Самые лучшие из них не пытались заставить меня выбрать какую-нибудь из
проторенных дорог. Впрочем, таких кураторов всегда было трудно убедить
подписать мою карточку с набором предметов. Они всегда довольно долго со
мной беседовали. И это были совсем не обычные разговоры. В явном виде ни
один из них не дал мне прямого совета. Я даже вряд ли смог бы
воспроизвести то, о чем мы с ними разговаривали. Мне кажется, они считали,
что, если что-то достается человеку с трудом, он начинает ценить свое
приобретение гораздо больше, чем если бы оно просто свалилось на него с
голубых небес. Мы, как правило, обсуждали не научные вопросы. Именно этим
преподавателям и удалось научить меня чему-либо, и я думаю, что в
определенном смысле они руководили моей деятельностью. Они не хотели,
чтобы я делал что-то, по их мнению, нужное, они хотели, чтобы я сумел
увидеть то, что видели они. Что-то вроде их взгляда на жизнь, без прикрас.
Так вот, поскольку вам, одному из немногих, в течение нескольких лет
удавалось избегать назначения на пост моего куратора, я считаю вас своим
настоящим наставником.
проблемы. Возможно, единственным. Вы многое показали мне и таким образом
помогли. Вы помогали мне не раз. Сейчас я думаю о нашем последнем
разговоре, там, в университетском городке, перед вашей отставкой.
изложить просто: звездный камень, инопланетный артефакт, полученный нами
на хранение на неограниченное время, обладает разумом. Его создала раса,
похожая на нашу, - она погибла. Камень нашли среди руин этой цивилизации
многие века спустя после ее гибели, и никто не понял, что это такое.
Ничего удивительного - ничто не указывало на то, что он является тем самым
Спейкусом, о котором говорилось в сохранившихся и переведенных на другие
языки записях. Было принято считать, что речь идет о каком-то
исследовательском комитете или процессе, а может быть, программе,
собиравшей и обрабатывавшей информацию с точки зрения социальной науки.
Однако на самом деле в записях речь шла о звездном камне. Чтобы он мог
действовать на полную мощность, нужно существо, похожее на нас. Он
становится чем-то вроде симбиотического гостя внутри этого существа,
получая и обрабатывая данные из его нервной системы, в то время как его
"хозяин" занимается своей работой. Используя полученные сведения, Спейкус
становится чем-то вроде социального компьютера. Взамен он до бесконечности
обеспечивает своего "хозяина" безупречным и всегда здоровым организмом. Он
может предоставить анализ всех явлений, с которыми встретился впрямую или
косвенным путем, выдать сравнительные данные, абсолютно непредвзятые,
поскольку не относится ни к одной из форм жизни, но при этом он
определенным образом сориентирован благодаря своей конструкции. Он
предпочитает находиться в теле подвижного существа, голова которого
наполнена разнообразными идеями.
"камень" забрался внутрь моего тела и сумел уговорить меня включить его на
полную мощность. Что я и сделал. Однако в процессе я практически лишил
себя возможности общаться с ним - наша связь проходила на самом
элементарном уровне. Потом его удалили, и я вернулся в свое нормальное
состояние. Тем не менее он продолжает функционировать, и
телепаты-аналитики могут с ним общаться. Сейчас Галактический Совет и ООН
хотели бы, чтобы "камень" заработал снова. Было предложено оставить его
одним из специальных объектов в цепочке кула, обеспечивая каждый мир,
который он посетит, подробным отчетом о его социальных условиях.
Путешествуя меж звезд на протяжении многих лет, он сможет существенно
расширить базу своих данных. Кроме того, Спейкус обеспечит Совет
сведениями о целых секторах цивилизованной Галактики. Это живой процессор,
с определенными телепатическими способностями - за несколько веков своей
жизни он накопил массу самой разнообразной информации, так что он дал мне
совет по поводу одной из статей Галактического Кодекса и знал, как
действует машина Ренниуса. Спейкус обладает уникальной комбинацией
объективности и способности к сопереживанию, благодаря этому его доклады
могут представлять более чем обычный интерес.
я стал его "хозяином".
смогу заняться изучением всех этих проблем на Земле в качестве специалиста
по инопланетной культуре.
были там, и вот мы уже здесь. А все что между - немного нереально:
интервал между вершинами башен, на которые нам удалось взобраться. Здесь,
наверху, куда я смотрел вниз и оглянулся назад, я впервые заметил, что
вершины моих башен приблизились друг к другу. Скорость течения времени
заметно увеличилась. Все, что находится там, внизу и между, впадает в
отчаяние, становится абсурдным. Вы сказали, что когда мне наконец придут в
голову такие мысли, я должен вспомнить бренди.
лицо Времени, - заметил профессор, когда я вернул ему бутылку. - Да, я все
это говорил, и тогда это было правдой. Для меня.
шпиля, куда было особенно трудно забраться и где, как мы прекрасно знаем,
уже давно сидят другие. Они считают нас развивающимся миром - примитивным,
варварским. Скорее всего, они правы. Нужно смотреть правде в глаза. Не мы
первые забрались на вершину. Если я соглашусь на эту работу, роль дисплея
в большей степени буду играть я, а не Спейкус.
что мы окажемся среди первых, так же, как и среди последних. Во все, что
говорил в тот момент, я верил, кое-чему я верю и сейчас. Однако обрати
внимание: когда я беседовал с тобой, моя карьера была завершена, твоя же
только начинается, в тот момент меня занимал тот факт, что мое время
подошло к концу. Но с тех пор в моей голове поселились новые мысли.
Например, я не раз обдумывал высказывание профессора Кюна о структуре
научных революций - возникает мощная новая идея, традиционные схемы
мышления рушатся, и строительство начинается с нуля. Маленькие шажки, один
за другим. Проходит время, и все снова кажется аккуратным и разумным, если
не считать нескольких лишних, никуда не укладывающихся кусочков. Тогда
кто-то другой швыряет очередной кирпич в окно. Так было всегда, а в
последние годы кирпичи стали падать чаще и чаще. Не оставляя времени на
то, чтобы навести порядок. Когда же мы встретились с инопланетянами,
прибыл целый грузовик таких кирпичей. Вполне естественно, наш интеллект
начал спотыкаться. Однако кем бы мы ни были, между ними и нами существуют
немалые различия. Естественно. Нельзя сыскать двух одинаковых людей или
два неотличимых друг от друга народа. Даже если нет иных причин, кроме
этой, я не сомневаюсь, что мы внесем свой вклад. Мы обязаны пережить град
падающих на наши головы кирпичей - ведь остальные, теперь это становится
очевидно, пережили. Если же мы не справимся, тогда наша раса не
заслуживает того, чтобы занять место рядом с ними. В моем желании быть
лучшим и первым не было ничего дурного, разве что порочно само желание
оставаться в одиночестве. Ученые, занимающиеся антропологией, постоянно
говорят о релятивизме культуры, каждая ступень эволюции автоматически
вызывает у них чувство превосходства по отношению к тому народу, степень
развития которого они оценивают, - а они оценивают всех. Теперь наступил
момент, когда нас, в том числе и антропологов, будет оценивать само время.
Похоже, тебя это задело даже сильнее, чем ты сам готов признать, причем в
самой любимой тобой сфере мышления. На это я могу сказать лишь одно:
приободрись и постарайся извлечь для себя что-нибудь полезное. Смирение,
на пример. Мы стоим на пороге возрождения, если я правильно понимаю
происходящее. Обязательно наступит день, когда кирпичи перестанут валиться
на нас, и Время приостановит свой бег, и тогда мы сможем, наконец, навести
порядок в своем доме. И снова ощутим самодостаточность. А когда этот день
придет для тебя, с кем ты будешь?
рассказал тебе даже больше, чем ты хотел. Во всем виновата хорошая
компания и превосходная выпивка. Поэтому я пью сейчас за тебя и за время,
которое так сильно меня изменило. Продолжай восхождение. Вот и все.
Продолжай восхождение, а потом постарайся забраться еще немножко выше.
расположенное на противоположной стороне улицы.
минуту.
месту.
давно кончились, Фред. Я просто хочу насладиться спектаклем. Есть вещи,
которые интересны сами по себе.
появился лакированный рыцарь, с другой - мрачный шут. У рыцаря в руках был
Сертаков Виталий
Русанов Владислав
Доставалов Александр
Никитин Юрий
Мороз Александра
Афанасьев Роман