взглянул на часового. Он ожидал увидеть красномордого, с мертвыми глазами,
но перед ним был обыкновенный косоглазый, очевидно бхот. Ростислав решился
и осторожно шагнул вперед. Часовой смотрел в другую сторону. Капитан
сделал еще два шага - и тут косоглазый начал медленно поворачиваться. Рука
Арцеулова нырнула в карман. Миг - и новенький патрон, описав дугу, со
стуком упал возле самой двери. Часовой дернулся, повернулся, пытаясь
выяснить причину шума, затем вновь развернулся к проходу - и лишь негромко
охнул. Нож вошел в горло мягко и беззвучно - как в масло...
была рядом. Повинуясь беззвучной команде, она стала рядом со стальной
дверью. Капитан секунду подождал, оглянулся - и дернул за массивную
металлическую ручку.
лампочек, торчат рычажки, краснеют кнопки. Рядом двое - "синий", в фуражке
со свастикой, и некто в белом халате, на который наброшено серое пальто.
При виде незваных гостей "синий" выхватил пистолет - и тут же пуля,
выпущенная из карабина капитана, вошла ему в сердце. Тот, что в халате,
вскрикнул, рука потянулась к какому-то рычагу, но крик оборвался - вторая
пуля, на этот раз выпущенная Наташей, вошла в затылок...
но внезапно обернулся - и вовремя. Тот, чье сердце он прострелил,
медленно, пошатываясь, шел к нему, протягивая руки со скрюченными
пальцами. Капитан вновь выстрелил - и снова не промахнулся, но мертвец
продолжал идти, пустые глаза с широко расширенными зрачками глядели с
холодной ненавистью, в уголках посиневшего рта выступила пена.
Уже не в первый раз привычное оружие было бессильно. Руки со скрюченными
пальцами уже тянулись к горлу, капитан приготовился бить прикладом - но
тут послышался хрип. Враг неподвижно застыл - в его спине торчал стилет.
Берг стояла рядом, крепко сжимая рукоять. Страшные руки дернулись, плетьми
повисая вдоль тела, из раны заклубился легкий дым, глаза закатились - и
нелюдь грузно упал на бетонный пол.
- Ну, спасибо, Наталья Федоровна!
панели. - Идите к двери, Ростислав Александрович. Я уж сама...
держа оружие наготове. Между тем Берг закончила осмотр и удовлетворенно
кивнула:
и так нашумели...
даже резервную цепь. И вообще, кто из нас физик-экспериментатор?
оружие за спину. В первое мгновение ничего не случилось. Потом с треском
лопнула одна лампочка, следом - целый десяток, резко запахло горящей
проводкой. Над пультом взлетели синие искры - взрыв, еще один - и все
погрузилось во мрак...
полгода обязательно сжигаю всю аппаратуру. Посветите, пожалуйста...
Валюженича - и девушка осторожно пробралась ко входу, стараясь не
наступать на замершее неподалеку от двери тело охранника.
тихо, но где-то вдали слышались крики, ругань. Сухо ударил выстрел.
я уложила. Того, в пальто...
подсвечивая фонарем.
неровным сводом.
Свет... Лучше идти в темноте...
по-прежнему было тихо, но вдали шум усиливался, вновь ударил выстрел,
послышался топот множества ног.
дыхание слышалось рядом.
генератора. В любом случае, на прожектора не хватит...
вдруг эти... демоны... видят в темноте?
местных - эти уж точно, не совы... Тише, кажется здесь...
электрический фонарь. Капитан осторожно выглянул - коридор кончался,
впереди еще одна площадка и дверь, на этот раз не стальная, а бронзовая,
покрытая непонятными изображениями. У двери трое - двое с карабинами, в
фуражках, и третий - высокий, с непокрытой головой, которая в ярком свете
фонаря показалась какой-то необычной. Сам фонарь - большой, с мощным
аккумулятором, стоял на столике справа от двери.
Та вздрогнула:
хранят рубин. Почему-то он уверен, что Степана будут держать в храме...
время от времени поднимать голову.
коробках и ящиках, и то однажды - когда конвоировал секретный груз из
Казанского банка в Столицу. Но там камешки были мелкие, хотя и красивые, а
тут - нечто громадное, куда больше, чем голова настоящего слона, виденного
Косухиным в цирке.
спрятанный в стене фонарь или лампу, но потом понял - "Голова Слона"
светилась сама. Красный свет шел изнутри, с каждой минутой усиливаясь и
становясь ярче. Собственно, он не был красным - скорее, красно-фиолетовым.
К тому же в глубине то и дело загорались голубые и белые огни - и тогда
рубин действительно начинал походить на голову многоглазого зверя.
Неровный переливающийся свет завораживал, одновременно пугая.
разгоравшийся красный огонь. - Такой бы камень - да на нужды революции!
Тут бы на целое войско хватило, ежели продать..."
Вспомнились слова монаха о том, что это не рубин и вообще не камень, да и
создан как-то странно - не природой, но и не человеком...
удивился еще более - играла музыка. Звук был немного резкий и одновременно
заунывный, но, в целом, очень красивый. Вначале еле слышная, музыка
крепла, заполняя темный храм. И вдруг Косухин почувствовал - стало теплее.
Он вдохнул полной грудью - и испугался. Воздух был вязким, плотным,
вливаясь в легкие как жидкое масло.
внутри огромного кристалла сквозь фиолетово-красное марево проступил
темный силуэт. Мгновенье постояв, он неторопливо отделился от кристалла и
шагнул вниз. На его месте был уже другой; минута - и этот, другой, тоже
был внизу. Одна за другой темные фигуры спускались в зал, выстраивались в
две шеренги, образуя широкий проход и постепенно продвигаясь к месту, где
лежал Степа. Он хотел рассмотреть странных гостей, но это никак не
удавалось - темные фигуры при пристальном взгляде начинали расплываться,
таять в плотном густом воздухе. Степа заметил только, что они мало
напоминают людей. Руки и ноги были на месте, но большие приплюснутые
головы росли прямо из плеч, спины странно сутулились, а на месте лиц было
что-то вообще непонятное, не похожее ни на человеческий лик, ни на
звериную морду. Постепенно живой коридор начал смыкаться, образуя
полукруг, в центре которого лежал связанный Косухин. Камень уже не светил
- он кипел огнем, языки пламени вырывались наружу из-под неровных граней,
в воздухе повеяло гарью...
за мной!.."
труб, пламя в камне забилось, стало белым, и тут сквозь пламя начала
проступать высокая бледная фигура. Рост определить было трудно, но этот,
вышедший последним, казался великаном. Огромные узловатые руки застыли у
пояса. Круглая голова не спеша поворачивалась из стороны в сторону.
Странный гость кого-то искал.
стоял перед ним, вовсе не бел. Это была не белизна, а невыносимо яркий
свет раскаленного добела металла. Пахнуло жаром. Огромная нога ступила
вниз с возвышения а голова посмотрела прямо на Степу.
красным цветом, затем начало чернеть. Теперь перед возвышением, где лежал
связанный Косухин, громоздилась огромная темная фигура, такая же