отчетливей. Рот ему не заткнули, он был открыт, но из него не доносилось
ни звука. И на щеке у него кровь.
Так поступают со свиньями, чтобы они не визжали. А для чего жаровня?
углей. Торчавшее из нее железо уже зловеще раскалилось докрасна. Толпа
зашевелилась и зашумела, кое-кто начал проталкиваться вперед, чтобы лучше
видеть, другие почувствовали, что это отвлечение от настоящего дела, но не
знали, как поступить.
оказался совершенно обнаженным перед всеми, на нем не было даже
набедренной повязки.
гадгедларов схватили короля и растянули ему руки и ноги. Подошел Айвар, в
руке его сверкнул нож. Айвар склонился к животу короля, всего в десяти
ярдах от ошеломленного ужасом Шефа. Вздрагивание, король забил руками и
ногами, но их безжалостно держали четверо отступников.
разворачивающуюся кишку, с улыбкой глядя на лицо короля, на котором
застыло выражение боли и отчаяния. Он взял молот и прибил свободный конец,
который держал в руке.
столба, пока не вытащит собственное сердце и не умрет. Давай, англичанин.
Чем быстрее пойдешь, тем быстрее все закончится. Но тебе придется сделать
несколько оборотов. По моим подсчетам, тебе предстоит пройти десять ярдов.
Разве я так много прошу? Начинай, Мюртач.
Конвульсивный рывок, лицо короля посерело, он медленно двинулся.
ни достоинства. Единственная возможность - делать, что говорят враги, и
слышать их насмешки. Знать, что все равно это придется сделать, и быть не
в состоянии сделать быстро. Раскаленное железо за спиной не позволяет даже
выбрать свой ритм шага. И нет даже голоса, чтобы крикнуть. И все время из
тебя выходят твои собственные внутренности.
вытягивающих шеи зрителей. Из башни, где его помощники остались
присматривать за машиной, высовываются лица. Когда там поняли, чего он
хочет, спустили веревку. Шеф по стене поднялся в знакомый чистый запах
свежеспиленного дерева и свежекованого железа.
башне, с фаллосом Фрея на шее. - Так не должен умирать человек.
прочных колес. Тетива натянута, расстояние около трехсот ярдов, будет чуть
высоко.
начинал четвертый круг, раскаленное железо поторапливало его. Шеф медленно
отпустил зажим.
сердце, и вонзилась в землю у ног Мюртача. Короля силой удара отбросило
вперед, и Шеф видел, как изменилось выражение его лица. Покойся в мире.
выстрелили. Айвар склонился к трупу, распрямился, тоже повернулся, сжав
кулаки.
его узнали. На краю полукруга он остановился, перепрыгнул на возвышение.
вещи.
потому что не хотят выполнить остальные.
Йорк через ворота, открытые черными монахами, он совсем не об Армии думал.
Он думал о своей выгоде и о выгоде братьев. Он не собирался сражаться и не
будет делиться.
Им мешали, хватали за пледы. Шеф еще более возвысил голос, чтобы
перекричать шум.
Эллой, это не drengskarp. Я назову это nithinsverk.
хуже изгнанника. Хуже позора для карла - и ярла тоже, - чем быть
провозглашенным нитином перед всей Армией, быть не может. Если Армия
согласится.
готов был ударить, его люди столпились вокруг него, выставив щиты и не
пропуская сторонников Рагнарсонов. Поток людей с противоположной стороны
полукруга устремился на соединение с ними, во главе с Эгилом, жрецом
Хеймдалля. А кто еще там идет? Сигварт, лицо его побагровело, он
выкрикивает ответ на какое-то оскорбление. Скули Лысый дрогнул у трупа
Эллы, Убби что-то крикнул ему.
сердца между двумя группами людей образовалось пространство, обе группы
начали еще дальше отходить друг от друга. Во главе отдаленной -
Рагнарсоны, во главе ближней - Бранд, Торвин и еще несколько.
спиной. - Два к одному в их пользу, я бы сказал.
поступок, но торопливый.
выстрелить.
снежными хлопьями. Не Великая Армия. Великая Армия больше никогда не будет
существовать. Часть прежней Великой Армии отказалась признавать
руководство Рагнарсонов и не желала вступать с ними в союз - примерно
двенадцать долгих сотен, две тысячи четыреста человек по римскому счету. С
ними их верховые и вьючные лошади и мулы, пятьдесят телег, нагруженных
добычей: бронзой и железом, кузнечным инструментом и точильными камнями,
вместе с ящиками плохой монеты и небольшим количеством настоящего серебра,
полученного при дележке. И еще груз раненых, которые не могли идти или
ехать верхом.
Кое-кто из молодежи кричал и насмехался, даже выпустили несколько стрел в
землю за уходящими прежними товарищами. Но молчание уходящих и
предводителей остающихся быстро их охладило. Остающиеся плотнее запахнули
плащи, посмотрели на небо, на низкий горизонт, на побитую морозом траву на
склонах вокруг города. И были благодарны за то, что у них есть где
переночевать, есть запас дров, окна закрыты, а стены не пропускают
сквозняки.
колонны, в самом опасном месте, на случай если Рагнарсоны решатся все же
ударить.
снег, а потом растает, как это постоянно бывает в этой стране, нам
придется идти по грязи. Люди устают, лошади тоже, движение замедляется. И
в таких условиях нужно больше пищи. А знаешь, сколько времени нужно быку,
чтобы наесться? Но мы должны отойти подальше от тех, кто остался сзади.
Невозможно сказать, что они сделают.
внешнего Йорка, и Рагнарсоны на стене повернулись друг к другу и
переглянулись.
меньше рук, чтобы делить. Да и что такое несколько сотен последователей
Пути? Мягкие руки, слабые желудки.
хольмганга он не торопился поддержать братьев в их нападках на Шефа и его
сторонников. - И там не все последователи Пути.
нам нужно знать. Но пока мы не можем еще сражаться с ними. Нужно
удержать...
них на стене: архиепископ Вульфхир и несколько черных монахов, среди них
тощий дьякон Эркенберт, теперь глава чеканной мастерской.
него.
проклятие идет вместе с ними. С некоторыми так бывает.
Перумов Ник
Орлов Алекс
Маркелов Олег
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия