Чтение 43–й страницы книги ~Хромой бес~

- Конечно, я еще лет полтораста проживу. Кот чихнул под кроватью.
Варвара сказала, ухмыляясь:
- Вот и кот чихает, значит - верно.
Но Передонов вдруг нахмурился. Кот уже стал ему страшен, и чиханье его
показалось ему злою хитростью.
"Начихает тут чего не надо", - подумал он, полез под кровать и принялся
гнать кота. Кот дико мяукал, прижимался к стене и вдруг, с громким и резким
мяуканьем, шмыгнул меж рук у Передонова и выскочил из горницы.
- Чорт голландский! - сердито обругал его Передонов.
- Чорт и есть,- поддакивала Варвара,- совсем одичал кот, погладить не
дается, ровно в него чорт вселился.
Преполовенские послали за шаферами с раннего утра. Часам к десяти все
собрались у Передонова. Пришли Грушина и Софья с мужем. Подали водку и
закуску. Передонов ел мало и тоскливо думал, чем бы ему отличить себя еще
больше от Володина.
"Барашком завился", - злобно думал он и вдруг сообразил, что ведь и он
может причесаться по-особенному. Он встал из-за стола и сказал:
- Вы тут ешьте и пейте, мне не жалко, а я пойду к парикмахеру,
причешусь по-испански.
- Как же это по-испански? - спросил Рутилов.
- А вот увидишь.
Когда Передонов ушел стричься, Варвара сказала:
- Все придумки разные придумывает. Черти ему все мерещатся. Поменьше бы
сивухи трескал, опитоха проклятый!
Преполовенская сказала с хитрою усмешечкою:
- Вот повенчаетесь, Ардальон Борисыч получит место и успокоится.
Грушина хихикала. Ее веселила таинственность этого венчания и
подстрекала жажда устроить какое-нибудь позорище, да так, чтобы самой не
быть замешанною. Она под рукою шепнула вчера вечером некоторым из своих
друзей о часе и месте венчания. Сегодня рано утром она зазвала к себе
младшего слесаренка, дала ему пятачок и подговорила к вечеру ждать за
городом проезда новобрачных и накидать в их повозку сору да бумажек.
Слесаренок радостно согласился и дал клятвенное обещание не выдавать.
Грушина напомнила ему:
- А Черепнина-то выдали, как вас пороть стали.
- Дураки мы были, - сказал слесаренок,- а теперь хоть пусть повесят,
все равно.
И слесаренок, в подтверждение своей клятвы, съел горсточку земли. За
это Грушина прибавила ему еще три копейки.
В парикмахерской Передонов потребовал самого хозяина. Хозяин, молодой
человек, окончивший недавно городское училище и почитывавший книги из
земской библиотеки, кончил стричь какого-то незнакомого Передонову помещика.
Скоро кончил и подошел к Передонову.
- Сперва его отпусти, - сердито сказал Передонов.
Помещик расплатился и ушел. Передонов уселся перед зеркалом.
- Мне постричься и прическу надо сделать, - сказал он. - У меня сегодня
важное дело есть, совсем особенное,- так ты мне сделай прическу по-испански.
Стоявший у двери мальчик-ученик смешливо фыркнул. Хозяин строго
посмотрел на него. По-испански стричь ему не приходилось, и он не знал, что
это за прическа испанская, и есть ли такая прическа. Но если господин
требует, то, надо полагать, он знает, чего хочет. Молодой парикмахер не
пожелал обнаружить своего невежества. Он почтительно сказал:
- Из ваших волос, господин, никак нельзя-с.
- Это почему нельзя? - обиженно спросил Передонов.
- Вашим волосам плохое питание, - объяснил парикмахер.
- Что же, мне их пивом поливать, что ли?- проворчал Передонов.
- Помилуйте, зачем же пивом! - любезно улыбаясь, отвечал парикмахер,- а
только возьмите то, что если постричь сколько-нибудь и притом же так как у
вас на голове уже солидность обозначается, то никак не хватает на испанскую
прическу.
Передонов чувствовал себя сраженным невозможностью остричься
по-испански. Он уныло сказал:
- Ну, стриги как хочешь.
"Уж не подговорили ли этого парикмахера,- думал он, - чтобы не стричь
на отличку. Не надо было говорить дома". Очевидно, что пока Передонов шел
чинно и степенно по улицам, Володин барашком побежал задворками и снюхался с
парикмахером.
- Прикажете спрыснуть? - спросил парикмахер, окончив свое дело.
- Спрысни меня резедой, да побольше, - потребовал Передонов, - а то
обчекрыжил кое-как, хоть резедой сдобри.
- Резеды, извините, не держим, - смущенно сказал парикмахер, - не
угодно ли оппопонаксом?
- Ничего-то ты не можешь, как следует, - горестно сказал Передонов, -
уж прыскай что есть.
Он в досаде возвращался домой. День стоял ветреный. Ворота от ветра
хлопали, зевали и смеялись. Передонов смотрел на них тоскливо. Как тут ехать
? Но уже все делалось само собой.
Поданы были три тарантаса, - надо было садиться и ехать, а то повозки
привлекут внимание, соберутся любопытные, приедут и прибегут смотреть на
свадьбу. Разместились и поехали: Передонов с Варварою, Преполовенские с
Рутиловым, Грушина с остальными шаферами.
На площади поднялась пыль. Стучали, слышалось Передонову, топоры. Еле
видная сквозь пыль, подымалась, росла деревянная стена. Рубили крепость.
Мелькали мужики в красных рубахах, свирепые и молчаливые.
Тарантасы пронеслись мимо, - страшное видение мелькнуло и скрылось.
Передонов оглядывался в ужасе, но уже ничего не было видно, - и никому не
решился он сказать о своем видении.
Всю дорогу грусть томила Передонова. Враждебно все смотрело на него,
все веяло угрожающими приметами. Небо хмурилось. Ветер дул навстречу и
вздыхал о чем-то. Деревья не хотели давать тени, - всю себе забрали. Зато
поднималась пыль длинною полупрозрачно-серою змеею. Солнце с чего-то
пряталось за тучи, - подсматривало, что ли?
Дорога шла мажарами, - неожиданные из-за невысоких холмов вставали
кусты, рощи, поляны, ручьи под гулкими деревянными мостами-трубами.
- Глаз-птица пролетела, - угрюмо сказал Передонов, всматриваясь в
белесовато-туманную
даль небес. - Один глаз и два крыла, а больше ничего нету.
Варвара усмехнулась. Она думала, что Передонов пьян с утра. Но она не
спорила с ним: а то еще, - думала она, - рассердится и не пойдет под венец.
В церкви уже стояли в уголке, прячась за колонною, все четыре сестры
Рутиловы. Передонов их не видел сначала, но потом, уже во время самого
венчания, когда они вышли из своей засады и подвинулись вперед, он увидел их
и испугался. Впрочем, они ничего худого не сделали, не потребовали, - чего
он боялся сперва, - чтобы он Варвару прогнал, а взял одну из них, а только
все время смеялись. И смех их, сначала тихий, все громче и злее отдавался в
его ушах, как смех неукротимых фурий.
Посторонних в церкви почти не было, только две-три старушки пришли
откуда-то. И хорошо: Передонов вел себя глупо и странно. Он зевал, бормотал,
толкал Варвару, жаловался, что воняет ладаном, воском, мужичьем.
- Твои сестры все смеются, - бормотал он, обернувшись к Рутилову, -
печенку смехом просверлят.
Кроме того, тревожила его недотыкомка. Она была грязная и пыльная и все
пряталась под ризу к священнику.
И Варваре, и Грушиной церковные обряды казались смешными. Они
беспрестанно хихикали. Слова о том, что жена должна прилепиться к своему
мужу, вызвали у них особенную веселость. Рутилов тоже хихикал, - он считал
своею обязанностью всегда и везде смешить дам.
Володин же вел себя степенно и крестился, сохраняя на лице
глубокомысленное выражение. Он не связывал с церковными обрядами никакого
иного представления, кроме того, что все это установлено, подлежит
исполнению и что исполнение всех обрядов ведет к некоторому внутренному
удобству: сходил в праздник в церковь, помолился - и прав, нагрешил,
покаялся - и опять прав. Хорошо и удобно, тем удобнее, что вне церкви обо
всем церковном не надо было и думать, а руководиться следовало совсем иными
житейскими правилами.
Только что кончилось венчанье, не успели еще выйти из церкви, вдруг -
неожиданность. В церковь шумно ввалилась пьяная компания - Мурин со своими
приятелями.
Мурин, растрепанный и серый, как всегда, облапил Передонова и закричал:
- От нас, брат, не скроешь! Такие приятели, водой не разольешь, а он,
штукарь, скрыл.
Слышались восклицания:
- Злодей, не позвал!
- А мы тут как тут!
- Да, мы-таки зазнали!
Вновь прибывшие обнимали и поздравляли Передонова. Мурин говорил:
- По пьяному делу заблудились немножко, а то бы мы к началу потрафили.
Передонов хмуро смотрел и не отвечал на поздравления. Злоба и страх
томили его.
"Везде выследят", - тоскливо думал он.
- Вы бы лбы перекрестили, - сказал он злобно, - а то, может быть, вы
злоумышляете.
Гости крестились, хохотали, кощунствовали. Особенно отличались
молоденькие чиновники. Дьякон укоризненно унимал их.
Среди гостей был один, с рыжими усами, молодой человек, которого даже и
не знал Передонов. Необычайно похож на кота. Не их ли это кот обернулся
человеком? Недаром этот молодой человек все фыркает, - не забыл кошачьих
ухваток.
- Кто вам сказал? - злобно спрашивала новых гостей Варвара.
- Добрые люди, молодайка, - отвечал Мурин, - а кто, уж мы и позабыли.