уверена, что разговаривает с вашей женой?
потом, что голос Кристель показался ей очень изменившимся, каким-то
подавленным. Это не вызвало у меня подозрений, пока я не приехал сюда, в
дом. Когда я вчера вошел в комнату, то сразу заметил, что тут что-то не так.
Здесь было слишком чисто и аккуратно убрано. Кристель никогда бы не оставила
дом в таком порядке. Когда Кристель куда-нибудь уезжала, то по всем комнатам
валялись платья, везде были набросаны окурки, в кухне - полно пустых
бутылок. Скорее я ожидал найти немытую посуду в кухне и полчища мух... Я
подумал, может быть, дом убрала миссис Чесс. Но потом решил, что вряд ли. В
тот день миссис Чесс была слишком занята: ссорилась с Биллом, а потом ее
убили, или она сама покончила с собой, либо так, либо иначе. Но обо всем
этом я думал вскользь, где-то в подсознании. Я не могу утверждать, что
составил себе ясную картину.
он вытер губы коричневым носовым платком. Потом снова уселся, больше на
правую сторону, потому что ему мешала большая кобура. Он задумчиво смотрел
на Дегамо. Тот стоял у стены, прямо и неподвижно, как каменная статуя. Его
правая рука свисала вдоль бедра, пальцы были слегка согнуты. Паттон сказал:
спектакля, или это еще требуется выяснить? Я ответил:
человеком, который ее любил и ненавидел, человеком, знавшим о ее
преступлениях. Таким человеком, как Дегамо.
быстрое, точное движение, и теперь в ней был револьвер. Он держал его
свободно, дуло смотрело в пол. Дегамо заговорил, не глядя на меня.
достанет, оно, я думаю, ему мало поможет. Может быть, у вас и есть
какие-нибудь доказательства для вашего последнего утверждения. Или это для
вас не настолько важно, чтобы ломать себе голову?
очень весомое. Но его хватит. Кто-то стоял в гостинице "Гренада? за зеленой
портьерой больше получаса. Он стоял так неподвижно, как может стоять только
полицейский, потому что его этому учили. И у него имелась резиновая дубинка.
Этот человек знал, что меня оглушили ударом по затылку, даже не рассматривая
мой затылок. Вы помните, вы сказали об этом Шорти? И этот человек знал
также, что женщина тоже была оглушена ударом по голове, хотя этого не было
видно, а у него не было времени тщательно исследовать труп. Он сорвал с нее
платье и поступил с ней, как садист, с ненавистью человека, чью жизнь она
разрушила и превратила в ад. Я уверен, что еще сейчас, в данный момент, у
вас под ногтями осталась кровь и частицы кожи в достаточном количестве,
чтобы экспертиза могла это установить. Не хотите ли показать Паттону свои
ноги, а, Дегамо?
Вот что привело его в такое нервное состояние. Поэтому он вам и позвонил.
Как вы ее выследили, я не знаю. Может быть вы спрятались у дома Элмора и
последовали за нею. В конце концов, это - привычное дело для полицейского.
непроницаемым, но в металлически неподвижных глазах поблескивал огонек,
казавшийся почти веселым. В комнате было жарко и тягостно от беды, которую
уже нельзя было предотвратить. Казалось, Дегамо ощущал это в меньшей
степени, чем остальные.
я не хочу, чтобы полицейский наложил на меня руку. Согласны?
невозможно. Вы же знаете, что я должен вас арестовать. Хотя еще ничего из
того, что рассказал Мар-лоу, не доказано, но просто так отпустить вас я не
могу.
вы собираетесь меня задержать?
сдвинутой на затылок шляпой.? Но я еще не придумал. Мне не хочется получить
пулю в живот. Но я не могу позволить, чтобы в моем собственном районе меня
подняли на смех. Я не люблю быть мишенью для насмешек.
главная причина, почему я его заманил сюда, в горы.
ранен. А раз уж это с кем-нибудь должно случиться, то пусть лучше со мной.
Как-никак это входит в мои служебные обязанности.
револьвер под мышку, теперь мы в равном положении. Я и так в себе достаточно
уверен.
подбородок, ожидая и наблюдая за нами. Паттон продолжал медленно жевать, его
бесцветные глаза были устремлены в лицо Дегамо.
быстроты, что раньше. Но вы не должны считать меня трусом.? Он сердито
посмотрел на меня.? Для чего вам понадобилось устраивать здесь этот
спектакль? В сущности, это дело меня не касается. А теперь я должен
сделаться козлом отпущения! - Все это прозвучало обиженно и смущенно.
Паттона скользнула за револьвером.
прогрохотал выстрел из армейского револьвера.
отлетев, тяжело ударился о стену. Он потряс онемевшей рукой и поглядел на
нее с недоумением.
отшвырнул револьвер под стул. Потом грустно посмотрел на Дегамо. Тот
высасывал кровь из царапины на руке.
такому старику, как я! Я умел стрелять еще до того, как вы появились на
свет, мой мальчик!
на Паттона. Лицо его было очень бледным.
остановить. Будь здоров, толстячок!
ступенькам. Я подошел к окну и выглянул. Паттон все еще не двинулся с места.
Дегамо шагал по маленькой дамбе.
Паттон.? Ведь он не знает, что здесь произошло.
должен был на это ответить. Дело дрянь. Все это ему не поможет.
машину? Я кивнул.
разговаривают.
меланхолично.
руками, он смотрел в пол. Я опять повернулся к окну. Дегамо больше не было
видно. Энди уже был близко, он приближался, то и дело оглядываясь через
плечо. Вдали послышался шум запускаемого автомобиля. Энди посмотрел на дом,
резко повернулся и побежал обратно по дамбе.
сказал:
виски. Он налил себе полный стакан и стоя выпил его. Потом показал на
бутылку и тяжелыми шагами вышел из комнаты. Я услышал, как заскрипели
пружины матраса.
раздался звонок сержанта, командовавшего часовыми на дамбе озера Пума. Мы
вышли и сели в машину Паттона. Энди повел машину на большой скорости вниз, к
озеру. Мы промчались через деревню, потом по берегу озера к большой дамбе.
Кто-то помахал нам рукой, чтобы мы остановились у служебного барака. Там нас
ожидал сержант, сидевший в своем джипе. Когда мы подъехали, он тронул машину
и поехал впереди. Мы последовали за ним до края каньона, где стояли двое
солдат и смотрели куда-то вниз. Рядом стояло несколько машин. Вокруг солдат
образовалась группа любопытных. Сержант вылез из джипа. Паттон, Энди и я
подошли к нему.
Панов Вадим
Громыко Ольга
Николаев Андрей
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Конан-Дойль Артур