казалось, отовсюду и проникал в каждую клетку. Синий свет пульсировал,
переливался немыслимыми оттенками. Возникали и в то же мгновение исчезали
странные фигуры, мелькали фиолетовые тени. Потом открылся космос. И
Диомидов услышал голос Пта.
еще (тут Пта употребил термин, обозначающий, видимо, какой-то отрезок
времени). За этот период наш взгляд проникнет очень далеко во вселенную.
Смотрите же лучше...
подушку. Он ничего не понимал. Да и остальные слушатели были не в лучшем
положении. Лагутин нетерпеливо попросил:
отмахнулся он, заметив движение краснолицего. - Трудно потому, что я в том
своем, втором варианте мыслил не так... И мне сейчас нужны какие-то новые
слова, чтобы передать все... Там были другие категории понятий. Странная
терминология, недоступные зрительные образы. Мне - тому все казалось в
порядке вещей. Но мое настоящее "я", о котором, кстати, я не забывал ни на
секунду, так вот, это мое настоящее "я" находилось в положении человека,
листающего книгу на незнакомом языке. Причем даже это сравнение весьма
приблизительно. Ну вот хотя бы: мне сразу показалось, что установка
напоминала космический корабль. На самом деле никакого корабля не было.
Скорее это была некая изолированная камера. Потому что мое второе "я"
отлично помнило сцену начала Великого Опыта. Мы долго ехали на машине,
напоминающей пулю, увеличенную в десятки тысяч раз, ехали по равнине,
залитой красноватым светом заходящего солнца. Потом спускались под землю,
где находилась установка для проведения Великого Опыта. Нас никто не
провожал, потому что этого нельзя было сделать по причинам, которые для
моего второго "я" были настолько ясны, что "я" настоящее о них попросту не
могло составить представления.
для моего понимания. В приблизительном переводе Великий Опыт означал
переход через световой барьер. Причем обставлялся опыт так, что не его
участники осуществляли прорыв, а само пространство и время обрушивалось на
установку. Словно бесконечная вселенная сорвалась и понеслась сквозь
установку. Представьте себе, что вы сидите в центре шара, а стенки его не
что иное, как сплошной экран. И на нем звезды. Так вот, эти звезды
беспрерывно текут сквозь ваше тело. Как мячики в стереокино. Мальчик
бросает в вас мячик. Кажется, вот-вот он ударится в вашу голову. Нечто
похожее и я наблюдал. Только не мячики на меня летели, а звезды. Недаром
Беклемишев в свое время определил это как конец света.
устроена. Время от времени - кстати, весь опыт, по-моему, продолжался
минут пять, - так вот, время от времени внутренность сферы, в которой я
находился, гасла, и глазам представал только один ее участок. Выбор
происходил, конечно, случайно: просто работала автоматика. Так вот, в эти
моменты мы словно оказывались перед телескопом. Помните странные картинки
в яме? Это были остаточные явления. А нам, находящимся в кабине установки,
удалось заглянуть в жизнь какой-то невообразимо далекой планеты.
Продолжалось это несколько секунд. Сначала появилась планета, потом
изображение приблизилось настолько, что я смог рассмотреть странный город
с кубическими зданиями, на миг мелькнуло тело какого-то существа,
прямоугольные зрачки... И опыт кончился.
жезла продолжалось. По всей видимости, этот прибор сейчас является не чем
иным, как демонстрационным аппаратом. В свое время он был включен на
запись памяти. Ну и работал, пока его не выключил этот Пта.
Даже не знаю, как все это поточнее передать. Словом, как только опыт
закончился, меня будто бы неожиданно выкинули из этой установки и
забросили высоко над землей. Не меня - Диомидова, а того - Пта. И будто бы
повис я в воздухе над лесом. И вижу: прямо перед глазами совсем из ничего
выкатился вдруг зеленый шар. Покачался над деревьями и мягко опустился на
полянку. А я снова в установке очутился. Смешно?
вы не до конца меня понимаете. А толковей не выходит. Ну вот хоть с этим
эпизодом. Ни Пта, ни тем более я сам установки не покидали. Мы не могли
этого сделать по одной простой причине. С того самого момента, как Пта
включил высшую защиту, никого из участников опыта вроде и не существовало.
Оставалось только понимание того, что я нахожусь в раздвоенном виде. Ни
рук своих, ни ног, ни соседей, с которыми беседовал перед опытом, я не
видел. Все было как во сне. Вроде ты присутствуешь при событиях, а вроде и
нет тебя.
Конечно, будь на моем месте ученый, он, наверное, кое в чем разобрался бы.
Но ведь еще не все потеряно. Эту штучку, - он взглянул на Ромашова, -
наверное, уже извлекли из-под стены?
фиолетовых чудовищ, наделавших шуму в мире. Да. Только вот в чем дело. Они
не были тогда чудовищами. Словом, лучше по порядку. Удивлять так удивлять.
Короче говоря, когда защита растворилась и мы, не подберу другого слова,
возникли из небытия, я, или Пта, как хотите, отдал команду приступать к
исследованиям. В чем они заключались, сказать могу только в общих чертах.
Из установки никто не вышел на поверхность планеты. Наш шар ощетинился
датчиками, загудели какие-то машины. Ко мне один за другим стали подходить
кошколюди с результатами анализов атмосферы, почвы, растений - словом,
всего, что нас окружало. Не понимаю, как я воспринимал это, но помню
отчетливо одну мысль об адаптации. О необходимости адаптации,
приспособления к новым условиям, в которых мы очутились.
тросточка-то сейчас на Земле... И потом... Впрочем, я все время был
уверен, что нахожусь на Земле. Ну бог с ним. Уже немного осталось
рассказать. Об этой самой адаптации. Несколько часов Пта обрабатывал
данные на какой-то странной машине с экраном. На нем все время держалось
изображение, которое неуловимо менялось. Сначала это был кошкочеловек, а
под конец... Как вы думаете?
Все участники опыта по очереди стали проходить сквозь... Не знаю, как даже
это описать... То ли какая-то туманная завеса, то ли плотная кисея,
которая возникла после того, как я, простите, Пта, поиграл пальцами на
пульте. Пта пошел последним. Но не это важно. После того как кошколюди
проходили через этот туман, они становились фиолетовыми обезьянами.
Впрочем, это название ни о чем не говорит. Они становились людьми, правда
очень похожими на обезьян из сельвы, но людьми. Да ведь и обезьяны из
сельвы в общем были люди. Странный цвет кожи - только и всего. Да еще
бессмысленный взгляд. Это у обезьян. А у бывших кошколюдей взгляд был
вполне осмысленным.
Ромашов заерзал беспокойно на стуле и вдруг вскочил.
тросточку к вам в институт, - обратился он к Лагутину.
диомидовский рассказ до конца.
последним через адаптационный аппарат и прикоснулся к пятну на пульте. В
глазах у меня сверкнул свет, все исчезло, а я очутился здесь.
информацию о Великом Опыте, то непонятно, как это они думали сделать. Ведь
надеяться на то, что эта тросточка попадет к нам, по меньшей мере глупо...
способ включения этого прибора. "Приносящий жертву..." Помните?
наткнулся на пространный перевод статьи из "Глоб".
преступление нацистов против человечества". "Немец-антифашист Курт Мейер
делает потрясающее разоблачение". "Вчера на пресс-конференции в Рио Курт
Мейер заявил, что он нашел в сельве развалины лаборатории фашистского
профессора Людвига Хенгенау. Этот отщепенец, как выяснилось,
экспериментировал над людьми. Ему удалось найти средство, вызывающее
мгновенную перестройку белковой структуры клеток живого организма. Причем
клетки, перестраиваясь, приобретали активность. Возникала как бы
возможность цепной реакции. Малейший контакт с зараженным организмом
Земляной Андрей
Дальский Алекс
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Орлов Алекс
Витковский Евгений