Чтение 44–й страницы книги ~Нейромантик~

видишь? Только без рук!

- Вот он, ага? Большой зеленый прямоугольник слева?

- Угадал. Корпоративное информационное ядро концерна "Тиссье-
Ашпул" и айс, генерируемый двумя их дружественными ИР. По моему
разумению, не слабее самых крутых военных объектов. Чудовищный,
адский айс, Кейс, черный как могила и скользкий как стекло. Попробуй
только взглянуть на него - изжарит твои мозги. Если мы сделаем еще
хоть шажочек в его сторону, он выследит наши задницы и обрежет нам
уши, а потом расскажет парням из операторных "Т-А", какой ты носил
размер ботинок и сколько было дюймов в твоем малыше.

- Но ведь дела не так плохи, а? Я имею в виду, Тьюринг еще
далеко? Я вот подумываю о том, чтобы убраться отсюда подобру-
поздорову. И тебя возьму с собой.

- Правда? Без балды? И ты не хочешь посмотреть, что сможет
сделать этот китайский вирус?

- Ну, знаешь... - Кейс вгляделся в зеленую стену айса "Т-А". -
Лады, идет. Хорошо. Начинаем операцию.

- Давай диск с вирусом.

- Эй, Малькольм, - Кейс выключился и позвал пилота. - Есть
вероятность, что я просижу в тродах часов восемь подряд. - Малькольм
курил. В кабине плавали клубы дыма. - Так что разбирайся сам, по
обстановке...

- Нет проблем, друга.

Сионит сделал высокое сальто вперед, повис вниз головой,
покопался в сетчатой сумке на молнии и извлек из нее свернутую
кольцами полупрозрачную трубку, оканчивающуюся запечатанным и
стерильным внутри пластиковым пузырем. Малькольм назвал это
"техасским катетером", и Кейсу оно совсем не понравилось.

Кейс вставил диск с китайским вирусом, подумал немного и
запустил программу.

- Так. Ладно, - сказал он после этого. - Пошло. Слушай,
Малькольм, если дела примут странный оборот, возьми меня за левую
руку. Я почувствую. А так - делай то, что тебе скажет "Хосака",
договорились?

- Конечно, друга, - Малькольм раскурил новый косяк от окурка
старого.

- И выключи эту чертову тарахтелку. Я не хочу, чтобы твоя дрянь
вмешивалась в работу моего нейропередатчика. Я и без того чувствую
себя крайне дерьмово.

Малькольм осклабился.

Кейс снова подключился к Матрице.

- Господи ты Боже, - сказал Котелок, - ты только погляди.

Вокруг них полным ходом шла распаковка китайского вируса.
Полихромные тени, бесчисленные полупрозрачные слои и плоскости
беспрерывно двигались, смещались, рекомбинировали. Огромное,
постоянно меняющееся тело вируса горой разрасталось вокруг них,
закрывая окружающую бесконечность.

- Здоровый гад, - одобрительно хмыкнул Котелок.

- Проверю Молли, - сказал Кейс, утапливая пальцем клавишу
переключателя симстима.

Свободное падение. Ощущение движения сквозь идеально чистую
воду. Молли то ли поднималась, то ли падала в широкой трубе из
серого бетона, освещенной через двухметровые интервалы белыми
неоновыми трубками-кольцами.

Связь была односторонней. Он не мог с ней поговорить.

Кейс отключился.

- Согласись, это шедевр в области программного обеспечения!
Самая умная вещь после изобретения бутерброда. Эта чертова штука
_невидима_. Я тут только что арендовал двадцать секунд времени вон
на той маленькой розовой коробчонке, четвертая влево от айса "Т-А",
хотел полюбопытствовать, как мы смотримся со стороны. Но нас здесь
нет.

Кейс осмотрел пространство Матрицы вокруг айса "Тиссье-Ашпул",
нашел розовую структуру, стандартное образование коммерческого типа,
переместился туда и оглядел окрестности.

- Может, этот вирус неисправен?

- Такое возможно. Но я сомневаюсь. Наша детка военная, как пить
дать. И новая. И даже неизвестного типа. Иначе нас уже засекли бы
как китайских воришек, но никто на вирус внимания не обращает.
Включая, быть может, даже ребят в "Блуждающих огнях".

Кейс еще раз посмотрел на широкую однообразную стену,
экранирующую виллу.

- Что ж, - сказал он, - в этом наше преимущество, верно?

- Может быть. - Конструкт издал скребущий душу звук, означающий
у него смех. - Я еще раз проверил для тебя старину "Куань
одиннадцать", мальчик. Он абсолютно дружественен к хозяину, пока ты
держишь его за яйца, вежлив и услужлив до омерзения. Изъясняется,
кстати, на хорошем английском. Ты когда-нибудь раньше слышал о
медленных вирусах?

- Нет.

- А я слышал, но лишь однажды. Тогда это была всего лишь идея,
но она целиком воплощена в нашем старине "Куане". Эта штука не
высверливает отверстий и не делает инъекций. Она, конечно же,
взаимодействует с айсом, но настолько медленно, что айс этого
практически не замечает. Ближайшая к айсу сторона логических
взаимосвязей "Куаня" постепенно приближается к нему и, как бы это
сказать, мутирует, что ли, превращаясь в точное подобие ткани цели.
Когда состыковка заканчивается, в дело вступает основное ядро,
"Куань" начинает охмурять и делать петли уже вокруг логик айса. И
становится его сиамским близнецом прежде, чем тот прочухает, что к
чему.

Котелок рассмеялся.

- Не слишком ли ты сегодня весел, приятель? От твоего смеха
мурашки по коже.

- А что мне еще остается? - ответил Котелок. - Старине мертвяку
без шуток просто никуда.

Кейс ударил пальцем по переключателю симстима.

И упал на кучу какого-то металлолома, в запах пыли, его руки и
колени заскользили по бумажной кипе. Позади него что-то с грохотом
обрушилось.

- Ну что же ты, - сказал Финн. - Поосторожнее надо.

Кейс лежал на спине на груде пожелтевших от старости журналов,
а из пыльной темноты "Метро голографикс" ему блестели два ряда белых
ровных зубов чернокожей девчушки Финна. Кейс полежал еще немного,
вдыхая аромат журнального старья и дожидаясь, чтобы сердце
успокоилось и перестало бешено колотиться.

- Зимнее Безмолвие, - сказал он.

- Да, - ответил Финн. Его голос доносился откуда-то слева. - Ты
все правильно понял.

- Пошел к черту, - огрызнулся Кейс, растирая локоть.

- Ну зачем же так? - возразил Финн, появляясь из ниши под
полками с электронным барахлом. - Это все специально ради тебя. Или
тебе больше понравилось бы, если я общался с тобою в Матрице из
горящего терновника?

Финн достал из кармана пиджака пачку "Портагас" и закурил. По
коридору поплыл запах кубинского табака.

- А там... там ты все равно ничего не пропустишь. Час
пребывания здесь продлится всего лишь несколько секунд физического
времени.

- Думаешь, являясь в облике знакомых мне людей, ты сможешь
задеть меня?

Кейс встал, отряхивая белую пыль со своих черных джинсов.
Повернулся и посмотрел назад, на пыльное окно магазинчика, в сторону
закрытой двери, ведущей на улицу.

- Что там снаружи? Нью-Йорк? Или все кончается этой дверью?

- Ну, как сказать, - начал Финн. - Это как то самое дерево,
знаешь? Которое падает в лесу, но нет никого, кто мог бы его
услышать. - Финн обнажил в улыбке желтые резцы и выдохнул сигаретный
дым. - Если желаешь, можешь даже выйти и прогуляться. Все будет на
местах. По крайней мере, все то, что ты видел раньше. Это твои
воспоминания, понимаешь? Я просканировал тебя, скомпоновал из этого
модель, а теперь, уже вместе с этим образом, посылаю в твою голову.

- Я никогда не отличался хорошей памятью, - сказал Кейс,
озираясь. Затем посмотрел на свои руки, повернул их ладонями вниз.
Попробовал вспомнить, как выглядят линии на его руках, но не смог.

- Все помнят всё, - сказал Финн, бросил сигарету на пол и
растер ее каблуком, - но очень немногое из этого способны вспомнить
без дополнительной помощи. Некоторые артисты способны вспомнить все,
но только после тренировок и если у них есть особый дар. Если ты
наложишь этот мой конструкт поверх реальности - лавчонки Финна в
нижнем Манхэттене, - то увидишь разницу, но не такую большую, как
думаешь. Это голографическая проекция твоей памяти в твой же мозг.

Финн дернул себя за маленькое ухо.

- То же самое касается и моей внешности.