Чтение 43–й страницы книги ~Ожерелье королевы~

- Вы с ума сошли!

- Я был уверен, что вы мне это скажете. Я не должен был подавать
виду, что мне все известно; это моя ошибка.

Королева встала и в волнении сделала несколько шагов по комнате.

Граф смотрел на нее с удивленным видом.

- Друг мой, - обратилась она к юному принцу, - не будем шутить; у
меня такой скверный характер, что, как видите, я уже теряю терпение;
признайтесь сразу же, что вы хотели посмеяться надо мной, и я буду очень
счастлива.

- Так вот, сестра, - отвечал принц, - я сказал правду; почему вы не
предупредили меня заранее?

- Сударыни, - сказала она, - его высочество граф д'Артуа утверждает,
что видел меня в Опере!

- Вот как было дело, - произнес принц. - Я был там с маршалом де
Ришелье, с господином де Калоном, с.., да, честное слово, со всем
светом! Ваша маска упала.

- Моя маска?

- Я собирался вам сказать; "Это более чем рискованно, сестра", но вы
исчезли, увлекаемая кавалером, державшим вас под руку.

- Кавалером? Боже мой! Вы сведете меня с ума! Королева провела рукой
по лбу.

- Когда это было? - спросила она.

- В субботу, накануне моего отъезда на охоту. Утром, когда я уезжал,
вы еще спали, а иначе я тогда сказал бы вам то, что сказал сейчас.

- Боже мой! Боже мой! В котором же часу вы меня там видели?

- Должно быть, часа в два - в три.

- Положительно, либо я сошла с ума, либо вы.

- Да не расстраивайтесь вы так!.. Никто ничего не узнал... Я было
подумал, что вы с королем, но этот человек заговорил по-немецки, а
король знает только английский.

- Немец... Какой-то немец... О, у меня есть доказательство, брат! В
субботу я легла в одиннадцать!

Граф поклонился с улыбкой, как человек недоверчивый.

- Я поверил бы вам, если бы вы, по крайней мере, разгневались, но что
же делать? Если я и скажу вам "да", другие придут и скажут "нет".

- Другие? Какие другие?

- Черт возьми! Те, кто видел вас так же, как видел я!

- Что же! Покажите мне их!

- Сей же час!.. Филипп де Таверне здесь?

- Брат! - вскричала Андре.

- Он тоже был там, - ответил принц, - хотите расспросить его,
сестра?

- Да, да, хочу!

Королева позвала слуг; за Филиппом пошли, побежали к его отцу, с
которым он только что расстался после той сцены, которую мы уже описали.

Филипп, оставшийся победителем на поле битвы после дуэли с Шарни,
Филипп, который только что оказал услугу королеве, весело шагал к
Версальскому дворцу.

Его встретили по дороге. Ему передали приказ королевы. Он прибежал.

Мария-Антуанетта бросилась к нему навстречу.

- Вот что, - заговорила она, становясь напротив него, - способны ли
вы сказать правду?

- Да, сударыня, и неспособен солгать, - отвечал он.

- В таком случае скажите.., скажите откровенно.., вы.., вы видели
меня в некоем общественном заведении неделю тому назад?

- Да, видел, - отвечал Филипп.

- Где же вы меня видели? - с ужасом спросила королева.

Филипп промолчал.

- О, не щадите меня! Мой брат утверждает, что видел меня на балу в
Опере, а где видели меня вы?

- Как и его высочество граф д'Артуа, на балу в Опере.

Королева, словно пораженная молнией, упала на софу.

- Вы заставили меня вспомнить, - заговорил граф д'Артуа, - что в то
мгновение, когда я вас увидел и понял, что голубое домино - не король, я
подумал, что это племянник господина де Сюфрена. Как зовут этого
храброго офицера, который совершил подвиг с флагом? Вы так хорошо
приняли его на днях, что я решил, будто это ваш почетный кавалер.

Королева покраснела, Андре побледнела, как смерть. Обе переглянулись
и, заметив это, вздрогнули.

Филипп стал мертвенно бледен.

- Господин де Шарни, - прошептал он.

- Но, - продолжал граф д'Артуа, - я очень скоро понял, что ошибся,
так как де Шарни вскоре представился моему взору. Он был там, рядом с
Ришелье, и оказался напротив вас, сестра, как раз в то мгновение, когда
ваша маска упала.

- И он меня видел? - теряя всякую осторожность, воскликнула королева
- Если только он не слепой, - отвечал принц. Королева с жестом отчаяния
снова тряхнула колокольчиком.

- Что вы делаете? - спросил принц.

- Хочу расспросить также и господина де Шарни и испить чашу до дна.

Филипп, сердце которого разрывалось, подошел к Андре, внимательно
смотревшей в окно, выходившее на цветочные клумбы.

- В чем дело? - бросаясь к ней, спросила королева.

- Говорят, что господин де Шарни болен, но я его вижу.

Королева, забыв обо всем на свете, распахнула створки и окликнула
его:

- Господин де Шарни!

Он поднял голову, взглянул на окно и, растерявшись от удивления,
направился ко дворцу.

Глава 15

АЛИБИ

Вошел де Шарни, немного бледный, но державшийся прямо и, по-видимому,
не страдающий.

- Вы не бережете своего здоровья, - совсем тихо промолвил Филипп
противнику. - Выйти раненым! Вы просто хотите умереть!

- Оцарапавшись о куст в Булонском лесу, не умирают, - отвечал Шарни,
в восторге от того, что наносит врагу моральный укол, более
чувствительный, нежели рана, нанесенная шпагой.

Королева подошла к ним и положила конец этой беседе, которая
представляла собой скорее двойное "a parte" <"В сторону" (итал.) -
реплика актера, подаваемая вполголоса.>, нежели диалог.

- Господин де Шарни! - заговорила она. - Эти господа говорят, что вы
были на балу в Опере?

- Да, ваше величество, - с поклоном отвечал Шарни.

- Отлично. Вы меня видели?

- Да, ваше величество, в то самое мгновение, когда маска, к
несчастью, упала.

Мария-Антуанетта нервно комкала в руках кружево косынки.

- Посмотрите на меня хорошенько; вы вполне уверены в этом? -
произнесла она голосом, в котором более тонкий наблюдатель уловил бы
готовые разразиться рыдания.

- Черты лица вашего величества запечатлены в сердцах всех ваших
подданных. Увидеть ваше величество однажды значит запечатлеть вас в
памяти навсегда.

Филипп посмотрел на Андре; Андре взглянула в глаза Филиппу. Эти две
ревности, два горя, составили некий печальный союз - В это верят! В это
верят! - воскликнула королева от гнева потерявшая голову; упав духом,
она рухнула в кресло, украдкой вытирая кончиком пальца след слезы,
которую гордость зажгла у края ее глаза. Внезапно она поднялась с места.

- Сударыня, король! - сказал Филипп своим грустным голосом.

- Король! - сказал лакей в передней.

- Король? Тем лучше! О, король - это мой единственный друг, король не
признал бы меня виновной, даже если бы и поверил, что меня видели на
месте преступления; король здесь - желанный гость.

Вошел король. Его спокойный взгляд составлял контраст со смятением и
волнением людей, окружавших королеву.

- Государь! - воскликнула она. - Вы пришли кстати! Государь! Еще одна
клевета, еще одно оскорбление, с которым нужно сразиться!

- В чем дело? - пройдя вперед, спросил Людовик XVI.

- Новый слух, отвратительный слух. Он будет распространяться!
Помогите, помогите мне - на сей раз меня обвиняют не враги, а друзья.

- Друзья?

- Вот эти господа! Мой брат.., простите: граф д'Артуа, господин де
Таверне, господин де Шарни уверяют, уверяют меня, что они видели меня на
балу в Опере!

- На балу в Опере! - нахмурив брови, воскликнул король.

Страшная тишина проплыла над этим собранием.

Госпожа де ла Мотт видела мрачную тревогу короля. Она видела
смертельную бледность королевы. Одним словом она могла прекратить эти
страдания; одним словом она могла уничтожить все обвинения в прошлом и
спасти королеву в будущем.

Но ее сердце не подсказало ей этого; выгода удержала ее. Она сказала
себе, что еще не время, что она уже солгала по поводу чана, что,
отрекшись от сказанного, обнаружив, что один раз уже солгала, показав
королеве, что бросила ее при первом обвинении, новая фаворитка погубит
себя с первого раза: она срежет зеленые ростки всех выгод своего
будущего фавора; она промолчала.