увидеть в окружении Государя человека с чрезвычайными полномочиями, чтобы
хоть как-то объяснить события, которые казались ему абсурдными. Но
Пановского он не заметил.
приятелем, королем петербургских сыщиков Карлом Фрейбергом.
Шерлока Холмса в разгадке тайны князя Ордынского, Карл Альбертович досадливо
поморщился и сказал, что тот больше не имеет прав на королевский трон.
обманут, поскольку его противник чрезвычайно хитроумен и опытен, - напомнил
доктор Фрейбергу.
вздохнул развенчанный король.
но и тут она не произнесла ни слова.
отмечали улыбчивость Государя, его нежное обхождение с супругой и девочками,
его теплые рукопожатия с приближенными... Вся картина дышала миром и
спокойствием.
больше не возвращались к тем событиям.
что она стала относиться к нему холоднее, чем прежде. Во всяком случае, она
ни разу не выразила желания поехать в его обществе на концерт, куда он
сопровождал Брунгильду. Поэтому он несказанно удивился, когда однажды
вечером Елизавета Викентьевна обратилась к нему с просьбой - не согласится
ли он сопровождать Муру в Благозерск?
день плывет на пароходике к монастырю и разговаривает с Мурой о каких-то
пустяках. Майское солнышко припекало, но волны ощутимо трепали суденышко, а
от встречавшихся льдин веяло пронизывающим холодом.
потому, что богомольцы - весьма разношерстные, по преимуществу из мещан, -
безостановочно распевали молитвы; и потому, что разговаривать о суетном и
бренном в окружении самозабвенных паломников казалось неуместным. Изредка
доктору даже хотелось присоединиться к согласному умиленно-светлому пению...
темно-зеленый остров. У его основания клубилась белогривая водяная кипень,
волны разбивались о неколебимые граниты. Казалось, пароходик несет на
неприступную грозную стену. Однако остров как бы распался, раздробился - и
стало видно, что впереди целая града островов, проливы, камни.
гнетущей хвойной темнотой, а за ним явился спокойный пролив, отделяющий
Благозерск от островка, на вершине которого расцвела белая церковка. Пароход
дал резкий гудок, - отраженный от скал, он прозвучал почти оглушающе. Пролив
перетек в тихую спокойную бухту - и глазам паломников открылась суровая
красота православной цитадели.
голубые купола с ослепительными золотыми крестами. ,В какой-то момент, когда
богомольцы вдруг запели ликующе "Свете тихий, святые славы бессмертного Отца
Небесного...", доктор друг осознал, что и его губы шевелятся, безвучно
повторяя знакомые с детства слова, каралось, напрочь забытые. Он взглянул
искоса нa Муру, она вцепилась обеими руками в поручень и смотрела вперед
светло и ясно, будто видела что-то, не видимое обычным взглядом. Доктор
содрогнулся, ему показалось, что Мура надеется разглядеть кого-то знакомо -
либо на вершине скалы, где черными печками маячили монахи, либо ниже на дне,
поросшем свежей весенней зеленью, либо еще ниже, где цветут яблоневые и
вишневые сады. Потом она перевела ищущий взгляд на пристань - к ней, следуя
обычному ритуалу встречи паломников, спускались певчие. Они запели молитву -
и пароход откликнулся им слаженным хором.
участие в благодарственном молебне, отслуженном тут же у гранитной часовни с
иконой Божьей Матери. Потом они сели в двуколку, управляемую молчаливым
молодым монахом, и та повезла их в монастырскую гостиницу. Кнута в руках
возницы не было и он, как с разумным существом, разговаривал с низкорослой,
ладной лошадкой.
светилась икона основателей монастыря - святые стояли в золотых венчиках, и
в руках они держали свитки с Писанием.
хозяин гостиницы отец Антипа, низенький старичок в потертой камилавке. Он
поинтересовался, откуда прибыли Мура и доктор, попросил их сделать запись в
гостиничной книге - таков порядок, прибывшие по доброй воле сообщают свои
данные, без предъявления паспортов. Потом отец Антипа передал их заботам
послушника Алексея, и тот повел их в отведенные для них кельи, расположенные
рядом, в первом этаже гостиницы.
свежевымытым полом и еще чем-то душистым и знакомым. Послушник сообщил Климу
Кирилловичу, что когда он услышит за дверью "Молитвами Святых отец Господи
Иисусе Христе. Боже наш...", то ему надо "проаминить", тогда он, Алексей,
поймет, что в келью можно войти. Доктор неохотно согласился и сказал, что
пока он хочет отдохнуть с дороги, да и Марии Николаевне тоже надо собраться
с силами - путь был нелегкий. Послушник согласился и только добавил, что он
испросит благословения у отца Антипы подать сегодня обед в кельи обоим, а
завтра уж они потрапезничают со всеми богомольцами.
мисочки - в них дымились щи с грибами, лаврушкой и перцем, каша с конопляным
маслом, переливался свекольными гранями винегрет, посыпанный семенами тмина,
отдельно подали душистый черный хлеб ломтями и пузатый графин
темно-малинового квасу.
съедобной и даже вкусной, спросил Алексея о том, сколько он должен
заплатить, и услышал в ответ, что по монастырскому уставу ночлег ничего не
стоит, трапеза общая и бесплатная - деньги принимать за нее грешно, и если
есть желание сделать пожертвование, то у входа стоит ящик.
Николаевна, и просил сообщить ей, что через час-другой отдыха они смогут
выйти на прогулку.
вдохнув льющийся в раскрытое окно воздух, наполненный ароматами цветущей
сирени и жасмина. В Петербурге еще только-только распустилась черемуха, а
здесь - и сирень, и жасмин благоухают вовсю, как будто не север здесь, а юг,
как будто на календаре не весна, а настоящее лето. Доктор Коровкин услышал и
птичье пение - разноголосое, радостное, звонкое, но уже не знал, во сне или
наяву.
стихиры, и доктор не сразу сообразил, что он должен "проаминить". Он вскочил
с монастырского ложа, провел руками по волосам, отряхнул костюм и сказал
"аминь". Дверь открылась, и на пороге возник послушник Алексей, за его
спиной стояла Мура.
Добрый он, не бойтесь. А так полагается - благословения на жительство
испросить.
ночью будет не так жестко.
это с непривычки.
Сказано ведь: не ублажай тела, потому что оно прах, а о душе пекись.
- Перины пуховые - пагуба, - скорбно вздохнул отец Антипа.
которыми возвышалась надвратная церковь, потом через другие ворота. Они
попали в монастырский двор, в его правой части располагался собор
Преображения Господня, а в левой блестело в лучах солнца широкое
застекленное крыльцо - дверь в келью игумена. Их встретил поклоном послушник
в белом подряснике и провел по чистым крашеным полам, застеленным ковровыми
дорожками, в просторное помещение с высокими сводами. Всюду стояли кадки с
фикусами и армами. По белым стенам были развешены картины - виды
благозерские, дары приезжавших сюда художников. Кроме пейзажей, на стене
внушительный портрет главного строителя Обители, игумена Дионисия. Мура
успела разглядеть и мебель - старинную, тяжелую, красного дерева. Над
овальным столом картина Шишкина, как решила Мура, - острова с дремучими
лесами на скалах, скит Всех Святых, над водами одинокая чайка. В углу
гостиной - высокие часы с курантами.
светлые и умные. Он приветствовал гостей и благословил их. Потом отпустил
отца Антипу к его гостиничным заботам и пригласил гостей сесть.
сводящую с него глаз, - у нас есть, что вам показать. Конечно, вы можете
посмотреть все - и на лошадке, куда подальше, и на лодке и на нашем
пароходике по скитам. Но наш аптекарский огород и лабораторию вам нужно
осмотреть всенепременно.
Суворов Виктор
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Зыков Виталий