read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



крестник Алексий пришел по нраву Феогносту и уже правит делами митрополии,
и канонизация покойного митрополита Петра исхлопотана в Цареграде у кесаря
с патриархом. Если бы не неожиданное упрямство Константина Тверского, не
пожелавшего получить ярлык под братом! Да нет, куда ему... Рано ли, поздно
- жена в постели уговорит! Пущай пройдет время, поутихнут возлюбленники
Александровы... Великая княгиня Анна зело нездорова, передают! А там и
Константин сам не пустит брата на тверской стол!
Урожай был добрый сегод. Мир с Новгородом дал ему новое серебро (не
страшно нынче ехать в Орду!). Ярославль, вот где препона! Вот где он
чего-то не сумел, не достиг. А после Ярославля суздальские князья окажут
ему покорство, и... и Тверь! Все-таки все еще Тверь. Суздаль и Тверь. И
Новгород, и Смоленск, а там и Рязань... Как еще много, Господи! Как долог
путь! Но тогда, потом, когда все это сольет воедино и станет единою
Русью... Великая Русь! О, тогда... Быть может, покойный митрополит Петр и
не прав? И он сам (сам!) узрит, с высоты Синая, землю обетованную? Увидит
грядущее величие русской земли?!
Мимо проходят зелено-рыжие берега, белые осыпи меловых гор, леса,
пески и разливы степей. Великая река несет князя владимирского в Орду, на
поклон хану Узбеку, откуда ворочаясь уж не раз находил он, глядючи в
серебряное зеркало, новые и новые седые пряди в волосах. Тяжек сей крест!
И все-таки в той страшной игре тавлейной, где на кону княжеские головы и
любой неверный удар может стоить жизни самому Ивану, о сю пору всегда
выигрывает он, а не Узбек!
Калита дремлет. Еще далека дорога. Еще томительно долго ожидание в
Орде. Да, он воротит на Москву весною, получив ярлык на Галич, и будет ему
эта новая удача точно заушение и позор, ибо узнает он, что Узбек
обманывает его, что в Орде уже ждут Александра Тверского и что вновь и
опять начинает рушить, почти до подошвы своей, с муравьиным тщанием
возводимая и лелеемая им башня власти, которую он мнил уже вскоре увидеть
достроенной и свершенной.

ГЛАВА 42
Князя Александра любили все. Любили смерды, коих предал он в грозный
год Шевкалова разорения, и все равно любили, ждали, связывая с ним
возрождение старопрежнего привольного жития; любила дружина, особенно
молодшая, простые кмети готовы были в огонь и воду за своего князя; любили
иереи и мнихи, тверские книгочии и философы, упорно связывавшие с князем
Александром идею тверского величия и первенства града Твери в русской
земле; любили гости торговые и тоже ждали: вот воротит на стол Дяксандра
Михалыч, прижмет и новогородцев и москвичей, нашему купецкому званью
легота настанет! Ждал князя посад, ждала церковь, ждали старые слуги
княжеского дома, избежавшие разоренья и вместе с вдовой покойного Михайлы,
Анной, сожидавшие теперь <молодого князя> назад, на стол. Среди этого
общего ожиданья Константин, ежели бы и восхотел того, навряд сумел бы даже
и после материной смерти что ни то содеять противу старшего брата.
Александр на первый погляд с лихвою оправдывал всеобщую любовь к
себе. Был смел до удали в бою и на ловах, щедр и хлебосолен на пирах, ясен
и ровен нравом, прост и дружествен с низшими. Был он и сам статен и
широкоплеч, красив - не той надменно-холодною красою, что словно бы
возносит над прочими, а красив спроста: румян, большеглаз, крупнонос, с
красиво кудрявящейся бородою и алыми губами, с улыбкою, полною такого
солнечного добродушия и веселости, что и всякий не мог не улыбнуться ему в
ответ, а жонки, подольше поглядев в очи тверскому князю, надолго теряли и
сон, и сердечный покой.
И не всегда, и не вдруг замечалось иное, что великая княгиня Анна
издавна с тревогою подмечала в сыне своем: всеобщий любимец князь
Александр был излиха легок, не любил раздумывать, в трудном деле решал
срыву или отходил посторонь и мог не со зла, а от той же легкости,
незаботности душевной обидеть, а то и тяжко оскорбить иного из ближников
своих, даже порою не догадывая о том.
В Литве, в первый год своего изгнания, Александр нерасчетливо сыпал
сокровищами княжеской казны направо и налево, изумляя щедростью иноземных
рыцарей, старался не уступить Гедимину в роскоши двора, потом же,
поизмотав казну, начал все чаще и чаще залезать в мошну своих ближних
бояр, оплачивая дорогие услуги туманными обещаниями, а то и позабывая о
содеянном ими, и тем посеивал ропот в старшей дружине своей. Нерасчетливо,
ради одной лишь выхвалы, приблизил он к себе немецких, датских, фряжских и
польских рыцарей, гостей, даже духовных, не желая видеть, что оскорбляет
этим своих тверичей, от которых меж тем ожидал и требовал прежней службы и
прежней безоглядной верности себе. Если бы еще мать, великая княгиня Анна,
была в тот год рядом с сыном! Многими из новых наперсников своих
Александр, возвратясь во Псков, начал тяготиться, кое с кем и расстался
тою порой, но из той же княжеской широты и щедрости не мог, не сумел, да и
не восхотел паки отринуть всех прилипчивых иноземцев, тем паче таких, кто,
как надеялся Александр, поможет ему в переговорах с иноземными государями.
Вот и теперь битых два часа отнял немецкий посол, уговаривавший князя
принять, вкупе с Гедимином, католическую веру. Тогда-де перед двумя
государями, Руссии и Литвы, откроется великое будущее - помощь самого папы
римского, а такожде государя Богемии и ляшского короля Казимира. Понимал
ведь, что немцу верить нельзя, что никакой союз противу татар с кесарем и
папою ныне невозможен, а - слушал! Слушал, дивясь настырности католиков. И
когда немец, угловато-прямой, мнящий себя непогрешимым, уходил, с
некоторым уважением даже проводил иноземца. И не без досады поймал
колючий, неуступчивый взгляд тысяцкого своего, Александра Морхинина, что
встрел им на пути невесть почто. Хотелось крикнуть: <Да, да, знаю сам! Сам
не люблю католиков, и уж Русь-то папе не продам ни за какие блага! Полно о
том!> А воротясь, сник, повесил голову. Ну хорошо, тайный договор с
Гедимином подписан и лежит в скрыне, но Гедимин-то имеет в руках Литву, а
он? Ему, чтобы быть полноправным союзником литовского князя, надобно преже
воротить Тверь, а и мало того - великое княжение воротить! Но Литва
безпрестани спорит с Орденом, а он, Александр? Сидючи тут, во Пскове,
ссорится с Великим Новгородом, угождая плесковским смердам и тому же
Гедимину в его тайных планах... А и в сих делах многого ли добились его
советчики? Епископа Плескову и то поставить не смогли! (Ныне сами бают: <И
к лучшему!> Мол, воротим великое княжение, дак не стало бы со Плесковом
лишней докуки...) От сына, из Орды, вести задерживались. Сами же Акинфичи
с Бороздиным уговорили его послать Федора к хану Узбеку! Что ни бают, как
ни льстят католики, а воротить свою волость он может токмо с соизволения
хана Узбека! И пусть Александр Морхинин не хмурит чело! И его думою тоже
отсылал он старшего сына в Орду! Немец им не люб! Без иных немцев давно бы
мы все тут пропали!
Князь сердито глянул в небольшое оконце, прямь коего виделся
плесковский кром с высоким храмом Пресвятой Троицы и грозными,
вознесенными над крутизною обрыва башнями. Игольчато сверкал подтаявший
снег на мохнатых опушках кровель. Кормленый князь! Вот он кто тут, на
Плескове. Принятой! (Весь обидный смысл этого слова, коим в просторечии
обозначают бедного зятя, принятого к дочери в богатый дом, разом предстал
мысленному взору Александра.) Нет, он прав, трижды прав, что послушал
своих воевод! Но что порешит Узбек? Федя, Федя, возвращайся скорей! Ты-то
хоть не заботь отцова сердца! Княгиня опять в трепете. Иван из Нова Города
угрожает войной...
Александр встал, вышел из покоя. Морхинин, все так же невступно и
колюче глядя на своего господина, посетовал:
- С немцем, княже, надоть соборно толк вести! Думою штоб! И со
плесковичи вместях! Не то худые толки пойдут о нас... Уж и без того...
- Ну, хорошо, хорошо! Вперед того не стану... - морща брови,
рассеянно отозвался Александр. - Чать с одного-то разговору не зазрят!
Вели коня подать!
Они шагом, в сопровождении десятка кметей, проминовали несколько
улиц. Снег сверкал. Небо лучилось промытою весеннею синевою. Бряцая
оружием, проходили дружины горожан. Веселые, несмотря ни на что, ратники
перекликались с жонками, что, выходя из калиток, тоже весело отвечали
ратным. Своя дружина нынче ушла к Порхову.
На въезде в кром князя, взбрызгивая снег, догнал гонец. Тяжело дыша,
натягивая повода, укротил пляшущего жеребца. Достав из-за пазухи, подал
грамоту, осклабясь всею рожей, примолвил:
- Уходят московляне!
Протягивая руку за свитком, Александр испытал мгновенное сожаление.
Постоянные тихие угрозы Ивана до того надоели, что неволею хотелось боя,
сшибки, открытого ратного спора с московским князем. (Хоть и знал о
возможном мире зараньше. Плесковичи отай пересылались с новогородской
господой, и те уверили, что отговорят великого князя от войны на Плесков.)
Александр с улыбкой оглянул на дружинников, прокричал весело:
- Слышь, други! Сробели московиты!
На миг расхотелось ехать в кром, вести долгие разговоры с посадниками
и купеческой старшиной - ведь уходят, уходят уже! Подавив в себе желание
заворотить коня, промчать в опор по Великой, тронул дальше. В уме
сложилось: тотчас повестить княгине! Ждет, волнуется, поди! Рада будет,
что обошлось без войны и на этот раз... <Ничего, Иван Данилыч! Будет срок,
переведаем с тобою и на рати!> - пообещал он мысленно, успокаивая себя.
В низких воротах крома пришлось пригнуть голову. Его встречали.
Похоже, об уходе москвичей отцы градские вызнали прежде него,
Александра... Что ж, они мыслят, поставя своего владыку и отделясь от Нова
Города, не попасть в руки Ордена или Литвы? Самим придет выслушивать
послов иноземных, что только и нудят перейти в ихнюю веру! А ежели Гедимин
примет католичество, как предлагают ему паки и паки папские легаты? Что
должен тогда делать он, изгнанный тверской князь?.. Додумывать не
хотелось. Да и не время было: уже доехали, и кмети спешивались, отводя



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 [ 43 ] 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.