у них есть против тебя... Лучше же на первом допросе признаться: да,
участвовал в изготовлении фальшивых колец. Каким образом? Доставал
бериллий. Хотел еще достать от имени Кубраковой. Вот и вся моя вина,
гражданин следователь... Сколько дадут за это? Ведь сам кольца не делал,
сбытом не занимался... Я, гражданин следователь, так сказать, снабженец в
этом деле... И на этом точка! И ни слова больше!... О том они ничего знать
не могут. Никто меня не видел с нею ни в Богдановске, ни там, над
обрывом... Ах, посмотреть бы, что у них в папочке, заведенной на тебя!..
Кто сбывал? Понятия не имею, гражданин следователь!.. "Проба"? Давно его
не видел. Нет, куда он исчез, - ни сном, ни духом... Знают ли они
что-нибудь о Тадеке, о поликаувиле? Вряд ли... Как он границу проскочит?
Тоже вопрос, важный вопрос... У него на границе всегда был порядок, нужные
люди схвачены. Столько раз ездил! И с каким товаром!..
липком поту, даже ноги. Разболелась голова, что-то колотилось в висках.
Осмотрел комнату. Тут все чисто... Надо в гараж смотаться, посмотреть
машину: не забыл ли чего в ней, не наследила ли она, когда ехали из
Богдановска к обрыву... Времени, правда, прошло с тех пор много,
что-нибудь ненужное попалось бы на глаза... В "бардачке" вроде ничего
такого: манометр, фигурная отвертка, пачка сигарет, коробка спичек,
каскетка - привез из Таллинна несколько штук таких, раздарил знакомым...
Каскетку надо выбросить...
минут назад вышел Тадеуш Бронич. На косяке торчал звонок, рядом табличка,
указывала, кому из соседей сколько раз звонить: "Ишанкулиева - 1",
"Веретенникова - 2", "Супрун - 3". Ни одна из этих фамилий не была Агрбе
знакома. Поразмыслив, он подошел к двери слева: кнопка звонка и никаких
фамилий. Джума нажал. Открыла женщина лет шестидесяти в переднике поверх
халата:
беспокойство. С полчаса назад сюда, - он указал на соседнюю дверь, -
должен был зайти трубочист из ЖЭКа. Он мне срочно нужен. Вы не знаете, к
кому он мог?
звонки, а в какой комнате сколько раз чихнули.
уже здесь не живет, разошлась с мужем, он оставил ей свою квартиру, - а
сам перебрался сюда. - Ваш трубочист, наверное, к нему...
дверь.
Повернувшись, заспешил по ступеням вниз...
отлучайся. Бронич выехал на Грудковское шоссе, значит жмет к границе. Я
звонил Чеславу, пусть встречает своего земляка на той стороне, а мы с
тобой проводим его до самого КПП отсюда. Ты Скорику сообщил о Лагойде?
услышал Скорик голос Кати.
будет жить у тебя дня два, пока Луша ей квартиру уберет. Так что я от тебя
съезжаю. Поскучай. Ну, привет, - она положила трубку.
которого сидел начальник УВД...
кресла. - Ну что, победитель, торжествуешь, пьешь по этому поводу
коньячок? - сощурился он.
засмеялся он.
немного виноват, правда, я был в отпуске.
он. Ну, может, чуть мягче, не столь ретиво. В остальном у нас просто
разные роли. Ты понял?
стороны Скорика торопился все признать, выложить свои грехи: как доставал
бериллий, кто и где делал фальшивые кольца, сколько получал за услуги от
поляка Бронича... Но о поликаувиле, сукин сын, умолчал. А в конце даже
улыбнулся: мол, облегчил я душу, гражданин следователь, и готов нести
наказание. Правда, осторожно поинтересовался, какой срок ему грозит. Что
скажешь? - хитровато сощурился Миня.
гибели Кубраковой. Так, полувопросы, полубеседы, уточнения каких-то
деталей, мелочей, общие слова, прямо тебе светские разговоры. Скорик
расслаблял его, как бы успокаивал, иногда вставляя между словесами нужный
вопросик. Как-то вдруг спросил: "Юрий Игнатьевич, а где вы были и что
делали двадцатого августа? Скажем, в десять утра?" - и дату и месяц Скорик
взял с потолка. Сейчас поймешь, почему. Лагойда сперва опешил, а потом у
него искренне вырвалось: "Совершенно не помню! Это же было месяц назад!
Где тут в нашей суете упомнить. Разрешите спросить: почему вас интересует
именно этот день и час?" - Наши польские коллеги проверяют показания
Бронича", - придумал Скорик. Дальше опять пошел малозначительный треп. А
на последующем допросе, позавчера, продолжая ту же трепотню, Скорик к
концу, когда почувствовал, что Лагойда подустал, затеял вроде неожиданный
разговор о гибели Кубраковой, мол, какие у вас с нею были отношения,
показал очки Кубраковой и между делом сообщил: "Она ведь была сперва
оглушена газом из баллончика "Метах". В общем приводил Лагойду в состояние
боевой готовности, чтоб у того в каждой извилине появилась Кубракова, чтоб
задницу ему бдительность сверлила. Когда Скорик почувствовал, что Лагойда
уже в нужной кондиции, спросил: "Юрий Игнатьевич, а утром в среду 16-го
июня, где вы были, что делали?" Назвал ему число, день и время убийства.
На что расчет? Если наши предположения верны, то Лагойда должен был все
время ожидать этот вопрос и, естественно, иметь заготовленный ответ. И он
на ходу выпалил: "Сидел дома, зуб у меня разболелся, я даже на работу не
пошел". - "Вы уверены, что это было именно в этот день?" - "Абсолютно". -
"Однако странная у вас память. То, что произошло месяц назад, двадцатого
августа, вы запамятовали, а вот в какой день недели, какого числа утром у
вас заболел зуб три месяца назад в июне, вы помните. С чего бы это?" - Тут
я должен рассказать вам следующее, - закурив, Миня заходил по кабинету. -
Во время обыска у Лагойды среди всяких бумажек нашли страховой полис. Этот
негодяй страховал свою машину. Взглянув на дату, словно уксусу глотнули:
16-е июня, т.е. среда, день убийства Кубраковой! Значит алиби?! И все же
Скорик допросил страхового агента, такая бабуля-пенсионерка,
подрабатывает. Она страхует его "Жигули" уже семь лет. В тот день, как и
договорилась с Лагойдой, пришла к нему в четверть десятого утра. Звонит,
значит, в дверь - никто не отзывается. Тут из другой квартиры на
лестничной площадке выходит соседка, спрашивает: "Вы к кому?" - Та
говорит: "К Юрию Игнатьевичу Лагойде, он ждет меня". - "Не ждет он, еще
рано утром уехал". Вторично бабуля из госстраха в тот же день позвонила
Лагойде около пяти вечера, он уже был дома, она пошла к нему, оформила
полис. Чтоб закрепить это, Скорик допросил соседку. Та говорит: точно,
было такое. А на вопрос, откуда у нее уверенность, что это было утром,
ведь прошло три месяца, могла забыть, спутать время, сказала: "В начале
десятого, когда я уже возвращалась из молочного магазина, женщина эта
стояла под дверью и звонила. А занимать очередь за сметаной я ходила в
шесть утра, видела, как Юрий Игнатьевич садился в свою машину, отъезжал. Я
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Витковский Евгений