Чтение 44–й страницы книги ~Незаконная планета~

- Далеко не заплывай. Слышишь?

- Слышу, - буркнул Витька и вошел в воду.

- Лиза, Галя, сейчас же прекратите беготню! - закричала Тоня. - Идите
сюда, посидите в тени.

Подбежала толстенькая девочка лет десяти-одиннадцати. У нее было
оживленное лицо, озорные карие глазки.

- Мама, мы играем в сепст-футбол, - сообщила она скороговоркой. - У
меня уже два раза выпадала семерка, разреши, мы еще немного...

- Нет, - сказала Тоня, вытирая ей лоб платком. - Ты вся потная, сядь в
тень. Галя! Я кому говорю?

Прибежала еще девочка, очень похожая на первую, за ней примчался
Витька. Они шумно препирались, Витька доказывал, что не задел мяч ногой, а
девочка твердила, что задел.

Вообще с тех пор, как прилетели Заостровцевы, этот островок стал
наверняка самым шумным в архипелаге. Близняшки - Лиза и Галя - ни минуты
не могли усидеть на месте, они были неистощимы на выдумки, затевали всякие
состязания - кто кого перегонит, переплюнет, перетанцует, перекричит. И
Витька, глядя на девочек, тоже стал какой-то шальной.

Они уселись в тени и принялись строить друг другу рожи.

- Перестаньте сейчас же! - прикрикнула Тоня.

Марта сказала ей вполголоса:

- До чего девочки похожи на тебя...

- На меня в молодости, - уточнила Тоня. И добавила озабоченно: - Я
очень растолстела, правда?

- Ты прекрасно выглядишь.

- Да, да, как же! Посмотри, какие руки стали. А ноги! - Тоня вздохнула.
- Вот ты действительно прекрасно выглядишь.

- Свен говорит, что рачки, которых они здесь разводят, забыла, как
называются, очень способствуют обмену веществ и препятствуют отложению
жиров.

- Правда? Надо с ним поговорить. Лиза, прекрати вертеться! По-моему, он
в тебя влюблен.

- Кто? - Марта уставилась на Тоню.

- Свен. Знаю, ты будешь возражать, мне всегда возражают, когда я
что-нибудь говорю, но я всегда оказываюсь права. Тот, на турбазе, который
распределяет приезжих по островам, ну, у него такое имя, на "К"...

- Вейкко?

- Да, Вейкко. Он тоже в тебя влюблен.

- Полно тебе! - Марта засмеялась.

- В тебя все всегда были влюблены.

Тоня встала, легко и плавно поднялась на скалу и заглянула вниз, на
полоску пляжа.

- Володя! - крикнула она. - Ты все еще под солнцем?

- Вместе со всем Восточным полушарием, - донеслось с пляжа.

- Сейчас же перейди в тень! Слышишь? - Тоня вернулась к Марте, села
рядом. - Восточное полушарие! - сказала она, болтая полными ножками. -
Прямо как маленький. Глаз нельзя с них спускать.

- Ну, ты уж слишком, Тоня, дрожишь над ним. На таком солнце, как здесь,
не опасно, хоть целый день.

- Кому не опасно, а кому... - Тоня запнулась. - Ты не представляешь,
Марта, сколько у меня забот. В прошлом, нет, позапрошлом году меня звали
на студию "Интерлинг-радио", им позарез был нужен мой голос, но разве я
могу пойти? Мои просто пропадут без меня. Как ты думаешь, Инна счастлива?

- Да, - сказала Марта, с трудом поспевавшая за Тониными переключениями.
- Безусловно.

- Мам, я уже сухая, - заныла Лиза. - Мы все высохли, разреши нам
поиграть.

- Только не бегайте, как угорелые, - разрешила Тоня. И снова обратилась
к Марте: - Я бы не могла так, как она.

- Как кто?

- Инна. Она же в полном подчинении у Ильи.

- Ну нет. Может, так было раньше, но теперь у них по-другому. Илья
очень переменился.

- А почему она полетела с ним в Таллин? Ей же не хотелось, а он только
сделал вот так, - Тоня поджала губы, - и она сразу согласилась.

- Ей действительно не хотелось, но полетела она не потому, что Илья
поджал губу. Ее пригласили в какой-то тамошний институт для консультации.
Инна ведь крупный микробиолог, и когда Илья звонил в Таллин по своим
делам, там узнали, что Инна на Аландах, и попросили ее приехать на неделю.
Вот и все.

- А я не заметила, чтобы Илья переменился. Скажу тебе. Марта, по
правде: мне он никогда не нравился. Уж очень насмешлив.

- Его многие за это не любят. Но он не злой, а за последнее время и
вспыльчивость его приугасла. Люди же меняются с возрастом.

- Меняются, это верно.

Тоня снова поднялась на скалу и убедилась, что Заостровцев с Морозовым
перебрались в тень.

- Странное какое судно, - сказала она, глядя в юго-восточном
направлении. - Похоже на швейную машину. Что они там делают?

- Поднимают подводную лодку.

- Подводную лодку?

- Витька обнаружил ее на дне. Бог знает, сколько она там пролежала,
наверно, со второй мировой войны.

- А-а. - Тоня сделала упражнение для мышц живота, потом спустилась к
Марте. - Не понимаю, как ты можешь ходить по камням босиком, - сказала
она. - Ну, что такое, Галя?

Одна из близняшек бежала к ней с плачем.

- Я же говорила, что этим кончится. - Тоня поставила девочку между
колен, вытерла ей слезы. - Ты упала? Нет? Так что же случилось?

Галя жалобно всхлипывала и не отвечала. Тут выступил вперед Витька.

- Я щелкнул ее по носу, - сказал он.

Марта потребовала объяснений, но Витька не пожелал входить в детали,
упрямо молчал. Вдруг Галя заговорила плачущим голосом:

- Он первый начал... он сказал, я толстая и поэтому мне трудно прыгать
вверх... а я сказала, ты на себя посмотри... а он говорит, первый раз вижу
таких толстух, а я сказала... я сказала, ты _вантарик_...

- Что, что? - спросила Марта. - Вантарик? Это что еще за слово?

Но Галя опять залилась слезами. Лиза с некоторой снисходительностью
объяснила:

- Вантарик - это так говорят, если про родителей в газетах пишут и по
теле показывают, а он задается.

Марта переглянулась с Тоней.

- Как тебе не стыдно, - сказала она Витьке, - на девочку руку
поднимать?

- Я не поднимал руку, - сухо ответил Витька. - Я ее щелкнул. Не больно,
чуть-чуть.

- Да-а, не бо-ольно! - крикнула сквозь слезы Галя.

Мощные магниты спасательного судна приподняли подводную лодку над
грунтом. Растревоженный ил расползся гигантским облаком, непроглядной
мутью окутал лодку. С судна сбросили виброшашки, вокруг них заклубился ил,
собираясь в плотные шары и оседая на дно под собственной тяжестью. Лодка
все более отчетливо проступала из глубинной мглы на экране в операторской
рубке. Вихри воды смывали с ее корпуса вековые наносы.

- "Щука", - сказал старший оператор.

- То есть как - щука? - спросил Морозов.

Он сидел в рубке, не сводя с экрана любопытного взгляда: первый раз он
видел, как работают спасатели. Рядом сидел Володя Заостровцев, узколицый,
невозмутимый, несколько сонный на вид. Над плечом Морозова жарко дышал
Витька. В стороне стоял, скрестив на груди бронзовые руки и прислонясь к
переборке, Свен. Это по его просьбе спасатели пустили посторонних в
операторскую рубку.

- "Щука" - так называли советские подводные лодки типа "Щ", - объяснил
старший оператор, немолодой человек со старомодными вислыми усами. -
Великую Отечественную войну по курсу истории проходили?

- Конечно, - сказал Морозов. - Сороковые годы прошлого века.

Старший оператор увеличил изображение, внимательно осмотрел корпус
лодки. Теперь стали видны рваные пробоины и разошедшиеся швы в носовой
части, полуразрушенная боевая рубка. Пушка позади рубки была задрана почти
вертикально.

- Сейчас мы ее маленько подлатаем, - сказал старший и проделал серию
манипуляций на приборной доске.

Некоторое время старший молча работал. Потом, когда красные волчки ушли
вверх, он повернулся в крутящемся кресле к зрителям.

- Ну вот, заклеили дырки. В военном отделе Музея истории есть уже
несколько поднятых субмарин той эпохи, что ж, добавим еще одну. Может, по
архивам восстановят ее номер и фамилии экипажа. Иногда удается это
сделать.

Морозов сказал:

- Один из моих предков был военным моряком и погиб в ту войну на
Балтике.

- Он был подводником?

- Точно не знаю. - Морозов подумал, что следовало бы знать точно.

- Почему "Щука" утонула? - раздался напряженный Витькин голос.

- Она погибла в бою, - сказал старший оператор и потеребил свой ус. -
По ней стреляли из артиллерии и бомбили с воздуха. Вон как разворотили
рубку. А носовую пушку и вовсе снесло взрывом. У нас в Таллине есть