многоличье?..
ему, словно говоря "действуй". Поймав мое одобрение, он взглянул в лицо
Многоликому и, к моему несказанному удивлению, ответил:
котом, начал озираться, ожидая, что кто-нибудь примет ее из его рук.
ее одному из моих гвардейцев?.. - насмешливо поинтересовался Многоликий.
высунуло из сумки свою черную усатую башку и внимательно оглядело
окружающее своими зелеными глазищами.
наябедничал Галл.
Многоликий тут же воскликнул:
кошмарную рану!.. - вдруг буквально прорычал Зопин, уставившись на
Галла. - А некоторые, способные только языком чесать, пусть заткнутся...
замолчал.
чужих крыльях?..
потерпишь неудачу в своем восхождении, они помогут тебе подняться.
шагнули вперед.
он с усмешкой добавил:
птица. Следом за ней взмахнула крыльями несколько меньшая, серая.
Данила, сидя в седле, вытащил из-за пазухи свой серебряный свисток,
крепко зажал его в кулаке, взглянул на меня отчаянными глазами и
зажмурился. В то же мгновение раздался хлопок и с седла в небо стрелой
взметнулся крупный серо-коричневый сокол.
поднимавшихся птиц, лихо, по-мальчишески вспорхнул на плывшую в вышине
стену замка. Через минуту меж черных зубцов показалась его побледневшая
физиономия.
рассматривали. Гномы, усевшись рядышком прямо на траву, тоже не сводили
с меня глаз. Я так понял, что они предвкушали незабываемое зрелище моего
восхождения по вертикальной стене Черной скалы.
бы в моем распоряжении был комплект вакуумных присосок, я попробовал бы
вскарабкаться по скале. А поскольку этого специфического оборудования у
меня не было, я положил сумку с Ванькой на траву и принялся медленно
прохаживаться у подножия гранитного гиганта, внимательно разглядывая
черную, гладкую, отблескивающую вкраплениями слюды поверхность. К
большому разочарованию и не меньшему недоумению моих немногочисленных
зрителей.
носы, раздумывая, чем бы они могли мне помочь, то двое из оставшихся
гвардейцев наблюдали за мной с явной насмешкой, уверенные в
неприступности цитадели своего повелителя. Четырехликий Навт выглядел
растерянно и явно не понимал, что я могу предпринять в данной ситуации.
почувствовал, что она не только полая внутри, но и имеет какое-то
устройство для подъема наверх грузов и людей. Это чувствовалось
настолько явно, что я был уверен в наличии хода внутрь скалы. Главное
было определить, с какой стороны скалы он расположен. Обходить весь этот
чудовищный монолит по периметру было бы очень долго, но при
необходимости я сделал бы и это. Однако мне пришло в голову, что внутрь
скалы должно вести два входа. Причем именно со стороны гор и со стороны
равнины.
тихонько нашептывать различные заклинания, предназначенные для выявления
сути вещей. В конце концов я маг или кто?
от меня отвернулись и, растянувшись на траве, стали поджидать, когда же
я пойму всю тщету своих попыток и попрошу их поднять себя в замок. Через
несколько минут к ним присоединился и Навт. И именно в этот момент один
из очень старых халдейских наговоров сработал. На гладкой черной
поверхности скалы проступила тоненькая черная трещинка входа. Это было
очень чудно - видеть на черной поверхности еще более черную трещинку,
явно обозначившую вход.
его увидел, пользы пока что было мало. Он был заговорен, и характер
наговора мне был непонятен.
на меня широко раскрыв глаза. Опин без всякого вступления тихим шепотом
поинтересовался:
вход, но пока не знаю, как его вскрыть, он заговорен.
ребро. Зопин ойкнул и замолк, а Опин так же шепотом предложил:
он смущенно опустил глаза.
придется, иначе через нее начнут шастать внутрь все кому не лень!
Многоликому это вряд ли понравится. Ну и к тому же я обещал
самостоятельно подняться в замок... Так что надо поискать способ
управлять входом...
что гномы ее не видят, хотя и различают внутри скалы пещеру.
я подхватил взглядом мелькнувший на мгновение странный широкий штрих,
перечеркнувший линию входа. Я тут же изменил угол взгляда, и поверх
трещины, прорезавшей скалу, легли серые, в палец шириной, штрихи,
напоминавшие мазки кисти. Было такое впечатление, будто вырванный из
скалы кусок поставили точно по отрыву и заклеили поперек кусочками
клейкой ленты, или какой-то мужик неумелыми, грубыми стежками приметал
оторванный камень к телу скалы. Штрихи на плите, закрывавшей вход, были
широкими, а пересекая линию стыка, сужались, сходя на нет слегка
закругленным острием. Что-то они мне напоминали, но я не мог сразу
сообразить, что именно.
расстилался довольно большой луг, плавно спускавшийся к далекому болоту.
И тут меня осенило! Трава! Ну конечно, эти серые штрихи были похожи на
листья папоротника. Причем похожи на те узкие, длинные, плавно изогнутые
листики, которые, отходя от толстого центрального стебля, составляют
широкое узорчатое опахало папоротникового листа. Старая, добрая
разрыв-трава! Повернувшись к гномам, я громко попросил:
следует, ну и с разбегу в замок запрыгнуть...
увязался.
выбрался из сумки и ковылял за нами на трех лапах, придерживая
забинтованную на весу.
папоротника, а скоро пошли и кусты нужного мне размера. Видимо, именно
отсюда их и брали для наговора. Я начал рвать листья, а гномы, ничего не
спрашивая, принялись мне помогать. Кот остановился и недоуменно наблюдал
за нашим занятием. Через несколько минут мы вернулись к скале с охапками
свежих листьев.
Папоротника надрали...
было... - тут же прокомментировал юморист.
листики и прилаживать их на серые следы наговора-замка. Поначалу листики
просто падали на землю, но я быстро вспомнил нужное слово - просто звук
на арамейском, и прикладываемые мною листочки вдруг начали намертво
прилипать к следам, а их излишки, словно отрезанные ножницами, опадали в
траву.
разглядывая мое творчество. Скоро все замеченные мной отпечатки наговора
были прикрыты свежими листочками. Я еще раз внимательно оглядел периметр