Чтение 43–й страницы книги ~Женщины~

- Спокойной ночи, толпа, и спасибо....

Я вернулся в спальню. Сесилия распласталась на спине и храпела:

- Гуззз, гуззз, гуззз....

Она мне показалась жирной. Я снял мокрые трусы, залез в постель. Потряс
ее.

- Сесилия, ты ХРАПИШЬ!

- Ооох, ооох.... Прости....

- Ладно, Сесилия. Это совсем как замужем. Я тебя утром проучу, когда
буду свеженький.

Меня разбудил звук. День еще не совсем наступил. По комнате двигалась
Сесилия, одевалась.

Я посмотрел на часы.

- 5 утра. Что ты делаешь?

- Я хочу посмотреть, как восходит солнце. Обожаю рассветы!

- Не удивительно, что ты не пьешь.

- Я вернусь. Можем позавтракать вместе.

- В меня уже 40 лет завтраки не лезут.

- Я пойду рассвет посмотрю, Хэнк.

Я нашел закупоренную бутылку пива. Теплое. Я открыл ее, выпил.

Потом уснул.

В 10.30 в дверь постучали.

- Войдите....

Там были Бобби, Валери и Сесилия.

- Мы только что позавтракали вместе, - сообщил Бобби.

- Теперь Сесилия хочет снять туфли и погулять по пляжу, - сказала
Валери.

- Я никогда раньше не видела Тихий Океан, Хэнк. Он так прекрасен!

- Сейчас оденусь....

Мы пошли вдоль берега. Сесилия была счастлива. Когда накатывали волны и
захлестывали ей босые ноги, она орала.

- Толпа, вы идите вперед, - сказал я. - Я тут бар поищу.

- Я с тобой пойду, - сказал Бобби.

- А я присмотрю за Сесилией, - сказала Валери....

Мы нашли ближайший бар. Там оставалось только два свободных табурета.
Мы сели. Бобби достался мужской, мне - женский. Мы заказали выпить.

Женщине рядом со мной было лет 26-27. Что-то ее поистаскало - рот и
глаза выглядели устало, - но, несмотря на это, она держалась. Волосы
темные и ухоженные. В юбчонке, ноги - хорошие. Душой ее был топаз, видно
по глазам. Я поставил свою ногу рядом с ее. Она не отодвинулась. Я
опорожнил стакан.

- Купите мне выпить, - попросил ее я.

Она кивнула бармену. Тот подошел.

- Водку-7 для джентльмена.

- Спасибо....

- Бабетта.

- Спасибо, Бабетта. Меня зовут Генри Чинаски, писатель-алкоголик.

- Никогда не слыхала.

- Аналогично.

- Я держу лавку рядом с пляжем. Безделушки и дрянь всякая, в основном -
дрянь.

- Мы квиты. Я тоже пишу много дряни.

- Если вы - такой плохой писатель, то почему не бросите?

- Мне есть нужно, жить где-то и одеваться. Купите мне еще выпить.

Бабетта кивнула бармену, и я получил новый стакан.

Мы прижимались друг к другу ногами.

- Я - крыса, - сообщил я ей, - у меня запоры и не стоит.

- Насчет запоров - не знаю. Но то, что вы крыса - это точно, и у вас
стоит.

- Какой у вас номер телефона?

Бабетта полезла в сумочку за ручкой.

И тут зашли Сесилия и Валери.

- О, - сказала Валери, - вот где эти мерзавцы. Я же тебе говорила. В
ближайшем баре.

Бабетта соскользнула с табуретки и вышла наружу. Я видел ее сквозь
жалюзи на окнах. Она уходила прочь, по набережной, и у нее было тело.

Гибкое, как ива. Оно качнулось на ветру и пропало из виду.

Сесилия сидела и смотрела, как мы пьем. Я видел, что противен ей. Ем
мясо. У меня нет бога. Нравится ебаться. Природа меня не интересует. Я
никогда не голосовал. Люблю войны. От открытого космоса мне скучно. От
бейсбола скучно. От истории скучно. От зоопарков мне тоже скучно.

- Хэнк, - сказала она, - я выйду ненадолго наружу.

- А что там, снаружи?

- Я люблю смотреть, как люди в бассейне купаются. Мне нравится, когда
им хорошо.

Сесилия встала и вышла.

Валери рассмеялась. Бобби рассмеялся.

- Ладно, значит, я ей в трусики не полезу.

- А хочется? - спросил Бобби.

- Тут оскорблен не столько мой позыв к сексу, сколько мое эго.

- И о возрасте своем не забудь, - сказал Бобби.

- Нет ничего хуже старой свиньи-шовиниста, - ответил я.

Мы пили дальше молча.

Через час или около того Сесилия вернулась.

- Хэнк, я хочу уехать.

- Куда?

- В аэропорт. Я хочу улететь в Сан-Франциско. У меня все вещи - с собой.

- Я-то не против. Но сюда нас привезли Валери и Бобби на своей машине.
Может, им пока не хочется уезжать.

- Мы отвезем ее в Л.А., - сказал Бобби.

Мы уплатили по счету, сели в машину, Бобби - за руль, Валери - рядом, а
Сесилия и я - назад. Сесилия отстранилась от меня, прижавшись к дверце, -
как можно дальше.

Бобби включил магнитофон. Музыка обрушилась на заднее сиденье волной.
Боб Дилан.

Валери протянула нам кропаль. Я дернул, потом попробовал передать его
Сесилии. Та съежилась. Я вытянул руку и погладил ее по колену, сжал его.
Она ее оттолкнула.

- Эй, парни, ну, как вы там, сзади? - спросил Бобби.

- Это любовь, - ответил я.

Мы ехали час.

- Вот аэропорт, - сказал Бобби.

- У тебя еще два часа, - сказал я Сесилии. - Можем вернуться ко мне и
подождать.

- Все в порядке, - ответила та. - Я хочу пойти сейчас.

- Но что же ты будешь делать два часа в аэропорту? - спросил я.

- О, - сказала Сесилия, - я просто люблю аэропорты.

Мы остановились перед терминалом. Я выпрыгнул, выгрузил ее багаж. Пока
мы стояли вместе, Сесилия привстала на цыпочки и чмокнула меня в щеку. Я
не стал ее провожать.

Я согласился читать на севере. Днем перед чтениями я сидел в номере
Холидей-Инна и пил пиво с Джо Вашингтоном, организатором, местным поэтом
Дадли Бэрри и его дружком Полом. Дадли недавно вышел из чулана и объявил,
что он - гомик. Он нервничал, был жирен и амбициозен. И постоянно
расхаживал взад-вперед.

- Ты хорошо читать будешь?

- Не знаю.

- Ты привлекаешь к себе толпы народу. Господи, как тебе это удается?
Они вокруг всего квартала в очередь выстроились.

- Любят кровопускания.

Дадли схватил Пола за ягодицы.

- Я тебя вспорю и выпотрошу, малыш! А потом можешь вспороть меня!

Джо Вашингтон стоял у окна.

- Эй, гляди, вон Уильям Берроуз идет через дорогу. У него номер рядом с
твоим. Он завтра вечером читает.

Я подошел к окну. И впрямь Берроуз. Я отвернулся и открыл новое пиво.
Мы сидели на третьем этаже. Берроуз поднялся по лестнице, прошел мимо
моего окна, открыл свою дверь и скрылся внутри.

- Хочешь с ним познакомиться? - спросил Джо.

- Нет.

- Я зайду к нему на минутку.

- Давай.

Дадли и Пол хватали друг друга за жопы. Дадли ржал, а Пол хихикал и
заливался румянцем.

- А чего бы вам, парни, наедине не разобраться?

- Какой же он хорошенький, а? - спросил Дадли. - Обожаю мальчишечек!

- Меня больше женский пол интересует.

- Ты просто лучшего не знаешь.

- Не твоя забота.