если
говорить в частностях... Ну, то есть конкретно о нас с тобой... Так мы -
поженимся. Обнищать мы, конечно, обнищаем, но уж занудами не станем, это
точно.

- Нет, только не занудами, - согласилась Джуди. - Когда в доме дети
..

- О-ох, - выдохнул я.

Да, знаю, после свадьбы обычно появляются дети. Тут уж никуда не
денешься. Заглядывая вперед, я даже воображал себя - разумеется, весьма
абстрактно и в очень далеком будущем - отцом семейства. Но абстрактно.
Как только я пытался представить, как я купаю младенца или сажаю на
горшочек крошечную девочку, воображение мгновенно отказывало мне.

Я вспомнил чету Кордеро. Такая славная юная пара. У них должен был бы
родиться такой же славный, здоровый малыш. И что в итоге? Хесус,
младенец, лишенный души. Смогут ли они смириться с этой бедой? А
смирился бы я, родись у меня такой ребенок? Как подумаешь о таком, сразу
расхочется становиться отцом.

- Ты где? - спросила Джуди. Видимо, пауза несколько затянулась. -
Расслабься, тебе не придется уже завтра менять подгузники. - Эта женщина
читает меня, как одну из своих колдовских книг. Надеюсь, что, как и эти
книги, после ее редактирования я достигну совершенства.

Желая показать ей, что думаю не только о потенциальном отцовстве, я
сказал:

- Сегодня случилось еще кое-что интересное. По крайней мере мне так
показалось. - И я рассказал Джуди о демонстрации возле Конфедерального
Здания.

- Бьюсь об заклад, ты-то уж точно счел это интересным, - мрачно
произнесла она. Женщины всегда говорят таким тоном, когда сомневаются в
своей победе на конкурсе красоты. Когда они чувствуют, что победа будет
за ними, интонация у них чуть-чуть другая, но совсем-совсем чуть-чуть.
По телефону это определить трудно. Тем временем Джуди спросила: - Ну и
как, приметил кого-нибудь?

- Ну... - Образ дьяволицы в голубом вдруг встал у меня перед глазами,
как живой. - Если честно, то да. - Я изо всех сил старался прикинуться
дурачком, но, боюсь, мне это не удалось.

Затянувшееся молчание Джуди уже стало беспокоить меня, но тут она
захихикала:

- Отлично! Если б ты сказал что-нибудь другое, я заподозрила бы тебя
во лжи. Ведь суккубы - они и есть суккубы. Хотела бы я взглянуть на
инкубов. И все же мужчинам куда больше нравится глазеть на красавиц, чем
женщинам - на красавцев. - Угу, - промычал я. - Но только на движении
это особо не отразилось. Глазели все - и мужчины, и женщины.

- О Боже, об этом я даже не подумала. Наверное, толчея была ужасная.
- Джуди прекрасно знает, что такое дорожные заторы, и любит их не
больше, чем любой водитель.

- Еще ужаснее.

Джуди снова засмеялась, когда я рассказал ей о решительном
священнике. Теперь, благополучно добравшись до дома, я тоже решил, что
это было смешно.

- Ну а у тебя что слышно? - спросил я.

- Ничего особенного, - ответила она. - Все, как обычно. Читала
пергаменты, чиркала на них красными чернилами. Скучища. Одна радость,
что хоть какая-никакая, но работа. Жду не дождусь, когда получу диплом и
смогу наконец заняться теормагией.

- Тогда тебе придется постоянно работать в добро-виртуальной
реальности, если она, конечно, станет такой важной, как ты думаешь, -
сказал я.

- Станет-станет. И я тоже. А когда я буду приходить домой, мы с
тобой, возможно, будем не слишком добровиртуальны. То есть
добродетельны. - Джуди на минуту задумалась. - Но ведь мы поженимся, и
тогда это станет добродетелью. Даже не знаю, нравится мне это или нет.

- А по-моему, все равно здорово! - сказал я. - Кстати - или не
кстати, - не хочешь ли ты завтра вечером со мной... э-э-э .. поужинать?

- Ничего себе, кстати, - фыркнула она. - Ну разумеется, ты ж знаешь,
что я это люблю. Мы опять пойдем в тот самый хитайский ресторан? Он
вроде бы совсем недалеко от твоего дома.

- Это вдохновляет. Ты, наверное, хочешь сначала зайти после работы ко
мне? А?

- Именно, - сказала Джуди. - Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, милая. До завтра.

***

Мысль о скорой встрече с Джуди помогла мне пережить во вторник