желтовато-белого кирпича. Обширную территорию института окружали точно
такие же кирпичные стены, над которыми была протянута сигнальная
проволока. Стеклянная проходная, напоминавшая вышку в аэропорту
третьестепенного значения, находилась рядом с высокими раздвижными
воротами.
петлицах внимательно изучил люсинское удостоверение и, справившись со
списком, выписал пропуск. Проехать через ворота на машине он не позволил,
поскольку никаких указаний насчет шофера ему не спустили. Люсин решил не
настаивать и, пройдя через проходную, пустился в обход институтского
двора. Дирекция находилась во втором корпусе, и ему предстояло пройти мимо
всякого рода складов и мастерских. Территория выглядела порядком
захламленной. Под стенами лабораторных корпусов стояли пустые кислородные
баллоны, всевозможное оборудование в деревянной опалубке, ящики. Люсин с
интересом оглядел зарешеченные окна, жестяные рукава вытяжной системы и
причудливые вентиляционные сооружения, которые, как грибы, вырастали прямо
из-под земли. Лаборанты в черных затрапезных халатах перетаскивали
тяжеленные, малость припудренные ржавчиной стальные бруски. На ступеньках
крыльца стояли облепленные стружкой бутылки с кислотой, вакуумный насос,
панель, напичканная реле и сопротивлениями, черная узкогорлая бомба с
жидким аргоном. Институт явно переживал период первоначального накопления.
Белохалатные эмэнэсы - младшие научные сотрудники - с азартом растаскивали
драгоценное оборудование по своим лабораторным норам. Насколько Люсин мог
понять из долетавших до него отрывочных реплик, не обходилось и без
конфликтов. Но пиратство было взаимным, и споры тоже быстро улаживались на
почве взаимовыгодного обмена. Валютной единицей здесь, как и везде, служил
ректификат, без которого ни один уважающий себя стеклодув не принял бы
заказа. А вся наука, как известно, делается ин витро, то есть в стекле.
Словоохотливая вахтерша сообщила ему, что директор хоть и у себя, но
приема еще не начинал и, видимо, начнет не скоро. Люсин глянул на часы.
Было без трех минут десять. Он пришел вовремя, как договорились. Но на
всякий случай следовало вооружиться терпением. После того как генерал
кратко и сугубо сдержанно сказал ему вчера, что Фома Андреевич к аудиенции
подготовлен, он мысленно поклялся не давать поводов для дипломатических
осложнений.
выслушала, кто он и что он, но с места не стронулась и доложить не
поспешила. Пришлось Люсину отойти в уголок и прислониться к стене, так как
все стулья были заняты. Насколько он успел сориентироваться, живой очереди
здесь не существовало. Всем дирижировала молчальница Марья. Некоторую
смуту в заведенный ею и непостижимый для постороннего глаза порядок
вносили напористые и, очевидно, высокопоставленные товарищи, которые с
видом крайней озабоченности влетали в приемную и тут же, ни у кого не
спросясь, открывали заветную дверь. Минут десять - пятнадцать Люсин изучал
обстановку. Его поразило, что облеченные особыми полномочиями сотрудники
лишь входили в кабинет, но никак оттуда не выходили. Если только они не
исчезали в каком-нибудь вакууме или силовом поле, то в кабинете, должно
быть, скопилась уйма людей.
спокойно отделился от стены и уверенно потянул за ручку двери. Действие
протекало в абсолютной тишине, но затылком Владимир Константинович
чувствовал прицельный взгляд секретарши.
прямо к директорскому креслу.
знакомому, улыбнулся Фоме Андреевичу и взялся за спинку ближайшего
свободного стула.
головой: - Мне передали, что вы назначили на десять, но летом, знаете ли,
такое оживленное движение... Не проедешь.
забыть о назначенной встрече и, конечно же, отдал необходимые распоряжения
Марье Николаевне.
Фома Андреевич мгновенно все понял и с точно рассчитанной медлительностью
привстал:
пожалуйста.
поближе к директорскому креслу, сел.
собрание.
помешали. У нас тут небольшое совещание, но, думается, мы можем его
перенести... Ваше мнение, товарищи? - Он едва заметно нахмурился и поднял
глаза на сотрудников.
поднялись, собрали разложенные на столе бумаги и, оживленно
переговариваясь, удалились. Один из них, правда, попытался подсунуть Фоме
Андреевичу какую-то бумажку на подпись, но тот только досадливо
отмахнулся:
Андреевич повернулся в кресле и, словно отличался глухотой, подставил
мясистое, поросшее черным волосом ухо. - Вы по вопросу... - Он
выжидательно примолк.
тоже замолчал.
Не отыскался еще?
плохо представляю себе, чем мы можем быть полезны милиции. Конкретно, так
сказать.
за человек, над чем работал, с кем дружил или враждовал. Одним словом,
обрисуйте мне его внутренний портрет.
ко мне, Евгений Иванович.
высыпал на ладонь кучу сверкающих самоцветов.
прозрачные кристаллы всевозможных цветов и оттенков.
прочим, здесь одни гранаты.
пальцем он осторожно отделил от кучки темно-красный многогранник.
подкинуть на ладони.
Видите, какой желтый? Как солнышко! В натуре такой желтизны не бывает...
Зато зеленая окраска оставляет желать лучшего.
посмотрел ее на просвет. Окраска казалась несколько грязноватой. У
основания кристалла она бледнела, расплываясь в первозданной воде.
Бесцветные пояски встречались и в других зеленых и синих камнях.
продукцию демонстрирую. Аркадий Викторович как раз и занимался проблемой
цветности... Не один, разумеется, а в составе большого коллектива...
заметил Люсин.
горку, в которой красовались спортивные кубки, всевозможные сувениры,
шитые золотом вымпелы и сложенные стопкой адресные папки. Невинная лесть в
беседе с людьми науки или искусства еще никому не повредила. Тем более,
если для комплиментов были столь наглядные поводы.
в кулак. - Космическая техника, лазеры, электронно-вычислительные машины -
вот далеко не полный перечень областей применения нашей продукции.
как-никак!
производство, оборонную промышленность... От чистоты и атомного
совершенства наших монокристаллов зависит очень и очень многое...
отнести и на наш счет. Но у синтетических кристаллов есть много дел и на
земле: медицина, подводная навигация, обработка сверхпрочных материалов и
так далее.
выжидательно остановился на пороге. В руках он держал картонную папку.
кадров товарищ Дербонос, - отрекомендовал директор вошедшего и поманил его
Корнев Павел
Верещагин Олег
Андреев Николай
Майер Стефани
Якубенко Николай
Посняков Андрей