дать, ни взять, словно осколки распавшегося в атмосфере метеорита. А
следом накатила тугая взрывная волна, накатила, нахлынула, толкнулась
в стекла вестибюля, заставила вздрогнуть пол под ногами.
улице, но уже на втором шаге сердце его неприятно екнуло, а рука, так
и не расстававшаяся все это время с бластом, стала сама собой
подниматься.
сторону недавнего взрыва. На звук шагов Риггельда он стал
оборачиваться.
импульс чужому прямо в ухо. Точнее, в то место, где у человека на
голове располагалось бы ухо. У чужого на этом месте было только
полуприкрытое клапаном отверстие, без малейших следов раковины.
Длинная шея инопланетянина ослабла, и безвольно повисла, а в следующий
миг не выдержали ноги, и он шлепнулся на дасфальт у самого вездехода,
а оружие его негромко и неметаллически лязгнуло от удара о твердь.
открытого места. Он скользнул к платану и прижался спиной к стволу.
Старое дерево, казалось, придавало сил. Риггельд вжимался лопатками в
полуоблезший ствол, по виску стекала крупная горячечная капля. Бласт
он взял двумя руками, так вернее.
почти сразу остановился, будто споткнулся. Понятно, увидел мертвого
сородича.
переместился к вездеходу. Теперь он присел на корточки и спиной
прижался к дверце. Докучная капля с виска сорвалась когда он прыгал,
но не замедлила сгуститься и потечь вторая.
чувствовал его, слышал негромкие шаги, и даже, вроде бы, удары сердца
как-то чувствовал. Частые-частые, словно барабанная дробь. У человека
никогда сердце так не колотится.
что крадется он в щели между стеной-окном вестибюля и жидкой порослью
молодых акаций у окна. Поросль была действительно жидкой, потому что
несколько минут назад не мешала Риггельду наблюдать за улицей из
вестибюля.
чуть-чуть привстал, так, чтобы взглянуть в сторону чужака сквозь салон
"Даймлера". Даже через два стекла Риггельд чужака сразу заметил. Тот,
странно полуприсев - суставы на ногах у него гнулись не вперед, а
назад, как у птиц - и дугой согнув шею, семенил ко входу в вестибюль.
скосил чужака длинной очередью, а потом рванул дверцу, плюхнулся в
водительское кресло и активировал привод.
Риггельду казалось, что десятки глаз сейчас обращены к его "Даймлеру"
и десятки стволов глядят на вездеход сумрачным взглядом смерти.
машину вглубь двора. Нырнул в арку, потом в другую, и оказался на
соседней улице. Вдали угрожающе гудело - к месту стычки наверняка
спешил очередной штурмовик. Спешил отследить одинокий движущийся
вездеход и втянуть его в свое ненасытное брюхо. Или сначала выкурить
из кабины водителя, и его уже втянуть.
помнится, помещалась автостоянка, всегда забитая вездеходами.
символическую оградку и юркнул в первую же подвернувшуюся щель.
"Даймлер", сдавленно ухнув, коснулся дасфальта, а за миг до этого
Риггельд отключил привод. И стек по сидению на пол, чувствуя как в
спину упираются ребристые педали.
ненадолго обратиться в муравья.
чужих есть биодатчики, или приборы, которые в состоянии отличить
холодные вездеходы от недавно работавших - прятаться нет смысла. Но
Риггельд прятался. Он прятался бы даже в том случае, если бы точно
знал, что у чужих нужные приборы есть.
Выскочил из здания, не глянул... Словно желторотый пацан.
Если чужие возьмут его - Савельев, Смагин с Янкой и Чистяков не
дождутся помощи.
думал о ней все чаще. И даже не знал что страшнее - подвести старого
друга, или обмануть надежды этой отчаянной девушки, отчаянной во всем
- от рискованных полетов на "бумеранге" до бесповоротной
настойчивости, с которой она пыталась завоевать его, Курта Риггельда,
внимание.
и не знал, что эта раса именует себя "цоофт". Для Риггельда они были
просто чужими. Врагами, который вторглись в его дом.
спастись, то хотя бы подороже продать свою свободу.
и взрывчатого - вдруг удалось бы подарить безмятежному небу Волги еще
одну огненную вспышку, которая пожрет вражеский штурмовик?
отдохнуть всего минут пятнадцать. Едва последние роботы, похожие на
столы с колесиками, увезли прочь грязную посуду и облизали насухо
столы, явилась команда свайгов в компании других роботов - не то
боевых, не то охранных. Эти походили на летающие шары размером с
футбольный мяч. С дырочками по всей поверхности. Что именно могло
вырваться из этих дырочек - Зислис не знал, а спрашивать у Суваева
поленился. Наверняка что-нибудь смертоносное. Или оглушающее.
Вероятнее - оглушающее, ведь зачем-то же понадобилось чужим такое
количество живых людей? Но роботы, несомненно, могли при необходимости
и убить.
предоставится.
куда-то уводили. Зислис, Веригин, Суваев, Хаецкие, Мустяца, Прокудин,
Фломастер, Ханька, Яковец и рядовой-служака попали в одну группу.
Кроме того в нее же угодил Бэкхем и пожилая супружеская пара, оба
перепуганные донельзя. Остальные держались отменно - для пленников.
Фломастер первым вышел из камеры.
неубедительно. Или неумело. Зислису показалось, что это не то научник,
не то техник, и вообще существо невоенное и подневольное. Охраняли
группу шесть роботов, бесшумно скользящие вдоль стен.
зал. В дальней части зала помещался просторный пульт с несколькими
большими экранами. Зислису показалось странным, что перед пультом не
было ни одного кресла. Экраны слепо глядели на пришедших. Перед
пультом и экранами копошилось несколько свайгов в таких же голубых
комбинезонах; едва группа людей вошла в зал, они перестали копошиться
и уставились на пришедших, изредка перебрасываясь свистящими фразами.
Перевода не воспоследовало, стало быть людей их диалог не касался.
Ханька первым, с достаточно беспечным видом, уселся на пол и
привалился спиной к стене. Остальные последовали его примеру - пожилая
чета уселась последней, с кряхтением и тихим оханьем. Роботы гирляндой
повисли в воздухе, символизируя условную границу, которую людям
пересекать не рекомендовалось - чужие умели быть красноречивыми при
минимуме слов.
остались у пульта, остальные распахнули один из шкафов. Зислис
присмотрелся, и углядел внутри нечто вроде вакуумного скафандра,
однажды виденного у Ромки Савельева на корабле. Кажется, в таких
костюмчиках можно было выходить в открытый космос для мелкого ремонта
и непродолжительных работ. Больше в шкафе ничего и не было.
подняли Стивена Бэкхема и подозвали к шкафу. Тот, угрюмо ссутулившись,
подошел. Жестами же объяснили, что ему предстоит залезть в этот самый
скафандр. Один из свайгов пошуршал чем-то внутри шкафа и в скафандре
спереди образовалась щель. Зислис прищурился.
свиная туша. Красноватое желе, прожилки какие-то, сочащаяся
Каргалов Вадим
Акунин Борис
Афанасьев Роман
Куликов Роман
Трубников Александр
Белов Вольф