- и то не бескорыстно: он готов защищать своего товарища, пока тот держится
на ногах; но если он упадет, сэр Дугалд не остановится перед тем, чтобы
воспользоваться его кошельком так же как он спешит превратить шкуру Густава
в кожаную куртку.
командовать солдатом, чьи побуждения и душевные порывы могут быть вычислены
с математической точностью. Такой тонкий ум, как ваш, друг мой, способный
воспринимать множество впечатлений, столь же недоступных пониманию этого
человека, сколь непроницаем для пуль его панцирь, - вот что требует чуткого
внимания того, кто дает вам совет.
раз виделся с Эннот Лайл?
- сегодня мельком, примерно за полчаса до начала боя.
из ветреных кавалеров, щеголяющих при дворе, которые в своем роде такие же
себялюбцы, как наш милейший Дальгетти, разве я стал бы докучать вам
расспросами об этой маленькой любовной интрижке? Над ней можно бы только
весело посмеяться. Но здесь мы в волшебной стране, где сети, крепкие как
сталь, сплетаются из женских кос, и вы как раз тот самый сказочный рыцарь,
которого легко ими опутать. Эта бедная девушка прелестна и обладает
талантами, способными пленить вашу романтическую натуру. Я не допускаю
мысли, чтобы вы хотели обидеть ее, но ведь вы не можете жениться на ней?
шутку, - ибо так я понимаю ваши слова, - но вы заходите слишком далеко!
Эннот Лайл - девушка неизвестного происхождения, пленница, вероятно дочь
какого-нибудь разбойника, и живет из милости в доме Мак-Олеев...
кажется, любите классиков, хотя и не получили образования в эбердинском
училище, и, вероятно, помните, сколько благородных сердец было покорено
пленными красавицами?
тратить время на то, чтобы досаждать вам своими наставлениями, - продолжал
он, нахмурившись, - если бы дело касалось только вас и Эннот Лайл; но у вас
есть опасный соперник в лице Аллана Мак-Олея. И кто знает, до чего его может
довести ревность. Мой долг - предупредить вас, что размолвка между вами
может очень пагубно отразиться на вашей службе королю.
думаю, что вы будете вполне удовлетворены, если я сообщу вам, что мы с
Алланом Мак-Олеем уже обсудили этот вопрос. Я объяснил ему, что я не мог бы
и помыслить о том, чтобы посягнуть на честь беззащитной девушки; с другой
стороны, ее темное происхождение не позволяет мне мечтать о чем-либо ином. Я
не скрою от вашей светлости, как не скрыл от Аллана, что, будь Эннот Лайл
благородного происхождения, я не задумался бы дать ей свое имя и титул. Но
при теперешних обстоятельствах это невозможно. Надеюсь, это объяснение
удовлетворит вашу светлость, как оно удовлетворило человека менее
благоразумного.
между собой боготворить одну и ту же возлюбленную, как идолопоклонники -
своего кумира, и ни один из вас не должен притязать на большее?
при теперешних обстоятельствах, - к нет никаких оснований предполагать, что
они когда-нибудь изменятся, - мой долг по отношению к моей семье и к самому
себе запрещает мне быть для Эннот Лайл кем-либо иным, нежели другом и
братом. Но прошу вашу светлость извинить меня, - сказал он, взглянув на свою
руку, которую он перевязал носовым платком, - мне пора подумать о царапине,
полученной сегодня.
вероятно, даже и не узнал бы об этой ране, если бы не сделал попытки
нащупать и исследовать другую, более глубокую и мучительную. Мне искренне
жаль вас, Ментейт. Я и сам в жизни знавал... Но стоит ли будить давно
уснувшую печаль...
познаниями по части медицины и даже хирургии. Вполне понятно, что здесь не
делали разницы между хирургией и медициной и что те немногие способы
врачевания, которые были известны, применялись преимущественно женщинами и
стариками, успевшими приобрести большой опыт благодаря постоянной практике.
Заботы, которыми сама Эннот Лайл, ее служанки и другие помощницы окружали
под ее присмотром раненых, принесли много пользы во время тяжелого похода.
Она оказывала услуги как друзьям, так и врагам, и охотнее всего тем, кто в
них более нуждался.
целебных трав, которые прикладывали к ранам, выслушивала донесения женщин о
состоянии больных, вверенных их попечению, и распределяла лекарства,
имевшиеся в ее распоряжении, когда в комнату внезапно вошел Аллан Мак-Олей.
Она невольно вздрогнула, ибо до нее дошли слухи, будто он покинул лагерь,
чтобы выполнить какое-то поручение. Как ни привыкла она к мрачному выражению
его лица, оно показалось ей на сей раз мрачнее обычного. Аллан молча стоял
перед ней, и она почувствовала необходимость заговорить первой.
ей и не было больно, она чувствовала его необычайную физическую силу: его
рука сжимала ее запястье словно железными тисками.
надвигается ли мрак на твою душу?
Оно было сплошь усеяно трупами и ранеными, мародеры торопливо срывали одежду
с этих жертв войны и феодальных распрей с таким хладнокровием, как будто они
были существа другой породы и их самих завтра же, быть может, не ожидала та
же участь.
ты заставить меня смотреть на все это?
оставаться с этим обреченным войском... Скоро, скоро будешь ты искать на
таком же поле тело моего брата.., и Ментейта.., и мое собственное...
Впрочем, это тебе будет безразлично.., ведь ты не любишь меня.
Эннот. - Ведь ты мой брат.., мой избавитель.., мой защитник.., как же я могу
не любить тебя? Но я вижу, что мрак надвигается на твою душу, позволь мне
принести арфу.
являлись мои видения - с неба, или из ада, или из царства бесплотных духов,
или же, как думают саксы, это только обман разгоряченного воображения, -
сейчас я не в их власти. Я говорю языком естественного, зримого мира... Ты
любишь не меня, Эннот! Ты любишь Ментейта... И ты любима им... А Аллан для
тебя не более, нежели любой из мертвецов, распростертых на этом вересковом
поле.
обращены. Нет женщины, которая при подобных обстоятельствах не сумела бы
давным-давно угадать, какие чувства к ней питают. Но когда Аллан столь
внезапно сорвал покров со своей тайны, как ни был он тонок, Эннот поняла,
чего можно ожидать от его неистовой натуры, и сделала попытку опровергнуть
возведенное на нее обвинение:
существо, которое к тому же волею судьбы всецело в твоей власти. Ты знаешь,
кто я и что я, и знаешь, что ни от Ментейта, ни от тебя я не имею права
выслушивать иных слов, кроме дружеских. Ты знаешь, какому злосчастному роду
я, должно быть, обязана своим появлением на свет.
струя не била из грязного источника.
должен так говорить со мной.
знаю также, что эта преграда не столь безнадежно отделяет тебя от
Ментейта... Послушай меня, любимая! Покинем зрелище этих страданий и смерти,
поедем со мной в Кинтейл. Я поселю тебя в доме благородной леди Сифорт или
же тебя доставят под надежной охраной в Айколмкил, в святую обитель, где
женщины, по обычаю наших предков, заняты служением богу.
дальний путь вдвоем с тобой, под твоей охраной, - это значило бы забыть о
том, что приличествует молодой девушке. Я останусь здесь, Аллан, здесь, под
защитой благородного Монтроза. А когда его войска дойдут до предгорья, я
найду способ освободить тебя от присутствия той, которая по неведомой ей
причине лишилась твоего расположения.
чувству сострадания или дать волю гневу, который вызывало в нем ее упорство.
словах о моих чувствах к тебе. Ты пользуешься своей властью надо мной и
Маркеев Олег
Ковальчук Вера
Пехов Алексей
Андреев Николай
Махров Алексей