Чтение 43–й страницы книги ~Черное пламя~

никем иным, как Яном Ормом, не присоединился к ней. Коннор резко
отвернулся и фыркнул.

Без завтрака и ленча он был одновременно нетерпелив и голоден как
волк. И когда часы наконец прошли, он отправился в палаты на сто седьмом
этаже Южной башни и находился в настроении далеком от приятного. Два
вооруженных охранника преградили ему дорогу и служанка Сора позволила ему
войти, с преувеличенной любезностью.

Он прошел в комнату, обставленную так же, как лаборатория Черного
Пламени рядом с Тронным Залом, со вкусом и богато. Но его глаза
расширились от изумления, когда он увидел гигантского черного персидского
кота, который внимательно смотрел на него. Глаза его были почти точной
копией глаз Принцессы.

- Кот! - воскликнул он. - Мне казалось, что они были истреблены.

- Сатана - бессмертен, - ответил мягкий голос Маргарет Урбс.

Он обернулся и увидел, как она входит из другой комнаты. Ярость и
голод начали уходить из него, по мере того, как он смотрел на Принцессу.

Она была великолепна! Одетая в черный плащ, покрывавший ее до зеленых
хрустальных сандалий, она казалась более высокой, чем была на самом деле.
Диадема, с зелеными драгоценностями - изумрудами, подумал он - украшала ее
эбеновые волосы, и в ее глазах горел морской огонь.

Но он почувствовал дрожь полного ошеломления, когда она распахнула
плащ. Ее короткая юбка и блузка были усыпаны зелеными драгоценными
камнями, а у пояса сверкали загадочные кристаллические цветы, переливаясь
всеми цветами радуги, от красного к фиолетовому, голубому и чистому
изумрудному. Затем, она подошла к лампе, и в желтом свете костюм стал не
зеленым, а глубокого лавандового цвета.

- Александриты, - засмеялась она, отвечая на его молчаливый вопрос. -
Зеленые днем, и фиолетовые при искусственном освещении. Естественно,
синтетические. Во всем мире не найдется столько подлинных камней.

Она повернулась.

- Нравится?

- Превосходно! - прошептал он. - Ты - дочь Люцифера!

Он следовал за ней в состоянии восторга, когда они спустились вниз на
нижний этаж и сели в длинную дворцовую машину с крепкоплечим водителем и
лакеем.

- Мериме, - сказала она и машина помчалась вперед, взбираясь на
верхний уровень Дворцового Проспекта.

Было темно, и время от времени, когда движение замедлялось, слышались
возгласы, многие взгляды останавливались на них. Маргарет Урбс
игнорировала обращенные на нее взгляды, но улыбалась возгласам
приветствия.

- А кто такой Мериме? - спросил Коннор.

- Богатый Спящий, в Каатскилле. Здесь живут, в основном, Спящие.

- Новые дворяне?

- Бессмертные редко вмешиваются в их дела. Они слишком серьезные.

Появился Каатскилл, и они заскользили рядом с богатыми фасадами
поместий в греческом стиле. Повсюду горел свет и, когда они вышли,
раздались веселые голоса.

Наступила пауза, когда все общество опустилось на колено. Маргарет
Урбс небрежно махнула, и гости встали. Сам Мериме, совершенно лысый,
бросился вперед, бормоча приветствия, и поздравляя себя за то, что такая
честь оказана его дому.

- Вы все же прибыли, Ваше Высочество! В такое короткое время... вы
увидите, мы подготовили все лучшее, что можно было достать... я знаю, вы
простите...

22. ДЕКЛАМАЦИЯ

Обед был превосходным. Коннор сидел слева от Принцессы. Потоки
официантов обтекали гостей бесконечным потоком, принося супы, потом рыбу,
бомбейскую утку, помпано, дюжину неизвестных яств, дичь - фазанов,
лебедей, журавлей и множество других.

Коннор ел жадно. Он попробовал все и только в середине обеда заметил
испуганные взгляды толпы, потому что практически он был единственным, кто
ел.

- Каким образом я нарушил правила поведения? - спросил он Принцессу.

- Ты должен был есть только те блюда, которые попробовала я, -
сообщила она холодно.

- Но я голоден. А ты практически ничего не ела.

Это была правда. Маргарет Урбс лишь прикоснулась к салату и затем
тянула вино кубок за кубком.

- Мне хотелось бы помучить этих обжор, - сказала она тихим, но хорошо
слышным голосом. - Они раздражают меня.

- Тогда для чего было приходить?

- Каприз.

Он хмыкнул, переведя свое внимание на выступающих. Удивительно
талантливый жонглер сменил ловкого фокусника; женщина низким голосом пела
сладкие древние мелодии. Изящная пара танцевала адажио на удивительно
узком пространстве между столами, акробату удавалось скручивать свое тело
под невероятными углами. Выступающие молча входили и выходили. Ни одни
всплеск аплодисментов не сопровождал их.

- Невоспитанная публика! - буркнул Коннор.

- Правда? - переспросила Принцесса. - Смотри!

Следующий номер, как ему показалось, был самым худшим в программе.
Отталкивающего вида мужчина с дрессированной обезьянкой, которая что-то
тарахтела и гримасничала, и делала жалкую попытку танцевать. Но Маргарет
Урбс подняла свои великолепные руки и зааплодировала.

Внезапно вокруг разразился гром аплодисментов. Аплодисменты
загрохотали в помещении; раздались крики "браво" и изумленный артист
застыл посреди бушующей толпы.

- Вот, его будущее обеспечено, - заметила Принцесса. Н'Йорк будет
стараться заполучить его и Ч'каго, и Сингапор.

Конферансье объявил:

- Гомеро, Поэт Личностей!

Появился тонколицый уранец в лавровом венке, с классической арфой.

Он кивнул и улыбнулся.

- И кто, леди и джентльмены, это будет? О ком, я должен буду спеть?

- Ее Высочество! - заревела толпа. - Принцесса Урбс!

Гомеро настроил свою арфу и начал бормотать по типу менестреля:

Принцесса? Имя прилагательное и глагол

Как передать? Великолепная? Превосходная?

Непревзойденная? Ничто из этого не может передать

Живость Урбского Пламени.

Наша Принцесса! Звезды отказываются загораться,

Потому что они тускнеют в сравнении с твоими очами,

Но если даже и взойдут, их не будет видно

из-за блеска глаз Прекрасной Маргарет.

Семь Континентов и океаны,

Вращаются по законам Небес.

Что ограничит, упорядочит, или усмирит их бег?

Язык, повторяющий имя - Пламя Урбс!

Аплодисменты, дикие и бурные, вторили певцу. Маргарет опустила глаза
и улыбнулась.

- Кто сейчас? - воскликнул Гомеро. - О ком мне спеть?

Неожиданно заговорил Мериме.

О Томе Конноре! - закричал он. - О Томе Конноре, Древнем!

Гомеро, тронул пальцами свою арфу и запел:

Леди и господа, вы делаете мне честь,

Давая имя Томаса Коннора,

Этот Древний возродился, словно Феникс,

Из своей холодной вечной темницы,

И снова вернулся в жизнь - и влетел как комета,

Из мертвого прошлого в наш мир.

Какой поэт достаточно велик, чтобы воспеть

Чудесное пробуждение?

Пусть Золотая наука попытается объяснить

это чудо - и попытки ее будут неудачны;

И только искусство, воспламененное от Небес,

Может мечтать о том, чтобы сама Смерть была побеждена!

- Он превратит это в комплимент в мою честь, - прошептала Маргарет
Урбс.

Поэт Личностей пел дальше:

Год за годом стареют твердые мускулы,

Все слабее теплящаяся искорка жизни...

До тех пор, пока Принцесса не посмотрит в ту сторону!

И чудо! Холодная и безжизненная глина,

Которую не поработят ни Время, ни Смерть,

Взорвется триумфом жизни из могилы!

В реве аплодисментов Коннор сидел, изумленный описанием произошедшего