Волконской ни о чем не говорили. Просто история была уж очень трогательная.
опрокинулась и внутрь вошел еще один посетитель - ни кто иной как
собственной персоной господин Грендель. Уже по одному взгляду можно было
определить, что он слегка не в себе - бывший оборотень двигался как в
полусне и что-то вдохновенно бормотал себе под нос.
судьбами?
ж я шел? Куда я путь держал?.. А, вспомнил! Я шел в чертоги господина
Беовульфа, дабы своею новой поэмой, кою сочинял весь нынешний день, поднять
боевой дух наших доблестных рыцарей перед походом на королевский замок!
появившийся в обеденной зале с кипящим самоваром и скромной закуской. -
Замок-то королевский уж взят.
Александра Сергеича Грибоедова - "Шел в комнату, попал в другую".
баронесса. - Он даже играл на фортепьянах свой вальс и спрашивал моего
мнения. Погодите, да вот этот. - Наталья Кирилловна довольно приятным
голосом напела знаменитый вальс Грибоедова. - Знаете, ведь цензура не
пропустила его комедию к постановке на театре, и мы собирались устроить
любительский спектакль. Представьте, я должна была играть Хлестову: "Не
мастерица я полки-то различать..." Государь отправил Александра Сергеича с
дипломатической миссией в Персию, и вот, будучи проездом в Тифлисе, он
безумно влюбился в тамошнюю первую красавицу Нину Чавчавадзе и сделал ей
предложение! Такая романтическая история... Я так хотела бы, чтобы они жили
долго и счастливо и чтобы Александр Сергеич порадовал нас новыми, не менее
гениальными произведениями.
поспешно заговорил сам:
со своею новой поэмой? Полагаю, что мы сможем оценить ее по достоинству.
стены придорожной корчмы, начал чтение:
- За дело верное, святое,
Иван-царевич слушал внимательно, профессионально отмечая поэтические
достоинства и недостатки сего произведения искусства. Наталья Кирилловна
понимающе глядела на вдохновенного чтеца - должно быть, он напоминал
баронессе тех стихотворцев, в обществе коих она вращалась долгие годы. А
Василий, мало вникая в выспренные слова поэмы, думал о том, что свою миссию
в Новой Ютландии они с Надей и Иваном Покровским выполнили и пора
возвращаться домой, в свою действительность, в родной Кислоярск.
Наденька там. Что же, пускай празднует на здоровье - это ведь ее день. Или
даже звездный час, каких не много случается в жизни. А завтра - в
обратный путь..."
Василия, вполголоса сказал Чумичка.
погостить в этом странном мире, где даже самые отъявленные злодеи казались
почти что приличными и благородными людьми на фоне того отребья, с которым
ему порой приходилось иметь дело дома. И которое, увы, сумело пролезть и
сюда, в страну печальных королей, Прекрасных Дам и
сентиментально-благородных рыцарей.
***
Праздничный вечер в королевском замке был в полном разгаре. Однако никто не
выходил за рамки благопристойности - и хотя вина на столе было хоть
отбавляй, но рыцари употребляли его в меру. К тому же ради такого случая
королевские повара приготовили замечательные закуски, которые смягчали
возможное воздействие вина. Ну и, разумеется, рыцарей сдерживало
присутствие двух Прекрасных Дам: Надежды Чаликовой и будущей
Ново-Ютландской королевы Катерины, которая сидела во главе стола рядом с
Александром, понемногу осваиваясь в непривычной обстановке. Третья Дама -
княжна Марфа - отсутствовала. По вполне понятной причине ей было не до
пирований и уж тем более не до стихотворных опусов, коими мадам Сафо,
синьор Данте, господин Ал-Каши и остальные поэты потчевали почтеннейшую
публику в перерывах между закусками.
- О, не прельщай меня, любовник молодой;
так вычурно вещала, разумеется, мадам Сафо. И никто из рыцарей, разомлевших
от высокой поэзии и закусок, не заметил, как к Александру подошел Теофил и
что-то шепнул ему на ухо. Поманив за собой госпожу Чаликову, Его Величество
спешно покинул залу. А спустя недолгое время столь же тихо возвратился в
сопровождении троих незнакомцев - двух господ и одной дамы. Не желая
прерывать чтения очередного стихотворца, на сей раз синьора Данте,
Александр и новые гости незаметно остановились в дверях. А когда отгремели
рукоплескания, король выступил вперед:
Пущи Ольга Ивановна и ее сопровождающие - воевода Полкан и боярин Перемет.
Александру, а затем всему честному собранию.
Перемета. - В облике Змея Горыныча никто не сомневался, что мы - это мы,
а стоило только вернуться в истинное обличье...
объятия к воеводе. - Простите, что сразу не признал! Ваша Светлость, да
что же вы стоите тут в дверях, как бедная родственница. - Беовульф
подхватил Ольгу под руку и чуть не силой потащил к столу. - Господа
рыцари, освободите место для почетных гостей! Это ж надо - в драконском
облике...
неожиданно сладко зевнула. - Хотелось бы немного отдохнуть.
существо, - вполголоса заметил Перемет.
этой залы, - распорядился Александр.
Теофилом, как неожиданно вскрикнула и покачнулась. Беовульфу даже пришлось
ее поддержать, чтоб не упала.
домовым Кузькой на плече.
на свою двоюродную сестру, которую не видела долгих двести лет.
что доблестные рыцари при этой душещипательной сцене откровенно рыдали,
нисколько не пытаясь скрыть слез радости и умиления. Даже Чаликова украдкой
смахивала скупую журналистскую слезу, хотя умом понимала, что эта сцена
сильно отдает латиноамериканским телекинематографом.
главное. После того как Иван-царевич освободил меня из лягушечьей шкуры...
Иван-царевич!..
Ивана-царевича я поняла, что он, сам того не подозревая, выполнял чью-то
волю. Еще не знаю чью, но мне сдается, что кто-то из стоящих за
Иваном-царевичем находится теперь здесь. - Марфа как бы мельком глянула на
Надежду Чаликову. Та смутилась, но виду не подала.
Белой Пуще остался пустой, и теперь там правит Семиупырщина. Поскольку
князя Григория больше нет, то появилась возможность изгнать упырей и
вернуть законную власть.
рыцари?
час, в Белой Пуще узнают...
продолжала Марфа. - Для того-то и расколдовали сначала меня, а затем вас.
Буджолд Лоис
Конан-Дойль Артур
Гюго Виктор
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Посняков Андрей