двигались пешком. Пятнадцатого июня, возле небольшого городка Кивинеббз
передовой разъезд шведов наткнулся на стрелецкий отряд прикрытия, и шарахнулся
назад, сообщая адмиралу о присутствии впереди русской рати. Стрельцы тоже дали
шпоры коням, неся опричнику тревожную весть.
подтягивая и пряча за спину хвост-обоз, и поворачиваясь к врагу множеством
оскаленных голов. В этот момент рать была уязвима более всего - но шведское
войско, уже зная о присутствии русских, но еще не подозревая, где они точно и
каковы числом, занималось примерно тем же самым: остановило передовые полки на
зеленеющем ячменном поле, и подтягивало к ним основные силы, медленно
выползающие по лесной дороге и растекающиеся в стороны, подобно густой
вулканической лаве.
сражению, но не стремящиеся к нему, поскольку и те, и другие были истомлены
долгим переходом, и до первых сумерек ни те, ни другие так и не решились
первыми начать атаку - ас заходом солнца за горизонт и вовсе разошлись на
отдых.
подменяясь белесым полумраком. Уже спустя шесть часов ненадолго забывшиеся в
тревожной полудреме воины начали подниматься. С обеих сторон ячменного поля,
разделенные только широкой зеленой полосой поднявшегося по колено хлеба,
загорелись костры.
смертной схватке, но молчаливо признавая за ними право на сытный завтрак и
молитву перед сечей, люди готовили еду.
ароматом снеди - настолько сильным, что к полю издалека начали подтягиваться
линяющие в ожидании летнего зноя волки, гибкие хорьки и толстые лесные крысы,
слетались, рассаживаясь на деревьях, вороны.
угощение бояре и боярские дети, вытянулись в круг стрельцы, по очереди подходя
к котлу и зачерпывая по большой ложке каши, расселись кругом, разложив
приготовленную снедь по мискам, кауштинцы и новгородцы. И, словно зеркальное
отражение, по другую сторону поля ели в гордом одиночестве рыцари, собирались в
артельные круги наемники и раскладывали снедь по мискам зажиточные горожане.
сменилась первым теплом, воины, облачившись в полный боевой доспех, начали
снова выстраиваться на поле. Правда, на этот раз построение их оказалось куда
более осмысленным, нежели это было накануне, когда отряды занимали позиции там,
куда выходили с дороги.
справа и слева трехтысячными отрядами рыцарской конницы, а вооруженных
мушкетонами ландскнехтов поставив в первый ряд - дабы своим залпом они смешали
ряды атакующих русских отрядов. Швейцарских наемников Брагге спрятал в лесу,
неподалеку от своей ставки - ударный отряд отборной пехоты он приберегал в
резерве, в ответственный момент с его помощью можно окончательно исход
сражения. Впрочем, имея вдвое больше сил, он и так не сомневался в успехе.
конницей. Пешие отряды, в битвах участия обычно не принимающие, стояли за ней -
справа, у густых зарослей орешника, новгородская судовая рать, посередине -
спешившиеся и зарядившие пищали стрельцы, слева, почти опираясь на каменные
валуны размером с избу, разношерстные отряды казаков и псковских охотников,
одетых и вооруженных кто во что горазд - кто в панцирях, кто в рубахах, кто с
секирой, а кто и с топором. За камнями, скрытые от глаз свенов камнями,
прятались кауштинцы с семью пушками: пятью трехгривенными, заряженными
чугунными ядрами, и двумя крупнокалиберными, сорокагривенными, снаряженные
жребием. Не очень понимая, какой прок от осадных приспособ в открытой сече,
Зализа просто оставил их на совести боярина Росина, уже не раз свое хитроумие
доказавшего.
и отъехал к братьям и друзьям своим - в общую пятитысячную массу боярской
конницы.
русской конницы, напоминающей летящую в небе огромную птичью стаю: постоянно
живую, перемещающуюся, колеблющуюся, не имеющую ни формы, ни места, но в тоже
время остающуюся единым целым - полная противоположность замершим в плотном
строю закованным в сверкающее железо с головы до ног дисциплинированным
рыцарям, за каждым из которых вытянулось в цепочку его копье - от одного до
десятка кнехтов, готовых пойти в атаку за своим господином и защищать его,
сражаться рядом с ним и умереть во имя его славы.
приближаться к ним отнюдь не стремился - знакомство с иноземцами из Каушты и их
сноровкой в стрельбе из пищалей успело научить его уважению к новому огненному
оружию. Правда, он прекрасно знал и основной недостаток этого оружия - почти
втрое меньшую, нежели у лука, дальность стрельбы.
посрамим земли русской?!
свистулькой, примотанной к самому кончику, наложил ее на тетиву, натянул лук и
пустил ее вверх, по направлению к вражьему воинству. Издав протяжный свист,
темная черточка взмыла к небесам, почти замолкнув, а потом, с громким
нарастающим пением рухнула сверху вниз куда-то в ряды вражеской пехоты.
сторон, и на поле легла тень, словно от набежавшего на солнце облака - пять
тысяч воинов, пять тысяч привычных к этому с детства бояр, каждый их которых
успевал выпустить две стрелы еще до того, как первая попала с цель торопливо
опустошали свои колчаны, путая широкие пехотные стрелы с гранеными
бронебойными, не выбирая конкретной цели, а стараясь просто накрыть вражеский
Строй.
между людьми, бессильно звякая о широкополые шлемы-морионы и кирасы пехоты - но
по крайней мере одна из десяти стрел находила незащищенные руки, ноги, ступни,
впиваясь в них или рассекая рукава и штанины, и кожу под ними остро отточенными
краями. В полной безопасности могли чувствовать себя только рыцари - но они
сидели верхом на конях, стеганные попоны которых защищали грудь и бока
скакунов, но никак не их крупы и холки.
испуганным ржанием. Никто пока еще не падал в предсмертных судорогах, но кровь
уже струилась по одеждам, стекая на землю, многие воины, ругаясь и
богохульствуя, бросали оружие и садились в строю хватаясь за раненые ноги, или
отступали за спины своим товарищам, демонстрируя всем торчащие из рук стрелы. И
зрелище это мужества никому не добавляло.
ополченцев с поля, так и не вступив с ними в сражение. Улаф, Констен,
немедленно скачите на фланги и передайте приказ нашим доблестным дворянам
атаковать этих язычников и растоптать их, чтобы они более не мешались на поле
боя.
приказ к атаке.
начали разгоняться все быстрее и быстрее, собираясь врезаться в бесформенную
массу русской конницы.
следом за ним вся масса конницы отхлынула в сторону, освобождая дорогу рыцарям.
И вместо всадников те увидели перед собой ровные ряды стрельцов, положивших
пищали на воткнутые в землю бердыши.
внезапно отхлынувших в сторону, увидел перед собой ровную стену рыцарской
конницы, мчащейся с копьями наперевес, казалось, прямо на него.
показалась лишней кованная шестигранная пищаль, и как в душе зародился щемящий
страх. Страх не перед врагом - а перед тем, что пищаль даст осечку.
упал на полку, где тут же ярко полыхнуло, потом в сторону ударила тонкая, как
игла, струя пламени. Рыцари же неслись во весь опор - и теперь выстрел мог
оказаться уже не ранним, a чересчур запоздалым. Нислав приподнял кончик ствола,
метясь в узкую щель шлема мчащегося на него врага, уже не веря, что выстрел
все-таки последует. Наконец пищаль грохнула, пнув его на стоящих позади
товарищей - и закованный в железо рыцарь вылетел из седла, словно сдутый с руки
комар. Конь его тоже споткнулся и кувыркнулся через голову.
ничего не видя в белой пелене, просто присел на колено, правой рукой наклонив
воткнутый в землю бердыш вперед, а левой продолжая удерживать пищаль. Другие
стрельцы выхватывали сабли - но он куда уверенней чувствовал себя с секирой в
руках.
Нислав успел стволом пищали отпихнуть острие в сторону от себя, бросил ее,
перехватывая бердыш, на который уже напарывался грудью рыцарский конь.
Стеганная попона, способная остановить стрелу или удержать скользящий удар,
против прямо входящего в нее острия, естественно, не устояла, и острие лезвия
погрузилось глубоко в живую плоть. Только теперь из дымки появился высоко
возвышающийся железный великан, который еще не знал, что для него битва уже
закончилась.
бывший милиционер с ужасом увидел, что боевой конь рушится прямо на него.
под широкую попону, запутался, упал и на ноги тут же обрушилась огромная
тяжесть, еще что-то грохнулось на спину и он остался надежно заваленным, де еще
и в полной темноте.