Он отпил из стакана. - Морские охотники оцепили район ее погружения
и стали сбрасывать глубинные бомбы. Гидролокаторы англичан
нащупали нашу лодку, и начался многочасовой обстрел. Все это я был
вынужден наблюдать с палубы британского корабля - меня подобрала
шлюпка союзников. Море бурлило, как лава в кратере вулкана,
плевалось песком, обломками кораллов, растерзанной рыбой. Я подумал
о своих товарищах - о тех, кто надеялся спастись от обстрела под
многометровой толщей воды.
слышно, как сталь прогибается от взрывов, и вы молите Господа, чтобы
не вылетели заклепки. На больших глубинах струйка воды, брызнувшая
в крохотное отверстьице, способна снести человеку голову, а заклепки
рикошетят, как пули, пробивают не только плоть и кость, но и
металлические переборки. И шум... грохот подводных взрывов,
пронзительный скрип железа, и лучи гидролокаторов шарят по корпусу
лодки, словно в него бросают пригоршнями гравий. - Он содрогнулся и
отвел взгляд. - Но ~вам~ нельзя издать ни звука, ~вы~ должны загнать
вглубь страх, подавить вопль, рвущийся из горла, ведь если вы
закричите, примерно в трехстах футах у вас над головой люди в
наушниках услышат этот крик, и на вашу лодку, кувыркаясь,
посыплются новые бомбы. Это чрезвычайно жестокая игра, война
натянутых нервов, когда вода из защитницы становится врагом и один-
единственный возглас может подписать вам смертный приговор.
они знали, что заперли ее в своем кольце, и хотя порой надолго
воцарялась тишина, обстрел неизменно возобновлялся. Они сбрасывали
на нее, казалось, тысячи глубинных бомб - и ждали, не кашлянет ли кто,
не выдохнет ли сквозь стиснутые зубы, не лязгнет ли ведро, не застонет
ли разорванный металл. - Глаза у Шиллера были безумные, и Муру
сделалось не по себе. - Но лодка так и не всплыла. Немного солярки, да,
но ничего, что говорило бы о прямом попадании. Из того, что я сумел
разобрать, я понял: локаторы морских охотников потеряли лодку, точно
она вдруг испарилась, но англичане не сомневались: она где-то на дне.
и кораллов, нависающий над головой неровный край былого выступа
материковой отмели. Может быть, командир немецкой лодки пытался
уйти от врага, ~поднимаясь~ вдоль стены Бездны, вместо того чтобы
опускаться глубже, а потом завел субмарину под каменный карниз, где ее
не могли нащупать радары? И, может быть, в тот самый миг, когда кто-
то из команды подвинул рычаг, открыв сжатому воздуху доступ в
резервуары, карниз от сотрясения обвалился и похоронил лодку под
тоннами песка. Экипаж оказался в заточении и час за часом, задыхаясь в
накапливающихся вонючих испарениях, ждал - вот-вот иссякнет воздух.
Когда остов лодки в досточной мере освободился от песка, чему немало
способствовали ураган и последний взрыв глубинной бомбы, остатки
сжатого воздуха подняли ее на поверхность.
сдались и прекратили поиск. Меня допросили и отправили за решетку.
Конец войны я встретил в тюрьме. Я вернулся в Германию, в Берлин. Я
помню, как шел по улице к родительскому дому... От него остался один
фасад - печная труба, стена, дверь. А поперек двери намалеванное кем-то
ярко-красной краской "Семья Шиллеров погибла". - Он заморгал и
отвернулся. - Они погибли во время воздушного налета.
поставил стакан на стол. - Где лодка сейчас?
Возможно, за столько лет моя лодка еще не исполнила своего
предназначения...
в сам Британский музей? Полагаю, это возможно. А значит, моя лодка
еще жива, а? Быть может, ее поставят в выстланном линолеумом
огромном зале среди громадных орудий. Возможно, там будет даже
старый, подбитый в бою танк. А дальше будет выставлен сияющий
"спитфайр" или восстановленный "юнкерс". Туда будут ходить
вспоминать дни своей славы медленно выживающие из ума старики.
Будут приходить и молодые - но они не смогут понять, ~что~ перед
ними, они будут смеяться и показывать пальцем, недоумевая, неужели
этот старый хлам когда-то был хоть на что-то годен.
Да, возможно, Мур был прав. Возможно, сейчас это была лишь
потрепанная, ржавая развалина, тень прошлого, где плещется морская
вода и живут призраки.
расслышал, - это был самый страшный боевой корабль из всех, что я
видел. Я попал туда с другого судна, ночью; желтые фонари в Кильской
гавани, где стояла U-198, горели тускло - ради экономии электричества.
Туман с моря висел над лодкой густыми седыми прядями; работали
дизели, их шум передавался по воде, и настил у меня под ногами
подрагивал. Я смотрел, как туман скользит вдоль бортов и втягивается в
воздухозаборники дизеля. С того места, где я стоял, казалось, будто
труба перископа уходит в темное небо; на палубах уже работали люди, из
открытого носового люка поднимался столб мутного белого света.
Лодка готовилась к походу - величественное зрелище. Я не могу его
забыть... и не хочу. И все же... сейчас, вероятно, эта лодка ничто.
чтобы заново наполнить свой стакан. Снаружи в еще светлом вечернем
небе висели тяжелые тучи, кое-где в окнах загорался свет. Ветер стих, и
Мур сквозь дверь-ширму вдруг увидел на горизонте далекий сполох - то
ли зарницу, то ли молнию, предвестницу грозы, выползающей из-за
горба планеты. Сегодня ему не хотелось, чтобы темнело. Если бы только
можно было не дать свету померкнуть - тогда он знал бы, что приняты
все меры предосторожности... Мур обшарил взглядом темные складки
джунглей. ~Они~ прятались там; он не знал, сколько их, но они
прятались там. Ждали.
история. Но, видите ли, это все, что у меня осталось.
то случилось... - Он осекся. Шиллер едва заметно подался вперед:
полагать, что этот человек ему поверит.
и возможностей помочь с опознанием.
этот человек, что сидит сейчас напротив него, не читал ту заметку в
газете, не приезжал на Кокину... Наконец он показал в сторону кухни:
там доктор Торнтон.
обнаружил, что Яна еще спит. Прежде чем отправиться на кухню, он
вышел из дома, закрыл и запер все ставни и защелкнул замок на двери-
ширме. По Кокине медленно растекалась тьма. Мур задвинул засов на
входной двери, словно этот деревянный брусок мог сдержать
наступление ночи.
20
аккумуляторов; вдруг послышался лихорадочный писк, какой-то шелест,
и Ленни Кокран пнул один из ящиков. Из хлама тотчас выскочили две
маленькие темные тени и кинулись в сторону причала. Ленни держал их
в луче, пока они не скрылись под перевернутым яликом с залатанным
килем. "Куда ни плюнь, везде эти чертовы крысищи, - подумал Ленни.
Он слышал, как они шуршат в горе ящиков. - Один хороший пожарчик, и
духу бы их тут не осталось".
стороны в сторону. Свет отразился от воды, блики заплясали на
обросших ракушками боках траулера, пришвартованного у причала.
Ленни посветил вдоль борта, развернулся на сто восемьдесят градусов и
пошел по плотно утоптанному песку, то и дело останавливаясь, чтобы
осмотреть мусорную кучу, скопление бочек или разложенные на земле
части двигателей. Прямо впереди темнел крытый жестью склад с наспех
починенной и заколоченной досками дверью. Всего миг помедлив у
склада, Ленни направился в дальний конец пристани, туда, где море
размеренно плескало в убирающуюся переборку заброшенного дока.
Лэнгстри ночным сторожем, но все отказались наотрез. Мэйсон и Перси
в ответ на его просьбу разнылись, Дж. Р. решительно отказался, прочие
тоже. Ленни никого не смог заставить, и пришлось впрячься самому.
Пехов Алексей
Березин Федор
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Лондон Джек
Роллинс Джеймс