Чтение 43–й страницы книги ~Тридцатая любовь Марины~

-- Салют!

Марина с радостным удивлением рассматривала цех. Машины-муравьи стояли
двумя рядами по 4 в каждом.

-- Что это за чудеса? -- прокричала она в ухо Сергею Николаичу.

-- Это цех штамповки! -- так же громко ответил он, -- Здесь штампуют
некоторые детали для компрессора. Пошли, посмотришь!

Они приблизились к крайней машине.

За ней стоял рослый широкоплечий парень с копной курчавых волос.

Схватив рукавицами два небольших желтых листа, он положил их под пресс
в специальные выемки, повернул рычажок.

Круглый пресс со свистом опустился. Потом быстро отошел.

В выемках остались лежать, дымясь, желтые замысловатые крышки.

-- Здорово... -- пробормотала Марина, но никто не услышал.

Парень забрал крышки, бросил их в полупустой ящик, а из другого снова
вытащил две полоски.

Опять они послушно легли в выемки, опять опустился пресс, отошел, и
новые крышки со звоном полетели в ящик.

"Как просто и гениально", -- подумала Марина, -- "Наверно так же и
крышки для кастрюль делают. А я вообще не представляла себе это..."

Сергей Николаич вынул из ящика одну из желтых крышек, положил Марине на
ладонь.

Крышка была теплой и очень красивой. Неоновый свет играл на ее изгибах
и выпуклостях.

-- Это верхний корпус компрессора! -- прокричал Румянцев.

-- Очень похоже на крышку!

-- Так это и есть практически -- крышка! А нижний корпус льется из
чугуна! Красивая?

-- Да! А почему и нижнюю часть штамповать нельзя?

-- Она более сложная! Там в ней все основные узлы крепятся! Без литья
не обойтись!

-- А та машина что делает?

-- Обратные клапаны штампует!

-- А почему так громко?

-- Так уж получается! -- засмеялся Румянцев и взял Марину под локоть,
-- Ну, идем в литейку!

Литейный цех был рядом.

В нем пахло чем-то кисловатым, высились две громадины, стояли железные
ящики, полные грубых сероватых деталей, тянулся ленточный конвейер.

-- Это печи, -- проговорил Сергей Николаич, указывая на громадины, --
Там чугун плавится, потом разливается по опокам. Их после разламывают,
детали чистят -- и дальше.

-- Как тут душно... -- пробормотала Марина.

-- А как же. Температура в печах большая. Но вообще-то это потому что
вентиляторы еще не включены.

-- А там что за цех? -- показала Марина на распахнутую дверь...

Сергей Николаич улыбнулся и вздохнул:

-- А это мой. Бывший мой.

Они двинулись вперед, пропуская нагруженную деталями электротележку с
высоким худым парнем на подножке.

Парень проехал, Марина вошла и ахнула.

Они оказались в просторном светлом помещении, полном станков, людей,
света, звуков и запахов. Здесь все двигалось, мелькало, блестело, гудело и
грохотало, посверкивая подвижным металлом.

Необычное зрелище настолько поразило Марину, что она не сразу обрела
дар речи: глаза жадно смотрели, в ушах звучала чудесная музыка машин.

-- Что это? -- разлепила она пересохшие губы.

-- Механический цех, -- бодро проговорил Румянцев, -- Я сюда еще
мальчишкой пришел. Сразу после техникума.

Стоящие за станками рабочие заметили его.

-- Николаичу привет! -- крикнул белобрысый парень и поднял сжатый
кулак.

-- Привет, ударник! -- ответно крикнул Сергей Николаич, ближе подходя с
Мариной.

-- Сереж, это твой новый заместитель? -- улыбнулся, сдвигая защитные
очки на лоб, широколицый усатый рабочий.

-- Нет. У меня пока замов не предвидится. Просто хочет человек завод
посмотреть.

-- Что ж, дело хорошее, -- подмигнул широколицый и стал вытирать руки
ветошью, -- Тут посмотреть есть что.

Его длинный, покрашенный голубоватой краской станок неимоверно быстро
вращал что-то продолговатое, похожее на небольшой валик. Вокруг валика
дрожала, отслаиваясь, ровная стружка, что-то поскрипывало и лилась из
краника белая, остро пахнущая жидкость.

Усатый рабочий приветливо рассматривал Марину:

-- Интересно?

-- Очень, -- искренно улыбнулась она, -- А что это такое?

-- Токарный полуавтомат, -- ответил Сергей Николаич, -- Он обрабатывает
стальной валик, который потом разрезается на поршни.

-- А зачем льется?

-- Это эмульсия. Она охлаждает резец. Здесь скорость резания большая,
резец может сгореть. Чтоб это не случилось -- его охлаждают.

-- Здорово...

Сзади подошли два рабочих в синих комбинезонах:

-- Здравствуйте, Сергей Николаич.

-- С добрым утром. Как работается?

-- Хорошо. Только Селезнев болеет.

-- Мастер?

-- Ага.

-- А заменяет кто?

-- Бахирев, а кто же еще...

-- Понятно.

Марина любовалась пляской отслаивающейся стружки. Извиваясь и крутясь,
стружка падала на широкую ленту, которая медленно ползла и сваливала ее в
просторный ящик.

-- Сергей Николаич! -- закричал из-за станка полный лысоватый рабочий,
-- Ты потряс бы Кузовлева, пусть нам еще пару наладчиков подкинут, а то вон
фрезерный как стоял, так и стоит! Потом руками разводить начнут!

-- А что -- сломался? -- нахмурился Румянцев.

-- Еще вчера. А их недопросишься, бригада Габрамяна заарканила и
привет!

-- А что ж вы Бахиреву не скажете?

-- Так он к ним ходил -- отмахиваются и все.

-- Ладно, я разберусь.

Марина осторожно шла по цеху, разглядывая станки.

-- Что, дочка, подмогнуть пришла? -- улыбнулась ей полная розовощекая
женщина, ловко вынимающая из лап станка обработанную деталь и вставляя
новую.

Марина подошла ближе.

-- На практику? -- еще шире улыбнулась женщина, пуская станок.

-- Да нет. Я просто так, -- пробормотала Марина.

-- Я уж думала -- студенты. Только они ведь обычно летом приходят.

-- Я не студентка, -- рассмеялась Марина и добавила, -- Какой хороший
завод у вас.

-- Да. Завод хороший, -- с гордостью согласилась женщина, -- Хоть и
небольшой, а передовой. А цех наш -- образцовый. Лучший цех. Видишь --
светлый какой, любо-дорого здесь работать.

-- Да. Здесь мило, -- вздохнула Марина.

Солнце уже взошло, длинные лучи протянулись от высоких больших окон,
упали на станки и рабочих, смешиваясь с холодноватым неоновым светом.

Подошел Сергей Николаич.

-- Товарищу Румянцеву привет! -- улыбнулась женщина.

-- Здравствуй, Зина, здравствуй. Вы уже знакомы?

-- Да... то есть... нет... -- забормотала Марина.

Но работница просто протянула ей руку:

-- Зина Космачева.

-- Марина Алексеева, -- пожала руку Марина.

-- Вон на том станке я работал, -- показал пальцем Сергей Николаич, --
Правда, его обновили, мой старого выпуска был. Но операция та же. Пошли
покажу.

Они двинулись меж рядов и свернули к двум одинаковым станкам.

Один пустовал, за другим работал молодой коренастый парень.

-- Здрасьте, Сергей Николаич.

-- Здравствуй, Володя. Как работается?

-- Спасибо, хорошо. Что-то редко заходить стали к нам, -- улыбнулся
парень, подвозя поближе тележку с необработанными еще деталями.

-- А что ж, вы без меня пропадете? У вас свое начальство есть.

-- Начальство-начальством, а вы уж не забывайте. -- парень склонился
над станком.

-- Не бойсь, не покину, -- пошутил Сергей Николаич и подвел Марину к
свободному, -- Это расточный станок чешского производства. Очень путевая
машина.

Он любовно похлопал станок ладонью.

-- Помнишь, мы в литейке были?

-- Помню.

-- Там корпуса льют, а в этом цехе их обрабатывают, делают другие
детали и собирают все вооон там, в сборочном.

-- А почему этот станок не работает? -- спросила Марина, с интересом
разглядывая необыкновенную машину.

-- Он-то работает, да рабочего нет.

-- Почему?