АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Танцуй! - прошипел я и крикнул двум морским пехотинцам: - Не стойте как истуканы. Танцуйте! Компания снова в сборе, покажем им класс!
"Просто ты не видишь иного выхода".
Я не знал, откуда пришла уверенность в том, что надо танцевать, но твердо знал это.
Если мы хотим остаться в живых, то должны танцевать нагишом с большим розовым червем.
Кроликособаки подпрыгивали, верещали, взвизгивали, смеялись. Как мы не догадались раньше?! Это же дети. А голые крысоподобные твари - взрослые особи.
Неудивительно, что эти создания так игривы. И ничего странного в том, что черви так любопытны.
Они тоже дети. Взрослые же черви напоминают огромный дирижабль, какой я видел в гнезде.
Теперь понятно, почему черви ведут себя так неистово.
Ведь все они сироты!
Вылупившись из яйца - или откуда они там появляются, - они были лишены родителей, пока первый из них не вырастал.
Боже мой.
Неудивительно, что они чуть не сошли с ума, увидев в небе дирижабль. Он напомнил им маму!
Дерьмо!
Сколько еще ошибок мы сделали?
Я прыгал в центре круга. Я танцевал. Скакал, как кенгуру, вращался вокруг своей оси, ухмылялся, топал ногами - делал все возможное, чтобы кроликособа-ки присоединились к нам. Только бы они не перестали смеяться, пока я не соображу, как нам выбраться отсюда.
А влипли мы здорово.
Хотя, может, и нет.
- Всем танцевать! Не прекращайте веселья!
Место для размышлений не самое подходящее, но другого нет, а мысль напрашивается сама собой. Что, если мы подружимся с кроликособаками и червями, пока они - еще дети? Какие взрослые вырастут из них в этом случае? И если здесь не место заниматься этой проблемой, то где оно?
Я взглянул на склон. Девятнадцать. Двадцать. Двадцать три червя.
Кошмар!
Может быть, все же сейчас действительно не время и не место задаваться такими вопросами? Черви плавно двигались к кругу.
Кстати, почему хторры так любят танцы кроликосо-бак? Что все это значит? До сих пор мы не поняли характера их отношений. И как голые крысы вписываются в картину?
Я растянул губы в притворной улыбке и, подхватив кроликособаку, принялся тискать и щекотать ее. Нет, его. У маленького ублюдка началась эрекция. Может, это секс?
Я зарылся в кучу кроликособак. Они визжали, прыгали, падали, ползали по мне, смеялись - словом, вели себя как дети. Казалось, они о чем-то просят. Они толкали меня и тихонько скулили.
"Привет, Дейв!"
"Где моя мама?"
Неудивительно, что человеческие дети так привлекли червей - они казались им кроликособаками.
Я пощекотал зверька под подбородком. Мы вместе рассмеялись и понарошку заворчали, Я слегка оттолкнул его, он покатился кувырком - счастливый пушистый шарик. И тут же опрометью вернулся обратно, требуя повторения.
Понемногу продвигаясь к другим членам экспедиции, я тихо говорил:
- Начинайте отходить к вертушкам. Не переставайте улыбаться, не прекращайте танцевать. Сматываем удочки.
Теперь кроликособаки с любопытством ощупывали нас. Если сначала я щекотал их, то теперь щекотали они. Одна, фыркая и даже кусаясь, стаскивала с Ларсона шорты. Другая приподнялась и ткнула коротеньким пальцем в грудь Флетчер. Флетчер рассмеялась и присела на корточки, чтобы та могла подробно исследовать ее. И в свою очередь ощупывала тело кроликособаки. Стыду здесь не было места.
- Они наверняка млекопитающие, - бросил я вскользь Флетчер.
- Не спеши с выводами, - улыбнулась она.
- С одним заключением я таки поспешу: пора сматываться, - озабоченно сказал я.
Она тревожно оглянулась. Я тоже осмотрелся.
Кроликособаки собрались кучками вокруг каждого из нас, что-то бормотали, трогали и гладили наши тела. Я посмотрел на червей; казалось, они скучали. Беда заключалась в том, что мы не имели ни малейшего понятия, как закончить танец. Веселье было прелюдией, но к чему? Раз уж мы установили, что можем танцевать вместе, может быть, построить на этом наши отношения?
Может, мы даже смогли бы... дрессировать?.. Тренировать каким-то образом червей и кроликособак?.,
- Джим! - Это Флетчер. - Кроликособаки!
Я сразу понял, что она имела в виду: кроликособаки успокаивались, замечая червей.
А потом запели,
От звуков мороз пробирал по коже, но голоса были высокие и мелодичные. Ни одна пара этих маленьких созданий не пела в унисон, каждое выводило свою ноту, но впечатление от множества воркующих и щебечущих голосов было потрясающее. Они сливались в хор с неземным и странно приятным звучанием.
Я посмотрел на Ларсона, Флетчер и остальных. В их глазах светился восторг. Как и я, все были околдованы.
- Стадо! - воскликнул я.
- Я чувствую! - отозвалась Флетчер.
- Они поют для червей!
Это было прекрасно. Может быть, я снова ошибался. Может, это - ловушка?.. Проклятье! Больше я не желал ни о чем думать. Боже, как хочется верить этим существам!
Кроликособаки начали кружиться, подпрыгивая. При этом они скулили, щебетали, бормотали, пели. Песня ширилась, захватывая и вовлекая всех на своем пути, кружилась волчком, как хохохущая слоноподобная балерина среди пьяных клоунов в невероятной буффонаде.
Я закрутился в центре водоворота звуков, чтобы слиться с другими, кружился, словно был кроликособа-кой. Остальные тоже кружились. Движение увлекало и распространялось все шире и шире. Другие обезьяны, другие кроликособаки с восторгом и улыбками кружились вокруг меня. Звук стал ниже - в хор вступили обезьяны. Теперь кружились все. Мое вращение было отражением вращения всех, вращение всех было отражением моего. Именно этого пыталось достичь стадо. Маленькая частица Бога. Мы были колесиками и рычажками. Мандала Всевышнего.
Я присоединился к хору - так же как в стаде. Голос был ниже, чем я мог вообразить. Он резонировал в теле. Обезьяны улыбнулись, когда он пронизал круг, и присоединились к нему. Это была песнь обезьян, песнь кроли-кособак, песнь червей. Песнь Бога. Песнь всех сразу. Кроликособаки смеялись. И пели. Звук завораживал, опьянял - словно мириады душ тянули на одной ноте: ооооммммммм...
Мы кружились. Отдельные тела прибивало ко мне и уносило вдаль. Никакого порядка в движении не было, но во всем царила гармония единого организма. Чувство было такое, будто я погружаюсь в теплую пузырящуюся ванну.
Будто я дома.
Один из самых крупных червей медленно вплыл в круг. Я не мог сказать, тот ли это был червь, с которым мы общались, но похож. За ним последовали два больших хторра.
Я сказал:
- Пусть это идиотизм, пусть я противоречу себе, но я на самом деле начинаю проникаться... симпатией... к этим существам.
Надо разобраться. Я приблизился к гиганту.
Червь высоко воздел руки. Потянулся? Его пасть раскрылась прямо передо мной. Я опустился на колени и заглянул. Она была огромной. Темной. Изнутри исходил страшный смрад.
Но я улыбался. Я был первым человеком на планете, добровольно пожелавшим заглянуть червю в пасть. Меня распирала гордость...
И это спасло мне жизнь.
Я оглянулся на замаскированные вертушки и собрался ляпнуть очередную глупость, как вдруг раздался визг кро-ликособаки - и тут же оборвался.
Я повернулся и увидел...
... кроликособаку в пасти червя. Он с хрустом пережевывал ее.
Я повернулся к своему червю. Он уже приготовился к атаке.
Я наставил на него палец и сказал:
- Нет!
Потом, не отдавая себе отчета, заорал:
- Это невежливо! Червь заколебался.
- Лечь! - крикнул я и показал пальцем вниз. - Ложись!
Червь опустился. Он выглядел растерянно.
Начав потихоньку пятиться, я вполголоса скомандовал:
- Приготовиться к бою!
Кинув взгляд через плечо, я увидел, как Барнс присел в "позе кошки". Остальные медленно пятились. Глаза Флетчер широко распахнулись; сейчас она сорвется сломя голову.
- Спокойно! - приказал я. - Только не беги...
Червь пополз следом за мной. Я выставил ладонь.
- Нет! Стой! Он остановился. А потом...
... завизжала еще одна кроликособака. Второй червь утолял голод.
Потом закричала еще одна, и еще - воздух наполнился визгом!
Хторр зашевелился...
Я рванул в сторону, одним махом подскочил к Флетчер и повалил ее на траву.
Что-то пурпурное затрещало сзади, проревело над нашими головами и взорвалось! Нас подбросило, мы налетели на стену из меха. Флетчер судорожно хватала ртом воздух и пронзительно кричала. Я перекатил ее на живот и прикрыл собой.
Еше взрывы - нас накрыло волной, стеной жара. Ларсон вопил, Барнс визжал:
- Мама, мамочка!
Пламя стояло стеной. Я поставил Флетч на ноги, и мы, спотыкаясь, побежали к вертушкам. Горел червь. Что-то маленькое, розовое, с горяшим хвостом, пронеслось мимо. Другой червь шел юзом, разворачиваясь за нами...
Подорванные маскировочные купола уже разлетались на куски. Дверь вертушки была открыта, рядом лежал человек и стрелял. Я даже заметил трассу зажигательных пуль.
Мы ввалились внутрь. Человек с винтовкой охнул, что-то схватило его... в следующее мгновение мы поднялись в воздух. Под открытым люком разверзся ад...
В. Где обедает пятисоткилограммовый хторранин?
О. Где захочет.
ХОРОШИЙ ХТОРР - МЕРТВЫЙ ХТОРР
Жизнь никогда не бывает настолько плохой, чтобы не стать еще хуже.
Соломон Краткий
Мы смотрели вниз.
Это было страшно.
Нам оставалось только наблюдать, фотографировать и ужасаться.
Если бы это была просто дикая оргия, ее еще можно было бы понять: стая акул осатанела и устроила кровавую баню.
Но безумия не было.
Шла спокойная размеренная жизнь.
Кроликособаки не испугались. Они продолжали гладить и похлопывать червей, даже пытались спариваться с этими гигантами. Один из маленьких розовых зверьков даже взобрался на спину червя и расселся там, пока тот жевал детеныша. Детеныш не сопротивлялся.
- Они словно под гипнозом, - заметила Флетчер.
- Они не под гипнозом, - сказал я. Я знал это. Лиз готовила оружие.
- Сейчас сожгу их к чертям, - пообещала она.
- Нет, не надо. - Я схватил ее за руку.
Она сбросила мою руку, но все-таки оставила в покое приборы и что-то коротко буркнула в микрофон. Две другие вертушки, отвалив, взмыли вверх, оставив нашу машину в одиночестве кружиться над кошмаром.
- Ладно, Джим. Что здесь, по-твоему, происходит? - спросила она.
Вероятно, меня выдал мой голос.
- Мы ошиблись, - ответил я. - Страшно, непростительно ошиблись.
Флетчер недоуменно уставилась на меня. Ее лицо было пепельно-серым. Я убежденно кивнул.
- Мы настолько завязли в своем земном мышлении, что, попытавшись смоделировать иное восприятие - прости, Флетч, - не справились с задачей. Мы ошиблись, считая, что этим существам присуще нечто большее, чем мы видим. Они - то, что они есть.
Я отвернулся от продолжавшейся внизу кровавой бойни. С меня достаточно.
- Но методика сработала, - возразила Флетчер. - Ты же танцевал с ними.
Бедная Флетч! Она так ничего и не поняла.
- Нет. Как бы мне ни хотелось, она не сработала. - Я покачал головой. Мои доказательства умирали там, внизу. - Червям мы до лампочки, кроликособакам тоже. Мы для них пустое место.
- А пение? - спросила Лиз.
- Самое гнусное во всем этом деле. Пение - это... - Я не мог подобрать слова, -... как бы сигнал, что еда готова и ее можно потреблять.
- Боже! - ужаснулась Флетчер. - Стадо...
- Именно стадо. - Меня замутило от того, что я понял. - Что бы ни ждало в будущем человечество, такие стада - один из возможных вариантов. Мы научимся, или превратимся, или мутируем в... добычу, которая не сопротивляется. - Я едва выговаривал слова. - А в награду черви гарантируют нашему виду выживание. Это суть их взаимоотношений с кроликособаками - как у нас с коровами, курами, овцами.
- Пошел ты... - буркнула Лиз. - Никогда не стану овцой.
Ее руки инстинктивно потянулись к приборам управления огнем.
Внизу черви закончили трапезу. Несмотря на отвращение, я не мог удержаться, чтобы не посмотреть на них. Каждый большой хторр сожрал по нескольку кроликосо-бак, более мелкие - по одной-две. Иерархия? Или аппетит? О, многого мы еще не знаем.
Теперь кроликособаки отошли от червей и словно просыпались, приходили в себя, выглядели они... счастливыми.
- Нет, - нарушила молчание Флетчер. - Все это догадки.
- Хочешь, приземлимся и проверим?
- У тебя нет доказательств, Джим. Это просто... приступ безумия.
Но уверенности в ее голосе не чувствовалось.
- Вот именно, - согласился я. - Только спятила жратва. Кроликособаки создали нечто вроде религиозного культа червей. Быть съеденными - для них почетно.. Они обожают червей.
Лиз оторвалась от приборов и пристально взглянула на меня.
- Откуда тебе это известно?
Я беспомощно пожал плечами.
- Не знаю. Просто... чувствую.
- Смотрите, - показала Флетчер.
Черви собирались группами по трое или четверо. Они ползли круг за кругом, а потом накинулись друг на друга, сплетаясь в извивающуюся груду. Мы с Лиз видели это раньше. Спустя секунду сплелись и катались все черви.
- Господи, - проговорила Флетчер. - Они ведут себя, как Счастливчик и Крошка.
- Ты такого еще не видела, да? - еле слышно вымолвил я.
Флетчер либо не расслышала, либо не захотела отвечать. Во всяком случае, никак не отреагировала.
Черви начали успокаиваться. Они замерли на мгновение, потом расцепились, нашли новых партнеров - и все началось снова.
- Похоже на змеиный клубок, - заметила Лиз. -
Чем они занимаются?
- Мы называем это общением, - пояснил я. - Так они обмениваются информацией.
- Нет, - возразила Флетчер. - Это поведенческий танец встречи. Они исполняют его, когда...
- Не нет, а да! Они исполняют его, когда хотят поговорить! - Я почти кричал. - Я не знаю его механизма. Научный отдел считает это невозможным. Но они занимаются именно этим!
Флетчер сверкнула на меня глазами и отвернулась к окну, высматривая доказательства моей неправоты. Или правоты.
- Впечатление такое, словно они спариваются, - заметила Лиз.
- Спаривание и есть разновидность коммуникации, - машинально ответил я.
И тут меня осенило.
Общение. У них все было общением.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 [ 44 ] 45
|
|