Я открыла дверь, увидела мужика лет тридцати пяти, щуплого и белобрысого.
- Иван, - представился он, - мастер по оклейке первого класса. Где у вас
можно переодеться и руки помыть?
- В ванной, - ответила я и пошла на кухню, чистить картошку к ужину. Ну
скажите, пожалуйста, можно ли оклеивать первый класс? Но в конце концов,
все равно, как он говорит, лишь бы выполнил хорошо работу. Сегодня никто не
появится дома раньше десяти вечера. У Сережки встреча с заказчиком, Юлечка
поехала брать интервью к какому-то деятелю искусства, Катерина, как всегда,
в больнице, Кирюшка на тренировке, а Лизавета занимается английским.
Справившись с картошкой, я решила посмотреть, как продвигается оклейка
двери, и обнаружила, что мастера возле нее нет, а из ванной доносится
плеск.
Я постучала в дверь.
- Да, - отозвался Иван.
- Вы душ принимаете?
Шпингалет щелкнул, Иван вышел.
- Нет, конечно, руки мыл. Разве можно грязными лапами материал хватать?
Разводы появятся. Чистые ладони нужны.
- Хорошо, - вздохнула я, - начинайте, а то уже полвосьмого, скоро мои с
работы явятся, мне не хочется, чтобы при детях сильно клеем пахло!
- А сегодня ничем и не завоняет, - сообщил Иван, медленно раскрывая сумку,
- вот потом и впрямь может немного...
- Почему? - удивилась я. - Что за клей такой странный?
- Самый обычный, "Момент", - спокойно пояснил Иван, - какой у всех, такой и
у меня... Только сегодня ничего приклеивать не станем, нет, сегодня более
важное дело, обмер и раскрой!
- Ну и зачем дверь обмерять? Она же стандартная!
- Ой, не скажи, хозяйка, - возразил Иван, вытаскивая рулетку, -
наипервейшее дело - обмер, без него никуда, на миллиметр ошибешься, и
пропало дело. Дерматин не тянется, беда может выйти, нет, семь раз отмерь,
один раз отрежь...
Потом он дернул пару раз носом и поинтересовался:
- Картошечка, что ль, кипит?
Я кивнула.
- Да ты иди, готовь, а то не ровен час мужик с работы придет и по шее
накостыляет, ежели харча не найдет. Ступай, ступай, я мерить стану.
Около десяти в дом гурьбой повалили домашние, и в четверть одиннадцатого
все сели за стол.
- Надо мастера позвать, - сказала Катя, - а то неудобно, сами едим, а мужик
голодный.
- Он уже третий час дверь обмеряет, - вздохнула я.
- Обстоятельный слишком, - хмыкнул Сережка.
- Разве нужно так долго? - удивилась Лиза. - Раз, раз - и готово...
- Быстро хорошо не бывает, - сказала Юля.
Где-то в полдвенадцатого я вышла на лестницу и обнаружила Ивана, стоявшего
в задумчивости у двери. В руках мужик держал два гвоздя с широкими
шляпками. Увидав меня, он пробормотал:
- Вот думаю, как лучше кнопочки пустить, через сантиметр или через восемь
миллиметров...
- Да без разницы!
Иван сердито ответил:
- Ничего себе, заявленьице! Ну-ка позови кого другого!
Следующий час домашние самозабвенно спорили о расстоянии между
декоративными гвоздиками. Никому и в голову не пришло, что издали
совершенно все равно, какое пространство разделяет шляпки. Речь-то шла
всего о двух миллиметрах разницы.
Наконец Юлечка спохватилась:
- Кошмар, полпервого, бегите скорей домой, а то метро закроется...
- Мне бежать некуда, - пояснил Иван, - с бабой своей разошелся, комнату ей
оставил, а сам в область съехал, только все равно на электричку не поспел.
- И куда вы теперь? - поинтересовалась Лизавета.
- На вокзале переночую, не впервой, - спокойно ответил Иван и начал
методично сворачивать сантиметр, - главное, обмер закончил, завтра подъеду
и раскрой начну. Можно сумочку тут оставить, чтоб с собой не таскать?
- Бомбы там нет? - сурово спросил Кирюшка.
- Да ты чего, парень, - замахал руками Иван, - разве я чечен какой? Погляди
сам, дерматин, утеплитель, клей да кнопки, ножницы еще, ножик...
- Он неудачно пошутил, - отрезала Юлечка, - ставьте вот здесь, в уголок.
- Ну, побег, - сообщил Иван и начал напяливать на себя слишком легкую для
морозного ноября куртенку.
Внезапно острое чувство жалости кольнуло сердце. Иван натягивал старенькую
вязаную шапочку. Я перевела глаза на Мулю, сидевшую возле его сумки, и
вздохнула. Было полное ощущение, что мы выставляем на улицу маленькую
бездомную собачку, которая настолько отчаялась увидеть от людей доброту,
что даже уже ни о чем не просит.
- Послушайте, Иван, - хором сказали Катя и Сережка, - оставайтесь у нас.
- Можете в гостиной, - подхватила Юля, - а утром дерматин начнете кроить.
- Верно, - обрадовалась я, - правильное решение, чего зря мотаться.
- Вот спасибо так спасибо, - обрадовался Ваня, - ну прям слов нет! За
гостеприимство вам краны починю, ишь как капают! И шкафчик повешу в кухне!
Чего он у вас в углу стоит!
Где-то около трех утра я проснулась и пошла в туалет.
Из-под двери гостиной пробивалась тонкая полоска света. Я осторожно
просунула голову внутрь и увидела Ваню, сидящего на корточках возле
разложенной на полу искусственной кожи.
- Ты чего не спишь? - шепотом спросила я.
- Вот, кумекаю, как раскроить, - так же тихо ответил мастер, - ежели
большую часть сюда, а бордюр с краю, то запросто табуретка получится, а то
и две!
- Какая табуретка?
- Нам материал на складе по норме отпускают, - пояснил Иван, - хозяева там
как-то почитали и решили, что самые умные. Остатки сдавать не надо, а ежели
поэкономней скроить, то вам кусок дерматина остается, а то и два, чтобы
табуретку перетянуть. А то они у вас пообтрепались жуть! Вот точно, бордюр
сюда! Значит, завтра краны починю и на табуреточки выгадаю, будут как
картинка, а то срам глядеть! Что это они какие-то вроде как исцарапанные?
- Кошки когти точили!
- О-о-о, - протянул Ваня, - а я своих отучил!
Шилова Юлия
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Орлов Алекс
Контровский Владимир