свой кафетерий есть.
повторила:
Глава 13
интерес, сразу успокоить... Блеснуть глазами, невзначай коснуться руки...
Наконец, пожать на прощанье руку - совсем не по-братски, взять телефончик...
Во время кофепития с голубоглазкой-технологиней Дима проделывал ритуал
ухаживания в силу инстинкта и заведенных привычек - но не включался, как
обыкновенно, полностью в это действо. Потом он словно заведенный ехал
автобусом, менял деньги на жетоны в метро, держался в вагоне за поручень,
поднимался по эскалатору на ?Гостином дворе?... Шел по Невскому в сторону
Фонтанки, глазел на витрины, на встречных девчонок... Однако голова его была
заполнена совсем другим, и только это другое по-настоящему его занимало. И
наиболее живой интерес вызвали у Димы не многообещающие голубые глаза
технологини с холодильного завода, но вопросы, что он задавал ей за кофе
словно мимоходом. И сейчас ответы на них прокручивались в Диминой голове:
?Да, Ефремов мехмат ЛГТУ заканчивал... Когда? В начале восьмидесятых...
Богатый он человек? О, еще бы!.. Наш генеральный директор - его школьный
друг, вот Ефремов с его помощью карьеру сделал... На чем Ефремов ездит?..
Служебная машина у него ?Ауди?, с шофером, а дома - ?Жигули" - ?девятка?,
он, типа, патриот..."
замечал его широкой, стройной красоты. В мозгу его прокручивалось одно и то
же: араб Абу Хамад, террорист, делец, убийца, бывший ленинградский студент,
пациент мамы, погиб два месяца назад, состояние оценивается в семьдесят
миллионов американских долларов... Николай Ефремов, псих, delirium tremens,
галлюцинаторный бред, главный инженер, часы с бриллиантами, завод
холодильников, тридцать миллионов долларов прибыли ежегодно, пунктуален до
безумия, откуда-то знает меня, ездит на ?девятке?...
Зачем? За что?..
что сейчас ему надо хорошо поесть и слегка выпить. И тогда, возможно, начать
думать снова. А пока... Пока лучше выбросить мысли о расследовании из
головы. Все равно ничего не придумается.
Аничкова моста. Дима увидел ее издалека - девушка стояла лицом к Фонтанке и
задумчиво смотрела на воду, и он с удивлением понял, что рад встрече с нею.
Во всяком случае, это был единственный человек на всей земле, кому он
откровенно мог рассказать о том, что он узнал. О том, что его волнует. Одной
только Наде это было действительно интересно. Дима подошел, дотронулся до ее
плеча - она повернула к нему голову и просияла.
близлежащему ресторанчику.
проезжую часть Фонтанки.
входили в ресторан, сдавали куртки гардеробщику (почему-то негру), занимали
места за столиком. Ресторан был оформлен в модном ностальгически
конструктивистском духе - словно над дизайном поработали, восстав из гроба,
Мельников с Родченко при участии Маяковского. ?Впрочем, - подумалось Диме, -
эти гениальные ребята не воссоздавали бы стиль красного уголка двадцатых
годов столь ученически старательно?. Тяжелые, угловатые черные стулья,
красные столы, покрытые вместо скатертей вощеной бумагой. Плакаты тридцатых
годов в черных рамах: ?Бывшая Новая Бавария. Пиво высшего качества и вкуса.
Крепость повышена?. Черно-красные железные книжные полки. Черные железные
лампы на шкивах с противовесами. Стиль социалистического безумия.
а Наде - коктейль ?Гагарин?. Стал изучать меню, оформленное в духе ?Окон
РОСТА? - и Надя уткнулась в свой экземпляр. Поднесли аперитив, и Дима тут
же, неучтиво не спросив спутницу, заказал полную корзину куриных крыльев
с ?термоядерным? соусом и большой бокал пива. Официантка обратилась к Наде:
та чуть напряглась, но с достоинством, отложив меню, попросила форель и
маленький бокал пива.
оттаяла, стала рассказывать: по-женски, то есть по порядку, пункт за
пунктом. Как она добралась до городка К.; как нашла дом; как встретили ее
Коноваловы... Дима хотел было перебить, воскликнуть: ?Ну, а суть-то в чем?!?
Но потом увидел: Надя раскраснелась, она упивается своим рассказом и
радуется, что у нее получилось, - и он не стал ее прерывать. И она
рассказала, как решила сообщить Коноваловым правду и что супруги поведали ей
в ответ... И, наконец, приступила к главному - о чем мать Коноваловой
сказала ей уже на улице: о беременности дочери.
от кого?!
догадывается. У Лены никого не было.
Что ей - ветром надуло?!
присутствии повышали голос.
ситуация напрягает... Хочешь послушать, что узнал я?
Надя. Он-то излагал по-мужски, по-журналистски: сперва главное, затем
детали. Первую историю, выуженную из Интернета, он начал так:
впечатление, что он откуда-то знает меня...
начало согреваться. И в качестве резюме Дима, раздосадованный, сказал то,
что говорить совсем не думал:
слабость! Она так на меня надеется!"
к детективам глухо.
покончил с едой, настроение у него явно улучшилось. Надю, похоже, тоже
зацепила вкусная пища и выпивка, и глаза у нее заблестели.
гороскоп. Или гадаю.
ухмыльнулся Дима. - Дельно!.. Ну, и на чем мы будем гадать? На кофейной
гуще? Предупреждаю: здесь кофе по-турецки не варят, только ?эспрессо?. А в
нем гущи нет... Или, может, погадаем, как пифии, на птичьих внутренностях? -
Дима кивнул на обглоданные им куриные крылья.
полку, протянувшуюся вдоль стены рядом с их столиком - та была уставлена
скучными томами шестидесятых годов издания.
достал с полки внушительный талмуд: Абдижамил Нурпеисов, ?Кровь и пот?. Надя
расхохоталась. - Или, может, на этом? - Полуянов схватил другую книгу:
Сергей Сартаков, ?Философский камень?. - Или на этом? - Он показал обложку:
Юозас Балтушис, ?Пуд соли?.
выудила книжку из серии ?Библиотека школьника?, притаившуюся меж пудовыми
соцреалистическими классиками: А. С. Пушкин, ?Евгений Онегин?. - Что может
быть лучше для гадания!
здесь?
строчки.
делать.
строка сверху.
давай я. - И он азартно выхватил из Надиных рук пожелтевшего, зачитанного
Пушкина. - Ваше слово! - скомандовал он.
оторопью прочел:
Адамов Григорий
Свержин Владимир
Херберт Фрэнк
Конюшевский Владислав
Акунин Борис
Володихин Дмитрий