оперативников, причем два из них - в Европе. Пир готовился в
Лондонском, тогда - единственном.
за старшего, так что будь добр, делай, что и все, ладно?
базы "Европа" и забрать икс-комовцев-новичков. Утром позвонил лично
Майкл Батт и предложил Пиру лететь с группой, чтоб не присылать
отдельный транспортник. Пир не возражал - чего ради него одного жечь
пропасть топлива, гонять практически впустую здоровенный самолет и
морочить голову всегда уставшим пилотам?
комбинезоне вынырнул из неприметной двери в самом безлюдном углу зала
и призывно помахал рукой Лесьеру. Видимо, они уже встречались сегодня.
Остальные молча, конечно молча, последовали его примеру и потянулись к
двери в безлюдном углу.
свободное место, в третьем ряду, рядом с голубоглазым пареньком,
похожим на подростка.
Точнее, произношение у него было ужасное, слова же он подбирал легко и
непринужденно. - Я - Хари Кирвисниеми, из Тампере. А ты?
мозолистую, как у опытного яхтсмена, руку.
начался, чем у нас, так? Или у вас цикл короче? И почему только тебя?
Или остальных - на другие базы?
никто так и не понял, что он не новичок. Эти ребята думают, что Пир
только-только завершил курс подготовки, как и все они.
когда Толик Воронин и Войцех Язерский полегли от его руки, и Ник
Завадски, больше, чем просто друг, едва не погиб. Наверное, это
везение, что первое время после Барселоны Пир провел в
непрекращающемся беспамятстве. Когда врачи его вытянули и из очень
тяжелого состояния в просто тяжелое и сознание стало возвращаться все
чаще, было еще не до раздумий, но чувство времени проснулось, а всем
известно, что время - умелый лекарь. Когда Пир стал и вовсе
выздоравливать, события двадцать четвертого июля уже казались чем-то
давним и полустертым. В душе осталась пустота. Пир вдруг понял, что не
сделал в жизни ничего такого, что могло бы хоть как-то уравновесить
убийство друзей-оперативников. То есть, он конечно шел под огонь
террористов и в Донецке, и в Симферополе в девяносто восьмом, и раньше
- в Москве, Ацхали и Питере, и еще в десятке мест. Наверное, он спасал
чьи-то жизни, но этих спасенных Пир либо вообще никогда не видел, либо
видел мельком, несколько секунд, когда уводил заложников, прячась за
терриконами, или вытаскивал на Ялтинском шоссе
девчонок-одиннадцатиклассниц из полусгоревшего "Икаруса"... Как-то все
это казалось несерьезно. Да и можно ли оправдать смерть Воронина и
Язерского? И Кости Белова? Оправдать-то можно, только смириться...
закончилось. Но Батт считал иначе.
неведомо как появился у изголовья больничной койки когда сознание
бродило неизвестно где, - ты нужен. Ты нужен мне и ты нужен проекту.
Мне жаль, что так все сложилось в Барселоне... но мы на войне. Никто
не знает чужаков так, как ты и Завадски. Нам нужен твой опыт и твое
умение. Вместо того, чтобы думать об убитых даже не тобой - а теми же
чужаками - Воронине и Язерском, подумай о желторотых новичках, никогда
прежде не ходивших против сектоидов или мутонов, которых ты сможешь
спасти просто потому, что опытнее их. Я даже не стану тебя
уговаривать, Пир. Я просто жду тебя на базе едва ты поправишься."
может там еще что-нибудь и окажется? Хуже, во всяком случае, не будет.
было почти таким же, как без малого год назад, в декабре, когда на
"Европу" летели первые оперативники. Пир вздохнул. Теперь половина из
той восьмерки мертва, а Пир и Завадски прошлись по самому краю,
удержавшись в мире живых благодаря не то везению, не то искусству
венских медиков. Или благодаря и тому и другому одновременно. Во
всяком случае, Пира сшили заново. Как он тогда в Барселоне принес на
себе раненого Ника Завадского врачи понимать отказались. Да и
"американцы" Паллистер и Олаэча не раз уже попадались медикам в лапы,
и, понятно, не без оснований.
ли... Говорят, новичков первое время в миссии берут редко...
пространстве чужого корабля потому что не знаешь, где имеют
обыкновение прятаться чужаки? Или тупо смотрел на брошенную из-за угла
силовую гранату, вместо того, чтоб уносить ноги, если это еще
возможно?" - подумал Пир.
ничуть не смущенный молчанием Пира.
и все.
обойм было завались.
элериум нужен. Небось, научники жмутся, берегут", - догадался Пир.
алиенов положил, - сообщил Хари. - У них как-то демократичнее, что ли.
Подумаешь, старики...
европейская команда ходит на самые трудные и опасные миссии, а
американцам достаются задания попроще? Смысл?
Хари Кирвисниеми, икс-комовец, пока не ходивший в дело. Не беспокойся,
не засидишься в девках, как школьница-затворница. Сам потом будешь
снисходительно похлопывать новичков по плечам. Если будет у тебя
время, Хари Кирвисниеми...
снижающегося самолета. Над полигоном сновало несколько танков. Пир
глядел в иллюминатор и вспоминал, как впервые увидел новый танк и как
едва не принял его за кибердиск.
зимой - ряды колючки, унылые бараки...
встречавших не было. Ну, конечно, тогда проект только начинался и они
были первыми оперативниками, почти что героями. Правда, героями дня
завтрашнего... А сегодня таких героев на каждой базе по четыре
десятка.
нашивками сержанта велел новичкам построиться. Пир спокойно подождал
пока ребята с сумками образуют ровную шеренгу и уже совсем было
собрался обойти ее и направиться в свою комнату-каюту в первом жилом
блоке, когда сержант его окликнул. Жестко, чтоб не сказать грубо.
пристроился к шеренге и замер. Правда, глаза выкатывать, как
новобранцы, не стал.
Вы приехали на войну. Оставьте здесь, за пределами базы все ваши
розовые сопли и геройские мысли. С сегодняшнего дня вы шагу не ступите
сами. Без моего разрешения. Пока я не решу, что вас можно отправить в
бой. И если кто пикнет - вылетит из проекта тотчас же.
елочки на полигоне.
шеренга, кроме, понятно, Пира.
напротив Пира, едва не касаясь носом его лица.
сегодня!
казарменного ублюдка прислали в проект?