айдэсатан...
не совсем пропащий язычник. Но с другой стороны, как же пройти, уповая
только на свою силу, отвагу и ловкость?
драться по отдельности, ключи искать... а добраться до конца хотелось. Ты
присматривайся к тучам, ладно? Что-то с ними неладное.
двигались каменные громады, а когда задевали друг друга краями, грохотало,
как будто незримый великан скреб гигантским ножом по исполинской
сковороде. От туч падали угольно черные тени, бежали быстро как стадо
скачущих зверей, хищных и злобных, подминали камни, скалы.
вздымались по рукам и ногам, щекотали.-- Чего ты только не навидался...
всматривались в недобрую стену тумана. Томас вскрикнул:
железное плечо:
словно пытались зацепить сарацинским крюком. Он ударился оземь, с
проклятием вскочил, в руках очутился меч. Огромная тварь, похожая на
багровую летучую мышь, трусливо нырнула в тучу. В просветах мелькнуло в
двух местах красное, донесся злобный крик летающих зверей, пронзительный и
страшный, от которого кровь превратилась в ледяные комочки.
рано... Кто-то выслал навстречу. Хорошо, что ты, ротозей, вовремя заметил.
Я не ожидал, на небо не смотрел.
ринулись на них: красные, с темными когтями. Томас с содроганием успел
увидеть в раскрытых клювах мелкие острые зубы. Олег бросил раздраженно:
крепко.
увидеть, как Олег лишь шире раздвинул ноги, его посох поднялся острием
вверх. Тварь в последний миг свернула, но калика угадал, Томас услышал
треск распарываемой плоти, жуткий крик, хлопанье крыльев.
тварь расшибаться насмерть о его железные доспехи, тварь в самом деле
круто свернула, но в другую сторону. Томас ощутил сильный удар в плечо,
пошатнулся, свободной рукой непроизвольно попробовал ухватиться за
воздух... под пальцы попалось мягкое, горячее.
Пробовала взлететь, трепыхала сломанным крылом, из распоротого бока
хлестала зеленая кровь. А справа летучая тварь орала, клевалась, била
крыльями, пробуя взлететь. Под ней блестело железо, Олег не сразу понял,
что Томас цепко держит за лапу, меч выронил, другой рукой хватает за клюв.
птиц изучать.
мне -- летун. Клювом не вышел!
хруст, птица вскрикнула. Томас с наслаждением перехватил выше, сломал шею.
Крылья обвисли, он с размаха отшвырнул крылатое чудовище. Блестящие
доспехи теперь были во вмятинах, будто на нем молотили железный горох с
орех размером.
цеплялся за каждый разрыв в тучах.-- Что-то здесь не так.
Там их целые стада. Стаи, то есть.
волосами низкие тучи. Небо почернело, тучи ползли тяжелые и громыхающие,
будто разом рассыпались небесные Авзацкие горы, и теперь по небосводу
катится нескончаемая каменная лавина. Когда тучи задевали одна другую,
скрежетало, сухо взламывалось, мертвенно белые искры недобро озаряли
неподвижные края темных, почти фиолетовых глыб.
слизи, но Томас чувствовал ее близость по своему желудку. С правой стороны
несло сухим жаром, там коричневело каменистое плато, высохшее и выжженное.
Три огненных ручья бежали резво, плескались искрами, поверху плыли корочки
темнобагрового шлака. Дважды, пока Томас смотрел с опаской, вспыхивали
быстрые огоньки, тут же исчезали с легким дымком. То ли птица какая роняла
перо, то ли чья-то душа приблизилась чересчур близко.
долина, Томас видел кусты, редкие деревья, невысокую траву, проплешины
вытоптанной земли. В глазах рябило, и, всмотревшись, различил сотни,
тысячи женщин, что бродили стайками и поодиночке, качались на ветвях
деревьев, сидели на траве. Всматриваясь, он видел их все яснее, словно
наливались живой плотью. Не сразу понял, что некоторые выглядят
странноватыми, хотя он не противился бы, если бы у женщин в самом деле
была грудь такого размера, такие вот бедра, а волосы ниспадали до пят.
калика выбирает между берегом Стикса и каменным плато. Там загремело, из
черной тучи ударила молния. На ровной, как турнирное поле, плите вспыхнул
огонь, взвился красными наконечниками и погас, на камне осталось медленно
тускнеющее багровое пятно размером с круглый стол короля Артура. В небе
загрохотало, будто катилась горная лавина. Страшно и слепяще вспыхивали
молнии, ветвистые, как светящиеся корни невиданного древа. Одним концом
упирались в тучу, другим с шипением вгрызались в камни. Вспыхивали огни,
камень плавился, тут же остывал, оставляя оспины размером с миску для
большой собаки.
вырывалось с хрипами, он переводил взор то на берег, покрытый слизью, то
на огненное плато. Там гремело, редкие молнии превратились в огненный лес,
что вершинами упирался в низкое небо, а корнями взрывал каменистую землю.
Этот лес постоянно двигался, молнии ядовито шипели. Когда ветер подул с
той стороны, пахнуло горящей землей.
раздробили бы в песок, а по железной -- вогнали бы в землю так, что
виднелась бы на дне глубокого колодца. Но язычнику что объяснить, если он
ни разу не грамотный. Однако присмотрелся, женщины не все выглядят
обычными, а у одной вовсе в полупрозрачном теле нечто темное, словно
сгусток мрака...
-- слизь Стикса, где нас из воды достанут те зубастые, справа -- вон что
творится... даже на Змее не пролетишь -- молнии спину издолбают как
дятлы... Только здесь.
и молния не обязательно попадет в спину. Авось, промахнется...
что Томас стиснул челюсти, но смолчал. Он знал, когда калику не сдвинуть с
места ни пряником, ни обухом по голове. Вместо этого он побежал вперед
сам, стараясь держаться по самому краю долины, почти по краю огненного
плато. Земля гудела и стонала, под ногами тряслось как будто встряхивали
как шкуру, от слепящих молний болели глаза, и плавали красные пятна.
пересилил необъяснимый страх, не отставал. Томас на бегу оглянулся, Олег
отстал всего на десяток шагов, но плечи и голову закрыл полой волчовки,
бежал почти вслепую.
уютные гроты. Томас разглядел бегущий с высоты ручей, вода красиво прыгала
по камням. Немногие женщины обратили внимание на бегущих, но одна внезапно
Корнев Павел
Каменистый Артем
Орлов Алекс
Прозоров Александр
Афанасьев Роман
Белогорский Евгений