знал, что он вечером был в институте.
это на него кто-то по злобе наговаривает, а вы не верьте! Хороший уж
больно парень: серьезный такой, самостоятельный.
Линьков.
Вышел, гляжу, заморенный, ступает еле-еле, но все равно вежливо так
спокойной ночи мне пожелал...
Домой пошел, спать. Может, с устатку проспал сегодня? Нету его что-то...
Линьков и поплелся обратно в институт.
9
мощеной дорожки тускло блестели в полосе света, падавшей из проходной.
проходной и заглянул в щелочку. А, дежурит Макарыч, это хорошо?
уважение. Особенно к нашей хронофизике. Он вообще-то убежден, что мы
работаем в основном над проблемой омоложения и только таимся до поры,
потому как еще не все постигли и превзошли. А потом объявимся и полным
ходом начнем возвращать людей из преклонного возраста в самый цветущий.
усищи. - Труженики, ох труженики! Ай вам погулять никогда не хочется?
Дело-то молодое!
подступиться, потом сказал проникновенно: - Какие тут гулянки, Василь
Макарыч! До того заработаешься, бывает, уж и не понимаешь, на каком ты
свете. Вот и сейчас, например, сообразить даже не могу, какое сегодня
число. Представляете?
закивал.
вовсе ничего не соображали в обыкновенной жизни, все равно как младенцы
новорожденные. Девятнадцатое у нас сегодня, милок, девятнадцатое мая,
да... А через два часа, значит, уже двадцатое будет.
швырнули... Зачем же это? Впопыхах, по ошибке, что ли? Я ведь им и отсюда
помешать смогу, если правильно разберусь во всем.
где-то на полуфразе.
лица на тебе нет. И Аркадий твой тоже проходил сейчас, весь черный и с
лица спал... Батюшки, думаю... - Тут Макарыч запнулся, поглядел на меня и
спросил: - Ай вы с ним поругались?
какой же это Аркадий выходил сейчас из института: "здешний", наверное? - А
что?
ж, не мог он тебя пять минут подождать? Весь вечер, думаю, вместе
просидели, а тут...
сказать.
старый леший...
смерти. Спокойной вам ночи на трудовом посту, Василь Макарыч!
глянул на скамейку, где мы с Ниной объяснялись и никак не могли
объясниться, а Время небось смотрело на нас краем глаза и хихикало: "Ага,
попались, хронофизики!" Когда же это было? Пять часов назад, четыре дня
вперед - поди разберись...
Я прямо с ног валился от усталости. Шутка ли, за один вечер столько всего!
Сногсшибательный разговор с Ниной; бешеная работа в лаборатории;
путешествие во времени; выслеживание загадочного незнакомца в измененном
мире и встреча с живым Аркадием; снова - и совершенно неожиданно! -
переброска. Не считая того, что между прочим, этак мимоходом, я взял да
открыл способ перехода во времени! Ай да Борис Стружков! Силен, бродяга!
Да, вот именно - бродяга бездомный. Дома у меня здесь нет. То есть комната
моя, конечно, существует, но в ней ведь другой Борис... Насколько я помню,
он сейчас провожает Нину домой, вернее, бродит с ней по улицам и несет
какую-то несусветную чушь... Конечно, ему-то что!
ни с того ни с сего совать человека в хронокамеру! Ну ладно, работали они
там, готовили эксперимент потихоньку ото всех, даже от меня, - это я могу
понять, хоть и обидно, что Аркадий от меня таится... Ну, не будем об
этом... Но такие штучки устраивать! Использовать хронокамеру для расправы
с "неудобными" людьми! А может, это они контрольную проверочку провели на
мне? Да нет, это уж совсем дико выглядит: что я им, брусочек?
Аркадий покончил самоубийством! Наоборот, пожалуй, еще больше запутывает
дело. Ведь если этот его загадочный компаньон был попросту помощником в
подготовке эксперимента - монтажник он или кто другой, неважно! - то уж
совсем ничего не понятно! Ну, открыл Аркадий, как перемещать человека во
времени, ну, рассчитал поле, подготовил камеру для этой цели, - так ведь
радоваться этому надо, великое дело сделано. А он вдруг самоубийством
кончает! Обнаружил, может, что передвижение во времени - штука опасная,
что человечеству это принесет больше вреда, чем пользы, и поэтому, из
раскаяния и страха, решил отравиться? Опять белиберда получается: какой же
ученый так поступит! Да и опасности, которые могут грозить человечеству,
если оно начнет путешествовать во времени, давным-давно рассчитаны
(вероятно, по принципу "зелен виноград!") и даже многократно отображены в
художественной литературе, и не мог Аркадий испытать никаких внезапных
потрясений по этому поводу, поскольку научную фантастику знал преотлично.
что-нибудь или нет. Устал я до невозможности, мысли путались, ноги
заплетались. Я с удивлением обнаружил вдруг, что иду, вернее, плетусь... а
куда, сам не знаю.
увидит нас вдвоем хотя бы соседка, тетя Маша, и инфаркт ей обеспечен. Да и
самому мне как-то морально тяжело разговаривать с другим Борисом
Стружковым, мне себя одного вполне хватает. Значит, некуда мне идти, кроме
как на улицу Дарвина, дом номер шесть, квартира четыре, второй этаж, где
проживает наш дорогой Аркашенька. Приду я к нему и скажу: "Вот что, друг,
надоело мне за тобой гоняться по времени, я тебя тут, в пространстве,
прищучил и выпускать не намерен. Выкладывай все как на духу, не
канителься! А если нет - дуэль! На мясорубках! Одолжу мясорубку у Анны
Николаевны и такой из тебя фарш приготовлю! Ух, какой я из тебя сделаю
фарш!"
Несколько смутило меня лишь одно престранное обстоятельство: при словах
"мясорубка" и "фарш" у меня слюнки потекли! Но, поразмыслив, я понял, что
людоедских наклонностей, странствуя по времени, не приобрел, а только мой
пустой желудок совсем некстати включился в мысленный идейный спор, не
поняв, о каком фарше идет речь.
квартал кончалась: в ней всего-то была дюжина домов, с обеих сторон.
бывшая церквушка, лет сорок назад переоборудованная под клуб пищевиков, мы
там фильмы смотрим. Дом номер шесть у самого сквера. Аркашкино окно на
втором этаже, третье слева от парадного. В окне темно.
завалился? Непохоже на него. Да и быстро чересчур. Вышел он из института
за пять минут до меня - так Макарыч сказал? Прикинем на мое собеседование
с Макарычем, на стояние у скверика, на медленную ходьбу еще минут пять,
ну, десять, допустим. Даже если он не ужинал и чаю не пил... хотя
наверняка проголодался, целый вечер ведь сидел в лаборатории... Все равно:
раздеться, вымыться, постелить постель, лечь - и то еле успеешь. Нет,
наверное, Аркадий не приходил еще домой. Интересно, куда же это его
понесло на ночь глядя?
входа нет, а нам нужно видеть и улицу, и окно Аркадия. Станем, значит, вот
под этим симпатичным пожилым кленом и обопремся на его надежный ствол.
освещает яркий фонарь над воротами сквера. В окне у Аркадия по-прежнему
темно...
пари готов держать! Аркадий безусловно не проходил при мне по улице и не
входил в свой дом. И все же в его окне зажегся свет! И промелькнул темный
силуэт человека. Откуда же он взялся, что за чудеса!
Семенова Мария
Березин Федор
Панов Вадим
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк