планирует, воображает, действует. Само восприятие в мозгу человека - уже
акт. Воспринять - значит набросить на видимый объект сетку понимания этого
объекта. Можно простить человеку заблуждение, что его тип сознания
единственный в природе. Животная нервная система, обладающая
притягательной логикой, и разум, не имеющий этой силы мысли и действия, -
это может показаться несоответствием в терминах. Какие качества могут
компенсировать такой убийственный недостаток? Человек, скорее всего, не
распознает пассивный разум, если столкнется с ним, как, фактически, не
смог он распознать в растении, из которого прялся проссим, носителя такого
пассивного сознания.
концепции. Его волокнистая растительная структура-носитель воспринимала
реальность не с помощью акта опознания, но путем совершенно иного типа
химической и ментальной реакции, природа которой позволяла лишь пассивный
тип принятия поступающих данных, неселективно и немодифицировано. Проссим
не размышлял над тем, что воспринимал, он просто воспринимал вселенную как
таковую, без дальнейшего конструктивного процесса.
излучений, проссимовая поросль в течение миллионов лет купалась в потоке
информации извне; поросль эта отмечала движения небесных тел, бурную
хаотическую энергию солнц, слабо доносящееся эхо использующих радио
цивилизаций, танцующий полет космических частиц, невидимых человеческому
глазу, но на ином уровне восприятия вносящих особую жизнь во все
мироздание. Проссим воспринимал весь электромагнитный спектр, космические
лучи, релятивистские электроны, нейтринные и тахионные потоки, а также
другие, неизвестные человеку типы излучений, носителями которых были
частицы почти ментальной природы.
родственных и живущих вместе с ним бактерий и флоры родной планеты.
Проссим за миллионы лет не сформировал ни одной мысли. Но у него была
память, внутри которой существовал своего рода селективный порядок, однако
принципом упорядочения были сами впечатления. Воспринимающее сознание, как
всегда, имело негативную полярность. Оно не могло совершить решающего
прорыва к концепциям воображения. И еще в меньшей степени могло прийти оно
к идее осознанного действия.
повториться в истории творения. Началось все с посадки кайанских
исследователей на проссимовую планету. Кайанцы с их ориентированным на
одеяния мышлением быстро распознали сарториальный потенциал проссима.
Через несколько лет проссимовая ткань была уже использована в миллионах
экземплярах одежды, ее носили по всему обитаемому Рукаву Цист.
культуры одежного фетишизма, не могло принудить проссимовое растение
осознать присутствие во вселенной активного разума. Хотя личности проссим
иметь не мог - личностное сознание является уникальной принадлежностью
активного разума, - микроскопические фибры, из которых состоял проссим,
оказались отличными ментальными проводниками. Даже после сборки урожая и
перевозки за сотни световых лет они сохраняли способность к восприятию.
Обработанные, вплетенные в другие ткани они исполняли функции молчаливых
зеркал для нервной системы носителей одежды, оставаясь в связи с
родительской массой на планете, спрятавшейся за экраном края Рукава Цист
багровым скоплением в пылевой зоне.
лес втягивался в дела людей. Волей-неволей, но он воспринимал природу
"поступка", "мысли", "стремления", пусть даже и на расстоянии. Смутно, но
он начинал понимать, что эволюция провела его вокруг пальца.
качественный скачок.
проссим воспринял и главную цель кайанской философии: открыть все
возможные пути развития сознания. Не было ничего для проссимового типа
существования, что не было бы открыто для материального восприятия,
недифференцированным восприятием всего, что случайно попадало в
воспринимающее поле проссима. Проссим задался целью проникнуть во все углы
и закоулки удивительно новой вселенной, которая была теперь ему открыта.
деля новое сознание с человеческими существами, одевая людей и, в конечном
итоге, контролируя их поведение. К этому выводу в первую очередь проссим
пришел также опосредованно, используя мыслительные способности человека.
Проссим решил, что нужно создать двойственное сознание, пассивное и
активное одновременно. Человечество и проссим образуют противоположные
полюсы совместной системы, в которой очень скоро проссим станет
д_о_м_и_н_и_р_у_ю_щ_и_м_ партнером.
человечества. Но простая одежда - этого было недостаточно. Необходим был
целый _к_о_с_т_ю_м_, сделанный так искусно, чтобы он охватывал _в_с_е_г_о
человека. Проссим решил, что _п_я_т_ь_ таких костюмов создадут гамету
человеческого потенциала для всего вида.
"созреть", врасти в носителей, зафиксировать качества, которые потом
следовало передать растительной основе проссима. Костюмы должны пожить в
обществе людей, впитать тысячи разнообразных взаимодействий, после чего,
как следует "пропитанные", они вернулись бы к источнику.
сарториального искусства, несравненного Фрашонарда.
близка к кульминационной развязке своего начала. Корабль опускался все
ниже, и картина эта становилась все яснее для Педера, передаваемая
электромагнитным полем ментального воздействия, окружавшим проссимовые
джунгли. Роль передатчика-приемника играл костюм Фрашонарда.
передавая вес корпуса упругим зеленым коврикам. Потом была долгая пауза,
пока Педер не услышал жужжание и звон снизу, означающие, что двери трюма
открываются.
Остальные уже стояли в галерее, ожидая его: Велд, Фамаксер, Амороза
Карендор, Полон Там Трайс. Педер даже заметил удивленное багровое лицо
капитана, которому не терпелось увидеть, что произойдет дальше, хотя он
единственный практически не имел понятия о том, что происходило.
железным ступенькам в грузовой трюм.
Пятеро прошли мимо стоявших в стороне комбайнов, приостановились на пороге
люка. Местность была залита тусклым, но странно мягким прозрачным светом.
До самого горизонта уходили подобные папоротнику заросли проссима. Грунт
был практически плоским. Равнина была плоская, но казалась короткой -
горизонт планеты был близок. Плоская, ровная и капустно-зеленая
растительность. Педер поднял взор к небу, фиолетовому, с блестками звезд.
Вытянутое звездное скопление, отрезавшее этот район от Кайана, тоже было
хорошо видно - оно серебристым облачком светилось в центре небосвода.
глядя им вслед. Корни проссимовых ковриков уходили глубоко в каменистую
почву, сами коврики были иногда до нескольких ярдов толщиной, упруго
пружинили под ногами. Педер смотрел под ноги, облаченные в изящные
лавандового цвета туфли из проссимовой искусственной кожи. Ему казалось,
что он с огромной высоты смотрит на гигантский лес. Шелестящие узорчатые
листья были гигантскими кронами, стебли папоротникоподобного проссима с
крошечными цветками скрывали мириады крошечных стран, в которых тоже были
зеленые лесные глубины.
корабля. Потом одновременно остановились. Словно во сне, они медленно
опустились на ковроподобную зеленую массу. На мгновение у Педера возникло
ощущение, что он лежит на травке, на лугу, в солнечный летний денек.
погружался в проссим, хотя, скорее всего, лишь благодаря собственному
весу, поскольку проссим, Педер это знал, не способен был на
самостоятельные физические акции.
папоротниковый лист проссима. Вблизи его зелень приобрела маслянистый
оттенок, переходя у стебля в жемчужный цвет, а крошечные цветки горели,
как иголочные драгоценности. Он теперь видел, что растение,
непримечательное с расстояния в несколько шагов, на самом деле содержало
поразительное количество структур. Имелись бесчисленные крошечные семенные
коробочки, из содержимого которых делалась собственно проссимовая пряжа.
Были грибообразные маленькие спороносицы, разбрасывающие семена-споры. И
каждый ажурный листок был сделан из бесчисленного множества остроконечных
и листочкообразных структур, поразительного разнообразия очень тонких,
изящных, антеннообразных, спиральных, вихреообразных, веерообразных.
медленно приходили к нему. Он раздевался, двигаясь не по собственной воле,
рывками, поспешно, избавляясь от костюма и от белья, словно под
воздействием нервного припадка.
леса. Поднялся на ноги. В нескольких ярдах друг от друга поднимались из
зелени остальные четыре элегантора, тоже теперь нагие. Они медленно
Роллинс Джеймс
Круз Андрей
Никитин Юрий
Панов Вадим
Херберт Фрэнк
Корнев Павел