Чтение 43–й страницы книги ~Сквозь огонь и воду~

Козлов поднялся, распрямил плечи, взглянул в бездонное небо, вдохнул
полные легкие свежего морского воздуха и почувствовал, как нестерпимо ему
хочется жить. Конечно, человеку хочется жить всегда, но иногда это ощущается
особенно остро. Шум ветра в кронах кипарисов, слабое мерцание звезд, шелест
прибоя... Решительно не хотелось уходить из этого мира.

- Черт с тобой! Я согласен. Если, конечно, никого убивать не придется.

- Ты сейчас домой или в редакцию? Впрочем, меня это уже не интересует.
Дойдешь до ближайшего автомата и позвонишь Шпиту.

Козлов напрягся. Играть в прятки с бандитом значило рисковать головой.

- Что я ему должен сказать?

- Можешь рассказать ему правду. Скажешь, что я тебя выследил, избил,
заставил говорить...

Козлов недоверчиво покосился на Муму.

- По-моему, нам обоим лучше молчать об этом. Ради безопасности.

- Нет, здесь решаю я. Скажешь все, как было. Только, конечно, не по
телефону. Заставь Шпита приехать к тебе, притворись взволнованным.

- Мне и притворяться не надо, - произнес Козлов дрогнувшим голосом.

- Только ты свои догадки ему не высказывай, понял? Если сделаешь так, все
будет хорошо.

- А если потом Шпит решит разобраться со мной?

- Думаю, он уже ни к кому претензий иметь не будет, - ухмыльнулся
Дорогин.

И Козлов, глядя на этого сильного человека, понял: ему по зубам многое,
даже Шпит.

- Смотри, если подведешь, хреново тебе будет.

Козлов остался один на пустынном берегу, на самом краю обрыва. Дорогин
исчез, словно растворился в темноте. Ни ветка не хрустнула, ни камешек. Ему
на мгновение показалось, будто все случившееся - плод его воображения, но
болела рука, на лице саднили царапины.

- Эй, - негромко позвал Анатолий. Никто ему не ответил. Журналист
пробрался сквозь кусты и вновь оказался на пустынной дороге. Редкие фонари
освещали тротуар. Он шел медленно, прикидывая, что теперь следует
предпринять. Козлов был умным человеком, поэтому тут же отмел возможность
обратиться к друзьям из ФСБ и милиции. Он миновал, даже не посмотрев в его
сторону, телефон-автомат, затем второй, третий. Анатолий шел, пока не
оказался у крыльца редакции. Постоял, выкурил две сигареты, затем решительно
шагнул в приоткрытую дверь.

Охранник документов не спрашивал: Козлова он хорошо знал, лишь на
мгновение оторвал взгляд от экрана телевизора.

- Что-то поздновато вы сегодня.

Яркая настольная лампа освещала журнал на столе охранника. Козлов же
стоял в тени, поэтому царапин на его лице тот не увидел.

- Черт бы побрал эту работу, Петрович! - бросил Козлов и медленно
поднялся в редакцию.

Телефонная трубка показалась ему тяжелой и холодной, как могильный
камень. Пальцы не слушались, когда журналист набирал номер.

- Шпит... - устало проговорил Козлов в трубку, - хреновина получилась, ты
меня круто подставил.

- Я тебя никогда не подставлял, - раздраженно проговорил Шпит.

- Меня только что отловил этот урод? к которому мы сегодня ездили, и
долго мучил, пытался дознаться, что мне известно.

- Давно это случилось?

- Только что. В городе. Я звоню из редакции, приезжай, все расскажу. Он
не мог далеко уйти.

- Подожди, сейчас еду.

Козлов тяжело опустил трубку на рычаги.

- Ну вот, я и сделал свой выбор. - проговорил он, открыл тумбочку
письменного стола и вытащил из нее початую бутылку коньяку.

Анатолий пил жадно, но мелкими глотками, понимая, что напиться можно
легко и быстро. Он едва заставил себя оторваться от горлышка бутылки и
посмотрел сквозь стекло на свет.

- Не слабо, двести граммов засадил. А не полегчало.

По тону, каким говорил Шпит, Козлов понял, что тот приедет
незамедлительно, и вновь начнутся расспросы.

Глава 10

Дорогин сидел у самой ограды дома Шпита. С его места открывался вид на
террасу.

"Неужели журналюга не позвонит? - уже в третий раз подумал Сергей. В
людях он ошибался редко. - Козлов умен и труслив, значит, позвонит."

Шпит сидел в кресле-качалке, закинув ноги на стол, и смотрел на экран
телевизора, укрепленного под низким потолком. Чувствовалось, что ему все
равно, что именно смотреть: последние новости, художественный фильм, концерт
симфонического оркестра. Главное, чтобы картинки перед глазами мельтешили.

На окраине города всегда тише, чем в центре. Долгий телефонный звонок
долетел до слуха Дорогина. Шпит лениво поднялся, и маленькая трубка
спряталась в его кулаке. Говорил Шпит недолго. Лицо его из спокойного
превратилось в злобное.

- Садко, Лебедь, едем! - коротко распорядился он, сбегая по крутой
лестнице во двор.

На этот раз Шпит оставил открытый ?мерседес? в гараже, выехал на УАЗике.

"Боится, это хорошо?, - решил Дорогин. И лишь только машина скрылась за
поворотом, перемахнул через забор.

Сергей довольно долго следил за домом. Он не сомневался, что в нем никого
не осталось.

Еще дымился на столе недопитый кофе, а Дорогин, присев на корточки, уже
ковырялся в дверном замке. Можно было поступить проще. Террасу с домом
соединяла застекленная дверь. Выбить стекло, повернуть ручку с другой
стороны... Но в планы Дорогина не входило раньше времени обнаружить свое
присутствие. Наконец несложный замок поддался.

Шпит так спешил, что даже не выключил свет на террасе. Поэтому в доме
было довольно светло. Наскоро Дорогин обыскал гостиную.

"Ничего интересного: ни оружия, ни денег. Живет он неплохо, - подумал
Сергей, глядя на богатую, но безвкусную обстановку, - слишком много позолоты
и натуральной кожи. Гостиная - это зона, где бывают посторонние люди.
Поэтому тут ничего не может быть спрятано?, - решил Дорогин и углубился в
дом.

Вскоре ему повезло. В небольшой комнатке на втором этаже, где стояли лишь
кровать, телевизор и тумбочка, он обнаружил пачки долларов, завернутые в
газету и полиэтилен. Одна пачка была начатой - та самая, из которой в день
своей гибели Давид вытащил несколько купюр. Муму взглянул на часы. Он
находился в доме уже четверть часа. Скоро возвратится Шпит. В соседней
комнате Дорогину повезло больше. Там он обнаружил не только деньги, но и
сумку, в которой лежали два пистолета, а рядом с ними завернутый в тряпку
глушитель. Сергей проверил обойму - полная. Выщелкнул обойму из второго
пистолета. В ней желтели всего четыре патрона.

"На троих хватит?, - подумал Муму, наворачивая глушитель.

Шпит возвращаться не спешил. Дорогин упаковал деньги в сумку, отнес ее в
подвал, спрятал за ящиками с ржавыми гвоздями. Было видно, что хозяин давно
не притрагивался ни к гвоздям, ни к инструменту. Да и заходил в подвал,
наверное, в последний раз пару месяцев назад. Пауки успели сплести здесь
густую паутину.

Сергей устроился на диване в гостиной лицом к двери, ведущей на террасу.
В правой руке он держал пистолет с глушителем, в левой - второй. Ни один
мускул не дрогнул на его лице, когда машина въехала во двор. Он услышал
раздраженный голос Шпита:

- Идиоты! Это вы виноваты! Вы его упустили! Теперь ищи-свищи...

- Найдем, утром мы его найдем, Шпит, по братве пробьем, - отвечал Садко
за двоих.

- И Козлов тоже урод, - злобно бурчал Шпит, - наверняка выложил ему
больше, чем сказал мне.

- Я бы мог его и сильнее тряхнуть, - предложил Лебедь.

- Пока не надо, когда уляжется, тогда и тряхнем. Пусть гуляет, он человек
нужный. Все, теперь надо спать, - распорядился Шпит, - завтра утром на
поиски!

Он распахнул широкую двустворчатую дверь, ведущую в гостиную, и замер,
увидев Дорогина, вооруженного двумя пистолетами. Садко и Лебедь стояли по
обе стороны от главаря.

- Привет, - сказал Дорогин и тут же выстрелил.

Садко с простреленной головой замертво рухнул на доски террасы. Лебедь
даже не успел выхватить оружие, когда прозвучал второй негромкий
хлопок-выстрел. Секунду он стоял на ногах, словно соображая, в какую сторону
падать. Шпит краем глаза видел - пулевое отверстие зияло во лбу точно
посередине. Он медленно поднял руки и прошептал:

- Я не буду стрелять...

- Правильно сделаешь, - Дорогин опустил пистолет без глушителя в карман,
поднялся и приблизился к Шпиту, - повернись спиной.

Ствол пистолета уперся бандиту в затылок. Дорогин наскоро обыскал его.
Пистолет системы Макарова перекочевал в карман куртки Муму, туда же
последовал и нож с выкидным лезвием.

- Никогда не стоит считать человека мертвым, пока не увидишь его труп, -
назидательно проговорил Муму, отходя от Шпита на два шага, - ты прокололся
всего один раз, а сколько уже неприятностей поимел...

Шпит с ужасом смотрел на мертвых приятелей, ему не верилось, что Садко и
Лебедя уже нет в живых. Ведь только что он говорил с ними, надеялся на их
защиту.

- Черт, - сдавленным голосом вымолвил Шпит, понимая, что сейчас не время
предпринимать какие-либо действия. - Что тебе надо? - тихо спросил он.

- Деньги! Где деньги, которые вы взяли в фургоне.