сумеречные розы, дверь дома неожиданно отворилась, и на крыльцо вышла
стройная красивая девушка в белых облегающих брюках и жёлтой блузке с
короткими рукавами. Она смотрела на меня, приветливо улыбаясь.
Только в самый последний момент я понял, что обознался, и резко
затормозил. Мои руки остановились в сантиметре от талии девушки, которую
издали я принял за Диану.
разной степени схожести с двумя столь похожими друг на друга сёстрами. У
неё были волнистые тёмно-каштановые волосы, озорные карие глаза и чёрные
брови моей матери; зато фигура, овал лица, улыбка... Её улыбка! Она не
была такой сногсшибательной, как у Юноны, но разила меня в самое сердце,
заставляя его болезненно ныть. Это была улыбка Дианы...
назвавшаяся Пенелопой, была очень молода. И хотя судить об истинном
возрасте Властелинов по их внешности дело неблагодарное, в данном случае я
был стопроцентно уверен, что ей никак не больше двадцати пяти лет. А
значит...
сильно взволнована и даже не пытается скрыть это. - Кроме всего прочего, я
твоя двоюродная сестра.
Пенелопа. - Но это ещё не всё. Далеко не всё... - Тут она многозначительно
умолкла.
последнего момента я ничего не подозревал. Подобная мысль промелькнула
где-то на задворках моего сознания, едва лишь я понял, что передо мной не
Диана. Но одно дело смутно подозревать, совсем другое - услышать
подтверждение своей догадки. Со мной случилось что-то вроде паралича,
умственного и физического. Я не мог выдавить из себя ни слова и лишь глупо
таращился на Пенелопу, когда она вновь заговорила:
что сказать тебе, когда мы встретимся, а ты ещё не будешь знать, что я
твоя дочь. - Она смущённо моргнула. - По-моему, получилось не очень умно.
надеюсь, последний раз в жизни начав заикаться.
исчезновения.
начала боялась, что ты не вернёшься, и... В общем, ты понимаешь.
так, как это делала Диана.
сухо и прохладно, воздух был напоён свежим цветочным ароматом. Пенелопа
провела меня в просторный холл на первом этаже и усадила в мягкое удобное
кресло. Поскольку к этому времени солнце полностью скрылось за грозовыми
тучами, она включила лампы дневного освещения. Мимоходом я определил, что
большинство систем жизнеобеспечения дома работали от переменного
электрического тока, генератор которого находился где-то в подвале и был
подключён к Формирующей. Это было вполне в духе Сумеречных, исповедующих
разумное сочетание магии и достижений технологической цивилизации в
гармоническом единстве с природой. Такая позиция нравилась мне больше, чем
практика Царства Света, где чары использовались на каждом шагу и вместе с
тем их применение было строго регламентировано, что создавало массу лишних
и никому не нужных (кроме чиновников из королевского департамента бытовой
магии) неудобств.
наверх пепельницу, достала начатую пачку сигарет и раскурила две, одну из
которых потом протянула мне.
выдохнул дым и закашлялся.
позабыл о своём пристрастии к никотину.
пепельнице. В среднем девяносто из каждой сотни взрослых Властелинов были
заядлыми курильщиками, остальные десять процентов курили от случая к
случаю и считались некурящими. В отличие от простых смертных, никотин не
вредит нашему здоровью, а на нервную систему действует благотворно, снимая
стрессовые состояния, то и дело возникающие вследствие напряжённого
общения с Формирующими. Так, к примеру, постановлением королевского
департамента здравоохранения Дома Света курение противопоказано только
детям до 14 лет, беременным женщинам и кормящим матерям.
произнесла Пенелопа. - Ты это имел в виду?
вопреки моей воле - то ли дало о себе знать унаследованное от матери
недержание речи, то ли я был до такой степени взволнован, что потерял над
собой контроль, - а скорее всего, и то и другое. Отправляясь в Экватор, я
твёрдо решил взвешивать каждое своё слово относительно моего пребывания в
Срединных мирах. Я тщательно продумал, что буду говорить Юноне, что - деду
Янусу, что - брату Амадису, что - кузену Дионису и тёте Помоне, а что -
всем остальным. Однако с появлением Пенелопы все мои планы рухнули, как
карточный домик. Я оказался в полной растерянности, и мне нужна была
передышка, чтобы собраться с мыслями и привыкнуть к этому новому,
неожиданному обстоятельству - своему отцовству.
в поисках подходящей зацепки. И нашёл её.
был написан рукой великого маэстро Рафаэля ди Анджело, гениального
художника из мира PHTA-2084, в обиходе именуемого Землёй Гая Аврелия, где
в своё время я был известен как Артур де Лумьер, безземельный нормандский
дворянин, рыцарь и полководец. На портрете я был изображён в полный рост,
в лёгких боевых доспехах, выкрашенных в чёрный цвет, в малиновом плаще и
со своей любимой шпагой Эскалибур, которую я держал наизготовку в правой
руке. Таким меня увидел маэстро непосредственно перед тем памятным
сражением, когда я повёл войско графа Тулузского против орды лютых псов в
человеческом обличии, рыцарей-крестоносцев моего старшего брата
Александра, который был у них за главного - великим магистром ордена
Святого Духа. Крестоносцы свирепствовали в Лангедоке, искореняя
альбигойскую ересь, местные жители защищали свою землю, свои дома, свою
веру. Я встал на сторону последних не столько потому, что был убеждён в их
правоте, сколько потому, что их противником был Александр. В тот день мы
праздновали победу, лангедокская армия под моим руководством сокрушила
полчища крестоносцев, а я в очном поединке тяжело ранил Александра. Отец
мой, узнав об этом, неистовствовал; мама молчала, но глядела на меня с
такой мукой, с такой болью, что мне стало невыносимо стыдно. Тогда я со
всей отчётливостью осознал, что наша детская вражда с Александром зашла
слишком далеко, и поклялся себе, что в следующий раз лучше прослыву трусом
и обращусь в позорное бегство, чем подниму руку на родного брата.
Следующего раза, к счастью, не представилось...
Тулузского твоей дочерью...
воды утекло.
тебе слагают героические баллады, рассказывают невероятные истории о твоих
подвигах, а многие незаконнорожденные претендуют на то, чтобы называться
твоими детьми. Меня не сочли самозванкой только потому, что между нами
есть несомненное сходство. Граф принял меня очень радушно, а я... - Щёки
Пенелопы порозовели от смущения. - А я, неблагодарная, похитила из его
коллекции твой портрет - уж больно он мне понравился. Впрочем, никто не
заподозрил меня в этом злодеянии.
удалось покорить Лангедок?