его в полнейшем запустении: ее глаза, когда-то такие яркие, выцвели; веки
набрякли, у рта залегли скорбные морщинки, а губы истончились...
объятьях, что у нее хрустнули кости. - Бедная моя... девочка...
сухими были всхлипывания. А потом? Что она сказала потом?
рождения... Что тебе стоит его вернуть?... Пожалуйста...
руки разжал: Инга безумна. Все это время, весь этот год, за стенкой, в
комнате его сына, сходила с ума его жена... И он, он тоже виноват в этом...
Только он.
Безумие в них и не ночевало или... Или удачно умело уходить вглубь,
скрываться от погони.
полосатые тигровые лепестки.
фразу так, как утопающий хватается за соломинку.
никогда мне их не дарил?...
этот, внешне невинный, разговор о цветах? Проклятое болото, оно только с
виду безопасно, а под веселенькими зелеными кочками и изумрудным вереском
скрывается топь...
ладонь и крепко сжала ее. И поднялась с колен.
сидел в прихожей, раздавленный и опустошенный сегодняшней бесконечной ночью.
Инга, Инга... Ее пальцы, сжимающие лепестки орхидеи, напрочь выбили из
головы воспоминания о двух трупах в квартире Корабельникоffа.
как всегда, никаких лишних телодвижений, никаких кучкующихся в курилках
сотрудников, никакого скорбного многозначительного молчания в лифтах - вот
только что-то такое было разлито в воздухе. Какое-то напряжение, смешанное с
отчаянным, до вытянутых на шее жил, любопытством. Так и должно быть, смерть
всегда вызывает жгучее детское любопытство, если, конечно, не касается тебя
самого.
торжественная. На щеках секретарши гулял прелестный молодой румянец, глаза
блестели, как у впервые поцеловавшейся девчонки, а губы вспухли, как у
впервые поцеловавшегося нападающего юниорской сборной по гандболу. Даже от
волос, обычно пахнущих средством для мытья посуды "Пемолюкс", исходил
одуряющий запах каких-то экзотических духов. Вернее, Никита насчитал сразу
несколько запахов: бергамот, белый мускус, шафран, ваниль и даже - о,
Господи! - иланг-иланг и звездчатый анис. Положительно, кончина Мариночки
пошла Нонне Багратионовне только на пользу, кончина Мариночки вдохнула в
секретаршу вторую жизнь.
самого утра, - Нонна бросилась к Никите как к родному.
Секретарша натужно и лживо всхлипнула и закатила глаза.
был измотан и ночью, и Ингой, и лепестками орхидеи.
удивиться, черт возьми!...
выражения.
которым улетел... Вы ведь должны были вчера проводить его...
сказать еще что-то, но тут же оборвала себя сама. - Совсем забыла... Его же
Джаффаров встречал... Вы понимаете... Ее убили... У-би-ли!!!
царствия небесного ей не видать... Мариночку и ее телохранительницу... Вот
так вот!... Вы только представьте себе... Еще вчера была жива-здорова,
поздравления принимала, а сегодня... Даже не представляю, что теперь будет с
Окой Алексеевичем... Хотите кофе?
дернут. Вы ведь личный шофер, как-никак... Были вхожи в семью...
заглянуть Никите в глаза, что было на нее совсем непохоже. Должно быть, она
хорошо помнила их летние кофейные посиделки и тот энтузиазм, с которым
перемывались кости молодой жене. И про латинского любовника наверняка не
забыла. И про завиральные и совсем уж трудно реализуемые планы по выводу
стервы-Мариночки на чистую воду. Она помнила, и теперь хотела узнать -
помнит ли об этом Никита.
бросила в Никитину чашку лишние три куска сахару. - Всего-то... Я хоть и не
знала ее хорошо, но все равно... Слезы на глаза наворачиваются... Такая
молоденькая!...
трусливое желание вырвать из окаменевший памяти личного шофера
Корабельникоffа всех латинских любовников, стерв, нимфоманок и стяжательниц.
Все те эпитеты, которыми шустрая ненависть Нонны Багратионовны успела
наградить покойную Марину Корабельникову.
еще об этой... О ее телохранительнице. Но вы же знаете, с ними я почти не
общалась... Только на свадьбе и была... Ведь знаете, Никита?
нанимать?... Действительно, зачем?...
приведи господи никому такого испытания...
своего стола, подбежала к двери и выглянула в коридор. Удовлетворившись
произведенной инспекцией, она вернулась и уселась против Никиты. Теперь,
фривольно забросив нога на ногу, она больше не казалась юдолью всех
скорбящих, а запах, исходящий от нее (звездчатый анис помноженный на белый
мускус и иланг-иланг), стал и вовсе непристойным. И живо напомнил Никите
веселые кварталы в Амстердаме, куда он впервые попал много лет назад, еще не
будучи знакомым с Ингой. Если бы сейчас секретарша сбросила платье, щелкнула
застежкой лифчика и провела образцово-показательный сеанс стриптиза, Никита
нисколько бы не удивился. Но стриптиз в планы Нонны Багратионовны не входил.
Она всего лишь заговорщицки вытянула нос в сторону Никиты и пропела:
Багратионовна, Нонна Багратионовна, нужно быть великодушной..."
Говорят, у нее были шашни с этой ее телохранительницей...
детали. Нюансы... Тип-то один... Бедняжка Ока Алексеевич... Такой удар,
такой удар... Пригрел же змею на груди... Извращенку...
Нонна переложила сахару.
***
представившийся "следователем городской прокуратуры Кондратюком", задал ему
несколько вопросов, на которые получил четкие и исчерпывающие, хотя и слегка
подмороженные ответы.
была своя.
мюнхенский рейс.