мама в магазине каком-то... Это мама в Праге, на Старом Мясте... Это мама,
тетя Дана и дядя Серж в Версале... Это мама на лошадке скачет... А это "Но
Пассаран".
человек, разбившихся попарно, застыли, задорно подняв вверх кулак, а
свободной рукой обнимая соседа. На обратной стороне Таня написала: "Наша
интербригада" - и присовокупила списочек, доказывающий, что это
действительно интербригада: Дана Фиалова (Наталья Гончарова-Пушкина-Ланская
- Словакия) и Иржи Биляк (режиссер - Словакия); Эльжбета Птах (Екатерина
Гончарова-Дантес - Польша) и Серж Дювернуа (Жорж Дантес-Геккерн - Франция);
Татьяна Ларина (Александра Гончарова-Фризенгоф - СССР, Россия) и Ян
Шварценберг (композитор и аранжировщик - Чехия). Без пары стоял Уго Зоннтаг
(Густав Фризенгоф - ГДР), тощий и высокий, с унылой длинноносой физиономией.
А это мама...
иначе Марьянушка Осьмиглазова - за солью или с пирогами. Давно не видели.
после Таниного отъезда. Естественно, не один, а с семьей - толстой и
раздражительной женой Надеждой Назаровной и еще более толстой, нескладной
дочерью Марьяной, вечной студенткой лет двадцати пяти. Должно быть приметив
холостое положение соседа, эта самая Марьяна зачастила к Черновым - то
стакан муки попросит, то спички, то разобраться с барахлящим бра, то
принесет какого-нибудь печива. Павел не знал, куда деваться от общительной
соседки с томным взглядом заплывших глазок.
сказал нарочито громко: "Кого это черти носят!", крутанул замок и открыл
дверь.
острым звериным чутьем гораздо быстрее человека постигший, что эта дама в
пышной пестрой шубе и с большой красной сумкой через плечо - хозяйка,
главное и любимое существо.
силящегося припасть передними лапами к ее груди, и обратилась к Павлу: - Это
меня черти принесли.
пальцами в мягком меху.
и, тесня Павла с Беломором, ловко, как мартышка, вскарабкалась Тане на шею.
образовавшуюся в дверях кучу-малу, кашлянул и сказал:
чемодан, стоящий у Таниных ног, и понес в прихожую. Нюточка вцепилась Тане в
руку и стала тащить ее в дверь, словно боясь, что мама прямо сейчас снова
исчезнет.
снять сначала сумку с плеча, потом шубу. - Тулупчиком богатым обзавелась.
сама не знаю, что это такое. Греки шьют и в Париже по дешевке продают. На
наши деньги рублей сто двадцать выходит.
меховой опушкой. - У меня был билет на "Стрелу", но не утерпела и рванула на
самолете.
снимали, ждали, пока Бродяны отремонтируют - там был сельсовет. Ну, и
выяснилось, что ремонт затягивается до весны. А нам остались только сцены в
замке и летняя натура. Ну, Иржи всех в отпуск и отправил... Я хотела из
Москвы позвонить, но потом решила, пусть лучше сюрприз вам будет. Рады?
Павел и снова кинулся к Тане. Она мягко отстранила его.
для обуви и выпрямилась, с торжествующим видом держа в руках Танины тапки.
Таня наклонилась и поцеловала девочку.
привезла?
моментально погрустневшее личико Нюточки и добавила: - Но подарочек тебе
прислал.
дороги, устала...
забраться с ногами на наш большой диван и на вас смотреть, а вы бы вокруг
меня на цырлах бегали, чай подносили... Только я сначала пойду сполоснусь.
Халатик мой найди, а? - обратилась она к Павлу. - У меня там в сумке
кой-какие вкусности достань...
заедая чай Таниными вкусностями. Нюточка в новеньком спортивном костюмчике
от Лякоста - не обманул крокодильчик и вправду прислал подарок со своим
портретом - устроилась на ковре под елкой и нянчила привезенную Таней
белокурую Барби в золотистом газовом платье. Таня поначалу лишь отвечала на
вопросы, коротко и не очень охотно, но постепенно разошлась и рассказывала,
увлеченно, с юмором, о своем волшебном приключении: о съемках и их
участниках, со многими из которых она успела за эти четыре месяца
сдружиться, о Словакии и Чехии, о Вене, Париже и замках Луары - в одном из
этих замков, "не сумев арендовать Версаль", Биляк снимал самые роскошные
интерьерные сцены.
Чехословакии, - говорила Таня. - Там есть прямо-таки сказочные дворцы,
особенно в Праге. Но Иржи мужичок ушлый. Спасибо ему - и мир посмотрела, и
валюты подзаработала.
сейчас. За валюту и посадить могут.
мне выдали.
зевнул и пошел спать. Павел пытался загнать в постель и Нюточку, но та так
посмотрела на него, что он моментально оставил все поползновения и понес
подогревать чайник. Потом Таня продолжила свой рассказ. Павлу пришлось
подниматься еще дважды - выключать гнусно загудевший телевизор, завершивший
вещание до утра, и в третий раз ставить чайник.
на десять лет вперед... Знаешь, что-то спать совсем не тянет. Сюда ехала,
думала, не утерплю, бухнусь в койку и придавлю часиков дцать. А вот
отлетело. Но и подниматься нет сил. Слушай, давай прямо здесь покурим -
никто ведь тут спать не будет.
поваленного ватного Деда Мороза и сжимая в руках Барби. Павел осторожно взял
дочку на руки и отнес в детскую.
вернулся в гостиную. - Знаешь, там мне ночами грезилось, как я ей
колыбельную пою, лобик глажу... а потом иду к тебе, ныряю под одеяло,
прижимаюсь и... Ты что куришь?
типа нашей "Примы". Я там хоть и избаловалась, ко многому хорошему привыкла,
чего здесь нет, а вот от сигарет хороших отвыкла. Все лавки ими завалены,
какими хочешь, но очень дорого, совестно покупать было... Ой, слушай, я ведь
совсем про подарки забыла, у меня в чемодане - тебе, отцу, Нюточке, Беломору
кое-что...
потолок струйку дыма. - А мы и до утра дотерпим. Лениво как-то.
можно. До двадцать пятого марта.
если и не починят, Иржи будет натуру снимать. Там конец марта - уже полная
весна, не то что здесь.
поедем к морю.
потом стукнула себя пальцем по лбу и улыбнулась.
V