ны, - пояснил он. - Все равно у вас еще кофе остался, пока и допьете.
ку и записную книжку. - Когда вам можно звонить?
ти утра.
дольше, да пес не дает. Ровно в шесть подходит и в нос лижет, а если я
делаю вид, что сплю, начинает одеяло зубами стаскивать. Так что звоните
и рано утром, и поздно вечером, не бойтесь, никого не разбудите. Я ведь
один живу.
заставил Вадима поежиться. Что это она? Не верит, что ли? Или он где-то
переиграл, передернул?
все еще сильно пахла химикатами. - Я завтра же созвонюсь с вами и верну
деньги.
и поморщилась.
те меня проводить, сумку дотащите.
в ней? Продукты?
ке у меня всякая ерунда.
ваться опасно. Вот скажешь, что ты врач, и тут же собеседник начнет жа-
ловаться на недомогание и требовать, чтобы ты поставил ему диагноз и
назначил лечение. Или скажешь, что ты мастер по ремонту телевизоров, и
тебя тут же попросят посмотреть чью-нибудь аппаратуру. И делать не хо-
чется, и отказывать вроде неудобно.
я заберу у вас сумку и дальше поеду одна. И пусть вас замучает совесть
от того, что несчастная женщина с больной спиной страдает из-за вашей
настырности.
не дали мне по физиономии, когда я вас сбил с ног и нанес ощутимый урон
вашей спине, куртке и джинсам, мало того, что вы отказываетесь от без-
возмездной помощи, не берете у меня деньги и не хотите ехать на такси,
мало того, что у вас удивительно покладистый характер, так вы еще и те-
левизионный мастер. Так не бывает!
автобус, заходим.
два талончика и прокомпостировал их.
проезд как работник милиции. Что же ты меня не остановила, когда я дос-
тавал два талона? Под телевизионного мастера работаешь? Ну-ну".
темному месту, где несколько дней назад он уже побывал.
дить одна?
кстати, не намного лучше. Там тоже темно и безлюдно.
ограбили на этом самом месте. Но она почему-то молчала.
говорите, чтобы я спину лечила, то даете рекомендации, как мне домой
возвращаться.
очень независимая, да?
этом доме. Давайте сумку.
чет с ней расставаться. Неужели она ему нравится? Нет, определенно нет,
как женщина она не вызывает у него никакого интереса. И в то же время
она интересна ему именно как женщина, потому что непохожа на других жен-
щин. Впервые в жизни он разговаривает с женщиной свободно, без скован-
ности и стеснения, разговаривает как с мужчиной. Оказывается, с ними
можно общаться вот так просто, легко, получая от этого удовольствие и не
думая с ужасом о том, что будет, когда дело дойдет до главного. Потому
что с ЭТОЙ женщиной главное - совсем другое. С ней нельзя хитрить, ей
нельзя врать. Она слишком... Он даже не смог подобрать нужного слова,
чтобы для самого себя сформулировать мысль. Умна? Прямолинейна? Скрытна?
Черт его знает, что это за женщина, но если он хочет чего-то добиться от
нее, то единственный ключ к ней - это абсолютная открытость. Прямота.
лым, поэтому не буду намекать на чашку чаю у вас на кухне. Это может
быть неправильно понято. Но я хочу, чтобы вы знали, что мне очень жаль,
что дорога до вашего дома оказалась такой короткой. Честное слово, очень
жаль. Я не спрашиваю, какой у вас номер телефона, но я искренне надеюсь,
что вы мне позвоните.
иметь долги, а двенадцать долларов - это для меня большая сумма. Так что
не волнуйтесь, позвоню обязательно. Спокойной ночи, Вадим.
в задумчивости возле ее дома. Потом развернулся и быстро пошел к авто-
бусной остановке. Интересно, когда она позвонит?
с ней знакомиться, но спасти ее сегодня можно было только таким спосо-
бом. Теперь ее охрану придется поручать другому сотруднику, на которого
и возложить обязанность следить за попытками ее убить. А ему, Бойцову,
достанется роль поклонника, выуживающего из Каменской информацию. Он
предчувствовал, что роль эта окажется ему не по силам. Анастасия явно не
собирается афишировать свою принадлежность к уголовному розыску и свой
интерес к Институту. Чтобы заставить ее раскрыться, нужно сблизиться с
ней и подружиться, а в ситуации, когда она собирается замуж, это вряд ли
возможно. Для этого нужно по меньшей мере играть во влюбленность, быстро
переходящую в неуправляемую страсть. Купится ли она на это? Маловероят-
но. И потом, он не сможет ей ничего доказать, потому что не сможет за-
няться с ней любовью. Нет, для Каменской нужно искать что-то другое.
Что-то другое...
чиком. Она знала, что уснет еще не скоро, снотворное кончилось, а купить
новую упаковку ей все никак не удавалось. То не было нужного ей ле-
карства, то у нее требовали рецепт, за которым нужно было ехать в полик-
линику, то аптека была уже закрыта, когда Настя, преодолев свою феноме-
нальную лень, до нее всетаки доходила.
лось. В первую очередь следовало понять, что же именно. "Все, - тут же
ответила она сама себе. - Мне все не нравится. Мне не нравится этот Ва-
дим, хотя вообще-то он очень славный и приятный мужик. Почему он мне не
нравится, хотела бы я знать? И мне не нравится что-то еще, только я ни-
как не могу уловить суть. Какое-то неприятное ощущение от сегодняшнего
утра. Пойдем с самого начала".
нового, это бывает каждый день. Стояла под душем, ждала, пока организм
проснется. Вспоминала для тренировки итальянский язык, поставила себе
задачу выудить из памяти как минимум восемь строк подряд из "Божествен-
ной комедии" Данте. Потом пила кофе. Где-то здесь... Что может не понра-
виться в чашке кофе, если зерна только что смололи, а напиток заварен
так, как она любит? Чушь! Потом она курила, потом одевалась. Больше ни-
чего утром не происходило. Откуда же это неприятное ощущение?
ницу выбросить мусор. Ведро, как всегда, было заполнено "с горкой", и ей
пришлось одной рукой держать его за пластмассовую ручку, а другой при-
держивать лежащие сверху две пустые сигаретные пачки, которые то и дело
норовили соскользнуть. У самой двери ей пришлось отнять руку от лежащих
сверху пачек, чтобы открыть замок. Она переступила через порог, и пачки
все-таки упали на пол. Она наклоняется, чтобы их поднять, и вот здесь...
Вот здесь. Что - вот здесь? Она о чем-то подумала, о чем-то неприятном,
что испортило ей настроение? О чем она могла подумать, поднимая с пола
две пустые пачки из-под сигарет? О том, что она неловкая растяпа, но это
никак не могло испортить ей настроение. О том, что болит спина и ей
больно наклоняться, но за много лет она к этому привыкла, и это уже не
раздражало.