за них не волноваться и даже обещали давать о себе знать...
но ни сотрудники НКВД, ни автоинспекция не смогли засечь даже след
таинственного автомобиля. Это можно было объяснить двояко: либо сведения о
машине - просто слухи, либо у тех, кто был в авто, имелись такие документы,
что служба наблюдения слепла...
недавно арестованного Туполева, - вовсе не бежал. Он вошел в подъезд и
сгинул. Ни на крыше, ни в других подъездах, ни на улице обнаружить беглеца
не удалось...
десятков человек. Никто - ни один из них - не был обнаружен ни в Столице,
ни за ее пределами, ни за границей. Выходит, их действительно прятали
где-то под боком? Но где? В таинственном подземном бункере? В исчезнувшем
Доме полярников?
что-то не так! В подземный бункер Пустельга не верил. В конце концов он
отправил Карабаева в экономический отдел, где в свое время расследовали
дикую историю с пропавшим домом, но лейтенанта вновь не подпустили 'к делу.
Даже сотрудникам группы "Вандея" предварительно требовалась санкция
наркома. Более того, Карабаеву конфиденциально посоветовали не заниматься
Домом полярников, а лучше - вообще выкинуть его из головы...
документами и потянулся к лежавшей на столе пачке "Казбека", оставленной
Михаилом. Пальцы сжали папиросу, но Сергей все же сдержался и аккуратно
положил ее на место. Курево не поможет. Просто он не справляется. Не
справляется - и точка...
столом, и нерешительно начал:
посоветуете: может, написать рапорт? Чтоб честно было... Пускай другого
ставят...
прочим, тоже не справляемся! И покойный Айзенберг не справился!
библиотекари идти?
впечатлением, оставленным чтением романа Виктора Гюго...
Тут нужен не только ум, но и крепкие нервы. Извините, товарищ старший
лейтенант, что смею читать вам нотацию... Вы же занимались резидентурой!
Вспомните: вы посылаете агента и ждете... Неделю, месяц, полгода...
одно из направлений работы. А тут - вражеская банда орудует прямо под
боком! А мы... Вернее, я... как слепой...
Прохор. ~ Это вы от усталости. По себе знаю: как переработаюсь, все
кажется, что обратно в участковые пора.
Если вас сменят, то на ваше место могут назначить человека из "Вандеи". Так
что в любом случае лучше остаться...
чувствовал, что ребята ему верят. Может, он действительно устал?
театральную кассу зашел. Ну, насчет Большого...
чем-нибудь, не имеющем отношения к службе, - особенно о театре.
итальянского композитора Джузеппе Верди. Посвящена
национально-освободительной борьбе народов Африки против древнеегипетской
агрессии...
бы со мной посоветовались!
декорации разваливаются! Играет второй состав, а то и третий! Эх, товарищ
лейтенант, мы же Большой даже не почувствуем!
чего - я выяснял. В этом, как вы говорите, третьем составе поют выпускники
этой, как его, ну, где учат...
пускают никуда. Давят молодежь...
не возражал. Пустельга же, ни разу не слушавший "Аиду" в Большом, и вовсе
не смущался старыми декорациями. Он вспомнил Ташкент, редкие гастроли
третьеразрядных исполнителей, жалкую самодеятельность... "Аида" в Большом
по сравнению с этим казалась чем-то недостижимым. Тем более бывший селькор
уверял, что молодые выпускники консерватории поют не хуже корифеев...
все стихло. Пустельгу никто не торопил, более того, его вновь пригласил
Ежов и намекнул, что спешка в подобном деле едва ли необходима. По мнению
наркома, его подчиненные в прошлый раз были слишком эмоциональны. Сергею не
стоило принимать все близко к сердцу, надо лишь спокойно продолжать работу.
Нарком обещал помощь - какая только потребуется.
нетерпеливое начальство оставить в покое руководителя группы "Вандея"...
хозяйственное управление и сообщили, что ордер на квартиру он сможет
получить в следующий вторник. Новость сразу же подняла настроение. Не то
чтобы Сергей мечтал жить в Столице, она казалась ему слишком шумной и
суетливой. Но получить квартиру в его возрасте и в его звании, да еще после
неполного месяца службы в Главном Управлении? Это было больше, чем то, на
что Пустельга мог рассчитывать.
пригласить своих сотрудников на новоселье. В общем, к воскресенью Сергей
чувствовал себя вовсе неплохо. Все складывалось отлично - за исключением
сущей мелочи - неуловимой "Вандеи". Впрочем, об этом можно временно забыть
- хотя бы на один вечер...
Конечно, большой, потускневший от времени зал был почти полон, но пришедшие
сюда сильно отличались от "премьерной" публики. В основном сюда пришли те,
кого случайно занесло в Столицу: командированные, иногородние студенты,
мелкая провинциальная интеллигенция. Вызолоченные, отделанные бархатом ложи
были пусты, народ теснился на галерке, где билеты подешевле; первые ряды
были также почти свободны. Сергея, впрочем, это не смутило: Большой
оставался Большим в любом случае.
настраиваемых инструментов, когда Ахилло, уже несколько минут оглядывавший
зал в поисках знакомых, внезапно хмыкнул и подтолкнул Пустельгу:
уже окутывала зал, но он успел заметить бледное знакомое лицо, руку,
лежавшую на барьере... Человек казался призраком, медленно исчезающим в
подступавшей тьме.
постановки не пропускает... Почти уверен, что он в том же фраке... Эге, да
он не один!..
темный силуэт едва заметен в глубине ложи. Но любопытствовать не было
времени - оркестр заиграл увертюру, тонко запели скрипки, и огромный
занавес, украшенный золотыми гербами Союза, медленно пополз вверх.
очередной раз оказался прав:
старух, изображающих на сцене пылких влюбленных. Радамес и Амнерис были
красивы, еще не избалованы славой и успехом, а потому играли с охотой, от
души. Впрочем, сравнивать Пустельге было почти что не с чем. Он лишь
однажды слушал "Аиду" в Харькове, где гастролировала какая-то
провинциальная труппа. О бывшем селькоре не приходилось и говорить: Прохор
слушал музыку серьезно, чуть нахмурясь, словно присутствовал на важном
допросе. Даже всезнающий Ахилло перестал снисходительно улыбаться:
постановка, похоже, нравилась и ему.
громкого, надмирного голоса труб, откинулся на спинку кресла, и тут его
взгляд скользнул вправо, в сторону бертяевской ложи. Он вновь увидел
драматурга: тот сидел, возвышаясь над невысоким креслом, его красивое лицо
по-прежнему было бесстрастно и спокойно. Но Пустельга смотрел не на него.
сидела рядом с ним, Сергей менее всего ожидал увидеть на этом спектакле.
Она была все в том же темном платье, и лицо ее казалось таким же
бесстрастным и холодным, как у сидевшего рядом знаменитого драматурга.
невозможного. Та, которую он встретил на мхатовской премьере, тоже могла
быть любительницей "Аиды". К тому же Сергей сразу понял, что они с
Бертяевым давно знакомы...
сущности музыки Верди. Карабаев с самым серьезным видом осудил
Ковальчук Вера
Лондон Джек
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Шилова Юлия
Плотников Александр