Чтение 44–й страницы книги ~Глаз в небе~

-- Что это? -- подозрительно спросил Лоуз. -- Нам лучше сойти с главной
дороги.

Перед ними открылась деловая часть Белмонта. Но, честно говоря, в
памяти она всегда представала несколько другой...

-- Ну что ж, -- ядовито произнес Джек, -- я предполагал нечто подобное.

Мертвенно-холодные, как мерцание гнилушек на болоте, огни обозначили во
тьме простиравшиеся во все стороны трущобы. Ветхие магазинчики и лавки
торчали над тротуарами, словно уродливые, ядовитые грибы. Кабаки, казино,
бордели... А над всем этим -- невыносимый металлический визг. Из
громкоговорителей, укрепленных на столбах и примитивно сработанных арках,
несся рев разухабистого джаза. Мигала неоновая реклама. Бесцельно шлялись
вооруженные солдаты, подбирая себе подруг подешевле.

В одной из витрин Джек увидел странное зрелище. Огромная выставка
холодного и огнестрельного оружия в обитых плюшем ящиках.

-- Почему бы и нет? -- заметил Лоуз. -- Представление коммунистов об
Америке -- страна бандитов, насилия и пороков.

-- А в провинции, -- добавила Марша, -- бесконечные войны с индейцами,
скальпы и суды Линча. Произвол и резня.

-- Вы неплохо осведомлены, -- буркнул Лоуз.

Марша с убитым видом присела на обочине.

-- Я дальше не пойду.

Трое мужчин растерянно остановились.

-- Пошли! -- грубо приказал ей Джек. -- Иначе замерзнешь.

Марша не ответила. Она сжалась в комок, опустив голову и обхватив
колени, -- маленькое, хрупкое, беззащитное существо.

-- Надо бы завести ее в тепло, -- предложил Лоуз. -- Может, в
какой-нибудь ресторан...

-- Не вижу смысла продолжать этот фарс... -- сказала Марша мужу. -- А
ты?

-- Наверное, тоже.

-- И тебе все равно, вернемся ли мы...

-- Да.

-- Как же мне быть? Как объяснить тебе...

Джек широким жестом обвел убогую панораму вокруг:

-- Все понятно и без слов.

-- Мне очень жаль, -- неуклюже промолвил Макфиф.

-- Это не твоя вина, -- ответил Гамильтон.

-- На душе гнусно, будто я что-то такое натворил...

-- Забудь.

Склонившись, Джек тронул дрожащие плечи жены:

-- Пойдем, милая. Тебе нельзя здесь оставаться.

-- Даже если больше некуда идти?

-- Именно так. Даже если некуда... Даже если наступил конец света.

-- Очень, кстати, похоже, -- безжалостно процедил Лоуз.

У Гамильтона не нашлось ответа. Согнувшись, он поднял безвольно
обмякшую Маршу на ноги.

-- Кажется, прошла вечность, -- задумчиво произнес Джек, не выпуская
руку жены. -- Помнишь, я встретил тебя в холле и сказал, что меня вызывает
полковник Эдвардс.

Марша кивнула:

-- В тот день мы пошли на экскурсию в "Мегатрон".

-- Только представьте, -- с гадким смешком встрял Макфиф, -- если б не
авария, вы бы так ничего и не поняли!..

По пути попадались всевозможные ресторации, но вид у них был чересчур
шикарный, чтобы попробовать сунуться туда. Похожие на разноцветных крыс, меж
роскошных столиков сновали официанты в ливреях. Четверо несчастных тоскливо
брели вдоль всего этого вычурного великолепия. Улицы стали практически
безлюдны. Время от времени проходил мимо какой-нибудь оборванец --
скрюченная от холода фигура.

-- Что это, яхта? -- тускло спросил Лоуз.

-- Что?..

-- Да яхта же! -- Лоуз указал на освещенную витрину длиной чуть ли не в
квартал. -- Много яхт. Купишь себе?

Рядом с вереницей сверкающих яхт громоздились груды мехов и
драгоценностей. Дорогая парфюмерия, заморские деликатесы... и непременные
рестораны, бьющие по глазам и нервам своей навязчивой роскошью, приторной
суетой лакеев, слепым хрусталем полыхающих люстр. Случайные бродяги в
лохмотьях глазели на это буйство, как голодные псы на вывеску колбасной
лавки.

Один раз попалась даже телега, запряженная лошадью. В повозке сидела
семья. Люди с потухшими взорами, судорожно растопырив пальцы, цеплялись за
жалкие корзинки, тюки и узлы.

-- Должно быть, беженцы, -- предположил Лоуз. -- Из Канзаса,
пораженного засухой и голодом. Из района пыльных бурь -- ты помнишь?

Впереди замаячил обширный квартал красных фонарей.

-- Ну, -- хмыкнул Джек, -- что скажете?

-- А что нам терять? -- ухмыльнулся Лоуз. -- Мы и так дошли уже до
ручки.

-- Отчего бы не поразвлечься? -- проворчал Макфиф. -- Пока еще есть
возможность. Потом ведь это все рассыплется в прах...

Не говоря больше ни слова, четверка направилась к жгучим соблазнам
сверкающего неона и веселой музыки. К старой доброй "Тихой гавани".

Усталая Марша благодарно уселась за столик в углу.

-- Как хорошо здесь! Мило и тепло.

Джек вертел головой, озирая прокуренное гостеприимное пространство
бара, слушая металлическое бряцание музыкального ящика. В "Тихой гавани" все
было по-прежнему. У стойки сидела привычная группа рабочих. Унылые фигуры с
бесцветными лицами и пустыми глазами согнулись над кружками. Паркет устлан
ковром из окурков. Бармен, вяло возивший по прилавку грязной тряпкой, кивнул
Макфифу, когда компания усаживалась.

-- Эх, хорошо дать отдых ногам, -- вздохнул Макфиф.

-- Пиво все будут? -- спросил Лоуз. Получив подтверждение, он отошел к
бару.

-- Далеко мы забрались, -- грустно сказала Марша, высвобождаясь из
рукавов пальто. -- Я, кажется, здесь ни разу не была.

Вернулся Лоуз с четырьмя бутылками "Золотой пены" в руках.

-- Угощайтесь!

-- Ты ничего не замечаешь? -- спросил Джек. -- Взгляни-ка на детей!

В тускло освещенных нишах вдоль стен расположились подростки. Джек с
удивлением увидел, как юная девчушка, явно не старше четырнадцати, прошла к
стойке. Это что-то новенькое! Старый истинный мир показался Джеку некой
давно забытой сказкой, смутным воспоминанием детства. Но и теперешняя дурная
реальность расплывалась остатками сна. Она дрожала, как марево, как
оптический обман. Бар, ряды бутылок и стаканов при рассеянном взгляде
превращались в зыбкую тень. Все таяло, растворяясь в дыму и сумерках; Джек
даже не мог разглядеть дальнюю стену кабака. Привычные неоновые значки
туалетов и те стали неразличимы.

Прищурившись, Джек выглядывал из-под руки. Где-то далеко, за столами,
за нечесаными головами пьяниц, светилась красная полоска...

-- Что там написано? -- показал он Лоузу.

Лоуз напрягся, зашевелил губами.

-- Как будто "аварийный выход".

И подумав, добавил:

-- Я видел это на стене "Мегатрона". По-моему, пожарный спуск.

-- Да нет! -- высказался Макфиф. -- Обыкновенный сортир.

-- Это у тебя ложная память, -- бросил ему Гамильтон.

-- А почему, кстати, дети пьют? -- спросил Лоуз. -- И сигареты курят...

-- Издержки аморальной системы, -- пояснил Джек. -- Кока-кола,
наркотики, алкоголь и секс. А вместо школы, наверно, они работают на
урановых рудниках. -- Он не сумел скрыть горечь в голосе: -- Подрастут --
станут гангстерами.

-- Чикагскими, заметь! -- подлил масла в огонь Лоуз.

-- Потом наденут военную форму и будут расстреливать фермеров и жечь их
хижины. В такой уж стране мы живем. Заповедник убийц и эксплуататоров.

Повернувшись к жене, Джек спросил саркастически:

-- Не так ли, дорогая? Дети курят наркотики, у буржуев руки по локоть в
крови, а бездомные роются на помойках...

-- Вон идет твоя подруга, -- тихо прошипела Марша.

-- Моя?.. -- Гамильтон с удивлением обернулся.

Сквозь толчею торопливо пробиралась стройная, гибкая блондинка.
Чувственный ротик полураскрыт, буйная копна волос лихо спадает на плечи.
Сначала Джек не узнал ее. Она была одета в блузку с низким вырезом. Лицо
лоснилось от обильной косметики. Юбка в обтяжку соблазнительно подчеркивала
округлые формы. Роскошный бюст вздрагивал при каждом шаге.

Джеку ударил в ноздри сложный букет запахов -- аромат духов и
разгоряченного женского тела. В голове сразу закружились столь же сложные
воспоминания.

-- Привет. -- У Силки оказался низкий, хрипловатый голос.

Она склонилась и чуть ткнула губами Джека в висок.

-- Я ждала тебя.

Гамильтон смущенно поднялся и предложил ей стул.

-- Спасибо. -- Усевшись рядом, Силки обвела взглядом присутствующих. --
Привет всей честной компании!

-- Могу я задать вам один вопрос? -- холодно обратилась к ней Марша.

-- Разумеется.

-- Какого размера вы носите лифчик?

Не моргнув глазом. Силки спокойно задрала блузку так, что обнажились
великолепные груди.

-- Вас удовлетворяет мой ответ?..