Чтение 43–й страницы книги ~Осколки великой мечты~

и воскресенье получилось... Вот тебе и "Формула победы"...

Глубоко за полночь Ника спустилась в библиотеку.

В доме царила тишина.

Спал Василек.

Спали слуги. Только еле слышно, сами собой, похрустыва-ли ступени
деревянной лестницы.

Ника зажгла настольную лампу. Включила компьютер.

В нижнем ящике письменного стола вперемешку валялись компьютерные диски -
в них явно рылся Васечка.

А тут имелись не только последние версии "Quake" и "The unreal
tournament", но и баргузиновские "Камасутра" и "Техника современного секса".
"Сколько раз говорила ему, придурку, - в сердцах подумала Ника о гражданском
муже, - чтоб он прятал свою сексуху от ребенка!.."

Ничего, она с этим покончит. Уже, можно сказать, покончила.

В груде "сидиромов" Ника отыскала диск с базой данных ГИБДД.

Баргузинов, помнится, купил его на "Горбушке".

Сказал - на всякий случай.

Вот случай и наступил.

Ника поставила диск. Запустила программу. Выбрала опцию "поиск по
номеру".

Номер "Мерса", в котором укатил убийца родителей, она помнила хорошо. Да
и немудрено запомнить: за такую блатную комбинацию гаишникам при регистрации
по двести баксов приплачивают. 6999ББ 99RUS. Пять девяток. Каре с
джокером...

И "Мерседес", и его номер, и весь вид убийцы свидетельствовали о том, что
он принадлежал к "новорусскому" сословию.

И то, что он своим богатством кичился.

Через пару секунд "гаишная" программа выдала результат:

Соломатин Олег Петрович.

Адрес:

Москва, Чистопрудный бульвар, дом 46, квартира 2.

Соломатин...

Ника откинулась в кожаном кресле.

Где-то она определенно встречала эту фамилию.

И не просто "где-то".

Она встречала ее в связи с "Нахимовым".

Правильно.

Она ее видела именно в списке пассажиров (или команды) несчастного
теплохода...

Ника вышла из "гаишной" программы.

Перешла на диск "С".

На нем выбрала запароленную директорию, названную на всякий случай
нейтрально: "А - Н". Здесь она хранила все, что ей удалось собрать по поводу
катастрофы "Нахимова".

Ника набрала свой пароль.

Вошла в директорию.

Выбрала файл crew list . В нем
хранился полный список экипажа и пассажиров, что вышли в море в последний
рейс "Нахимова".

Для полноты картины в нем и она сама, Вероника Николаевна Веселова,
значилась под номером 762.

И мама, Надежда Андреевна Веселова, - номер 761. И папа, Николай
Дмитриевич Веселов, - номер 760.

В компьютерном списке у фамилий мамочки и папочки стояли две пометки: "П"
и "О".

Что означало: "погибли" и "опознаны". "П" и "О"...

За этими двумя пометками скрывалась вся искореженная молодость
Вероники...

Ника стала листать на экране список.

И быстро остановилась на нужной фамилии.

Боже мой, вот же он!

Номер 846. Соломатин Олег Петрович.

А рядом с этой фамилией - три пометки.

Совсем другие, нежели возле имен ее родителей:

"Ж", "Отв" и "Н".

Первая означала: "жив".

Вторая - "ответил".

Значит, этот человек отвечал ей на письмо - тогда, в девяносто втором
году. До ее исчезновения, когда она проводила почтовый поиск негодяя!

Третья пометка возле фамилии Соломатина, "Н", гласила: "невиновен".

Невиновен?!

Ника вскочила с кресла. Неужели она что-то напутала?

Она бросилась к книжным полкам.

Одна из книжных секций была задернута шторками.

За ними в несколько рядов помещались железные, всегда тщательно
запираемые ящики. Там хранилась вся ее бумажная картотека по "Нахимову".

Из тайника, расположенного на книжной полке за вторым томом "Графа
Монте-Кристо", Ника извлекла ключ. Открыла второй из ящиков, помеченный, как
в библиотеке, двумя буквами "К - П".

Выдвинула его.

Начала лихорадочно искать среди аккуратных подписанных папок нужную
фамилию. Вот она!

Ника схватила папку, на которой значилось: "Соломатин О. П.". Отбежала к
столу, к свету настольной лампы - отчего-то ей не пришло в голову включить
люстру.

Раскрыла папку.

Вот - есть даже фотография! Фотография Соломатина. Но что это?

С фото на нее смотрел совсем другой человек.

Он ни капельки не походил на виденного ею сегодня в консерватории
Соломатина.

Того человека, чье лицо она видела в ту кошмарную ночь четырнадцать лет
назад на глади Цемесской бухты.

Того, кто убил ее родителей.

О нет!

На фото был изображен совсем иной, посторонний мужчина!

Ника вытащила из папки письмо, некогда пришедшее ей от Соломатина. Письмо
она тщательно, по всем правилам делопроизводства, оприходовала. "Вх. ј 846"
- под этим номером Соломатин значился в судовой роли.

Нижепометка: "от 19.08.92". Значит, это письмо от него она получила 19
августа 1992 года.

Письмо было отпечатано на машинке.

Ника принялась просматривать его.

Строчки прыгали перед глазами.

"В ту роковую ночь я находился на верхней палубе... Одним из первых
увидел столкновение с чужим судном...

Ударом меня отбросило на палубу...

Увидел тень чужого корабля совсем близко от "Нахимова"...

Не дожидаясь команды моряков или спуска на воду плота, я прыгнул в
море...

Я находился в воде по правому борту от тонущего теплохода..."

По правому?! Он был в воде по правому борту?! Но и она сама, и ее
родители находились в воде со стороны левого борта тонущего теплохода!

И убийца, настоящий Соломатин, был там же!.. Значит, произошла ошибка?..

"...Я видел, - Вероника продолжала читать письмо Соломатина, - что
"Адмирал Нахимов" начинает сильно крениться на правый борт, в мою сторону...
Я быстро поплыл от него, опасаясь, что меня может засосать в воронку при
уходе теплохода в воду...

Я хороший пловец, а море было теплым, поэтому я отплыл от "Адмирала
Нахимова" на порядочное расстояние. Неподалеку от меня виднелись огни
другого теплохода.

Как я узнал впоследствии, им оказался протаранивший "Нахимов" сухогруз
"Петр Васев".

Я стал плыть к нему...

В воде я разделся...

Вскоре достиг сухогруза...

С его борта мне скинули канат...

Так как я являюсь неплохим спортсменом, то залез по нему на борт "Ваceвa"
- наверное, одним из самых первых из числа людей, потерпевших катастрофу...

Вскоре ко мне стали присоединяться и другие пассажиры с потонувшего
"Нахимова", которых поднимали при помощи канатов и веревочных лестниц.

Других спасенных позже привезли на борт сухогруза на мотоботе.

Нас, всех вместе, оказалось на "Васеве" человек около семидесяти..."

У Ники закружилась голова.

Как все правдоподобно!

Наверное, она ошиблась... Наверное, это не тот Соломатин...

Она еще раз взглянула на фотографию, ту, что ей прислали в августе
девяносто второго.

На ней был изображен молодой блондин лет двадцати трех, нордического
типа, спортивного вида. Юный парень с открытым лицом. Почти что ее тогдашний
ровесник.

Человека которого она, возможно, могла бы влюбиться...

Может, именно потому, что парень на снимке оказался так хорош, она с
легким сердцем написала рядом с фамилией Соломатин - "невиновен"?

Но он, юноша на снимке, не имел ничего общего с тем, кого она увидела
сегодня на концерте!..

С тем, кто являлся настоящим Соломатиным. С тем, кто на самом деле - она
была уверена, память ее не подводила! - утопил ее родителей...

Настоящему Соломатину сейчас явно перевалило за пятьдесят - значит, в
момент катастрофы исполнилось около тридцати пяти: зрелый мужской возраст.